Пошла на новый срок
Пак Кын Хе, главная героиня очередного потрясшего страну коррупционного скандала, получила новый тюремный срок. Суд в Сеуле добавил уже отбывающей наказание экс-президенту Республики Корея еще восемь лет тюрьмы, признав ее виновной в нецелевом использовании бюджетных денег. Об основных этапах уголовного дела против недавнего руководителя государства и ее подельников, а также о коррупционном атрибуте южнокорейской власти — в материале портала iz.ru.
Добавка для экс-президента
32 года — такой срок теперь предстоит провести за решеткой экс-руководителю Южной Кореи Пак Кын Хе. Суд центрального округа Сеула 20 июля приговорил первую женщину-президента республики еще к восьми годам тюремного заключения. На этот раз Пак, которая в апреле уже была осуждена на 24 года тюрьмы за серию преступлений коррупционной направленности, признали виновной в нецелевом расходовании государственных денег и вмешательстве в парламентские выборы в 2016 году.
Бывший президент Южной Кореи Пак Кын Хе в зале суда
Сама экс-президент, которой сейчас 66 лет, на заседании суда не присутствовала — собственно, как и на всех предыдущих слушаниях в рамках процесса, который она называет политически мотивированным. Речь, однако, идет совсем не о борьбе между различными политическими силами Республики Корея, а о беспрецедентной по размаху коррупционной схеме, участие в которой стоило карьеры, репутации, а то и жизни доброй дюжине чиновников и бизнесменов.
Деньги шпионов
В январе Пак, уже находившуюся под стражей, обвинили во взяточничестве, присвоении государственных денег и растрате. Поводом для новых обвинений стали обнаруженные следствием свидетельства того, что в период с мая 2013 по сентябрь 2016 года она получила около 3,5 млрд вон (почти $3 млн) из бюджета Национальной разведывательной службы. Суд установил, что деньги ей переводились из так называемого неотслеживаемого фонда спецопераций разведки — явно с тем, чтобы следы этих выплат были труднее обнаружить. Трое бывших директоров разведки также получили сроки — от 2,5 до 3 лет.
Полученные средства президент тратила на оплату счетов за незарегистрированные телефоны, с которых она разговаривала со своей подругой Чхве Сун Силь — второй, если не первой по значимости фигурой в коррупционном скандале. Кроме того, переведенные разведкой деньги глава государства расходовала на содержание своей частной резиденции в Сеуле, медицинские счета, а также выдавала премии и бонусы подчиненным из своего ближнего круга.
Демонстрация в Сеуле с требованием отставки президента Южной Кореи Пак Кын Хе
При этом суд не признал Пак виновной во взяточничестве по эпизоду с финансовыми ресурсами спецслужб. По оценке блюстителей корейской Фемиды, тот факт, что президент получала деньги от начальников в разведывательной структуре на регулярной основе и определенными траншами, не похож на «традиционный» способ передачи взятки, которая обычно выплачивается в полном размере и единовременно, отмечает агентство Yonhap. Кроме того, суд не увидел еще одного элемента взятки — за полученные деньги Пак не предоставляла в ответ каких-либо услуг.
Была также подтверждена вина экс-президента в оказании влияния на избирательный процесс. Было установлено, что Пак, дочь диктатора-антикоммуниста Пак Чжон Хи, правившего 17 лет до гибели в результате покушения в 1979 году, вмешивалась в выборы 2016 года, влияя на выбор кандидатов от правившей на тот момент партии «Саенури». Совокупный 32-летний срок для экс-президента может еще увеличиться — этого через апелляционные инстанции добивается прокуратура, и дело в середине августа будет слушаться в Высоком суде Сеула, уточняет АР.
Осудить по-дружески
Одним из главных этапов в деле Пак Кын Хе, которая была избрана президентом в декабре 2012 года, стал ее импичмент в марте 2017-го. Повод для него дал, в частности, начавшийся осенью 2016-го коррупционный скандал: журналисты телеканала JTBC получили документы, которые свидетельствовали, что многие решения, в том числе касающиеся вопросов национальной обороны, безопасности и внешней политики, глава государства принимала, лишь посоветовавшись со своей подругой Чхве Сун Силь. Эта дама не занимала каких-либо важных государственных постов, однако, как выяснилось впоследствии, по уровню влияния на президента запросто могла превзойти любого министра. За умение фактически управлять страной из-за спины главы государства Чхве называли даже южнокорейским Распутиным.
Подруга бывшего президента Южной Кореи Чхве Сун Силь
В феврале этого года Чхве Сун Силь получила 20 лет тюрьмы за коррупцию (этот срок добавился к трем годам заключения — это наказание было ей назначено летом прошлого года за давление на университет, где училась ее дочь). Ее также оштрафовали на $16,6 млн. Впрочем, размер штрафа заметно меньше суммы в $72 млн, которую, по данным следователей, Чхве смогла получить в различные аффилированные с ней фонды от южнокорейских компаний.
Деловой подход
Представители бизнеса тоже оказались в орбите антикоррупционного расследования в отношении президента. В феврале к 2,5 года тюремного заключения приговорили Син Дон Бина, главу корпорации Lotte Group. Суд признал его виновным в даче взятки Чхве Сун Силь на сумму более $6,4 млн. По этому же делу проходил вице-президент Samsung Electronics и руководитель Samsung Group Ли Чже Ён. В августе прошлого года его приговорили к пяти годам тюрьмы за коррупцию, взятки и лжесвидетельство. Впрочем, в феврале апелляционный суд заменил ему реальный срок на условный, и предпринимателя освободили из-под стражи.
Вице-президент Samsung Electronics и руководитель Samsung Group Ли Чже Ён дает интервью после освобождения из-под стражи
Трагичнее сложилась судьба еще одного представителя деловых кругов Южной Кореи. В сентябре прошлого года в собственном доме нашли мертвым вице-президента компании Korea Aerospace Industries Ким Ин Си. Около его тела была предсмертная записка на трех страницах. За день до самоубийства Кима был задержан бывший президент KAI Ха Сон Ён, которого заподозрили в махинациях с финансовой отчетностью, а также передаче контрактов подрядчикам за откаты.
Не первый, не последний
Пак Кын Хе — отнюдь не единственная в списке южнокорейских президентов, которые оказывались участниками громких разбирательств в связи с коррупцией в высших эшелонах власти. А если говорить точнее, то с 1980 года семеро из восьми руководителей республики попадали в число фигурантов антикоррупционных расследований.
В годы правления Ли Мён Бака, предшественника Пак Кын Хе на высшем государственном посту, в тюрьму за коррупционные преступления попали его родственники, а сам президент стал фигурантом расследования уже после окончания своего срока. На допросе в марте этого года он называл выдвинутые против него обвинения местью противников во главе с нынешним президентом Мун Чжэ Ином.
Церемония прощания с девятым президентом Южной Кореи Но Му Хёном
Печально завершилась и политическая карьера предшественника Ли на президентском посту — Но Му Хён в мае 2009-го покончил с собой. В предсмертной записке он написал, что «усложнил жизнь многим людям». Но обвиняли в получении взятки в $6 млн от текстильной компании из Пусана. Кстати, во многом свое имя в политике он сделал на критике еще одного южнокорейского лидера — Чон Ду Хвана, руководившего страной в 1980-х годах. В 1996 году Но и еще один экс-президент Ро Дэ У были признаны виновными всё в той же коррупции и взяточничестве и приговорены к смертной казни. Впрочем, высшую меру наказания президент Ким Дэ Чжун сперва заменил на пожизненное заключение, а потом и вовсе их помиловал.
Президентские традиции
Если для большинства стран уголовные дела в отношении первых лиц государства, возбужденные в связи с коррупционными преступлениями, явление из ряда вон выходящее, то для Южной Кореи они за последние десятилетия, похоже, стали чем-то вроде традиции. «К подобному в Южной Корее давно привыкли: пока почти все корейские президенты либо сами проходили по коррупционным делам, либо имели членов семьи, которые зачастую получали тюремные сроки, еще тогда, когда их высокопоставленный родственник находился в Голубом доме (президентском дворце. — iz.ru)», — отмечает профессор университета Кукмин в Сеуле Андрей Ланьков. «К коррупции на высшем уровне в Корее относятся без особой симпатии, но воспринимают ее как почти неизбежное зло», — говорит эксперт.
Как минимум частично это явление может объясняться азиатскими традициями — на услугу, которую тебе оказали, нельзя не ответить. Кроме того, часто расследование в отношении главы государства начинаются уже при его преемнике, который может представлять совсем другие силы. Эту ситуацию можно считать атрибутом специфической политической культуры РК, считает ведущий научный сотрудник Института Дальнего Востока РАН Константин Асмолов. «В Корее фракционная борьба — это практически национальный спорт, — заявил специалист в беседе с «Коммерсантом». — Приходящий к власти левый президент открывает процесс против своего правого предшественника, и наоборот». Посадить же за коррупцию «можно практически любого: приходящий к власти президент оказывается должен большому числу людей и вынужден опираться на обширные патронажные сети», указывает эксперт. В этой связи, по оценке Асмолова, нельзя исключить и того, что после окончания правления фигурантом уголовного дела может стать и нынешний президент Мун Чжэ Ин.
