«Не всегда результаты важнее человеческих отношений»
Хабаровский «Амур» проводит в Москве подготовительный сбор перед очередным сезоном КХЛ. Капитаном команды был назначен ее самый опытный игрок — 36-летний защитник Максим Кондратьев. Он проводит на Дальнем Востоке уже четвертый сезон и в позапрошлом розыгрыше КХЛ стал одним из творцов успеха «Амура», второй раз в истории вышедшего в плей-офф. Тогда командой руководил нынешний главный тренер «Автомобилиста» Андрей Мартемьянов. Сейчас подопечные Александра Гулявцева будут пробовать повторить это достижение.
Максим Кондратьев в начале карьеры отметился двумя победами в молодежных чемпионатах мира (2002, 2003) вместе с Александром Овечкиным, Николаем Жердевым и Александром Фроловым. На взрослом уровне он вызывался в национальную сборную России, когда ее тренировали Вячеслав Быков и Игорь Захаркин, выиграв совместно с ними бронзу чемпионата мира-2007. В 2011 году в составе «Салавата Юлаева» Максим стал обладателем Кубка Гагарина. Также уроженец Тольятти дважды ездил в НХЛ. В сезоне-2003/04 он сыграл семь матчей за «Торонто-Мейпл Лифс», а в сезоне-2005/2006 провел 29 игр за «Нью-Йорк Рейнджерс».
В интервью «Известиям» Максим Кондратьев рассказал о подготовке «Амура» к сезону, поделился мнением о выступлении на маленьких площадках и судьбе своих партнеров по золотой молодежке.
— Как ощущаете себя в роли капитана?
— Хорошо ощущаю. Очень доволен такой ответственностью, доверием со стороны тренерского штаба и руководства. Стараюсь показывать ребятам своим примером, как нужно работать, готовиться к играм. В общем, пытаюсь быть лидером. Но я уже два года назад полсезона был капитаном «Амура», когда Виталий Атюшов получил травму. В принципе с тех пор ничего не поменялось. Только теперь я капитан на постоянной основе.
— Команда стала по-другому к вам относиться?
— В команде изменений особых нет. Я в «Амуре» провожу уже четвертый сезон — всех ребят знаю. Но из-за того, что молодые игроки обращают на меня больше внимания в плане подготовки и тренировок, нельзя позволить себе работать спустя рукава.
Игроки «Амура» Максим Кондратьев и «Спартака» Робин Ганзл (слева направо) в матче чемпионата КХЛ
— Как вам первая предсезонка при Александре Гулявцеве?
— Очень интересная предсезонка. За последние годы что-то не удавалось поработать на таком позитиве, как сейчас. Всё время были напряженные отношения. Приходили новые тренеры и пытались сходу закручивать гайки. В этом году немного больше позитива и более легкие отношения между игроками и тренерами.
— Закручивание гаек было даже при Андрее Мартемьянове, который сейчас в «Автомобилисте», многим кажется примером выстраивания позитивных отношений с игроками?
— Когда в «Амуре» Мартемьянова переместили с должности помощника Мисхата Фахрутдинова на позицию главного тренера, отношения немножко изменились. Андрей Алексеевич стал более строгим и требовательным. Причем именно со своей первой предсезонки. Хотя при этом мы провели хороший сезон, вышли в плей-офф, так что претензий к Мартемьянову нет.
— Они с Гулявцевым похожи по манере работы?
— Как мне кажется, они пытаются быть поближе к игрокам. Поскольку работали в ВХЛ, той лиге, где ребята за небольшие деньги пытаются пробиться в КХЛ. И не всегда там результаты должны быть превыше отношений между игроками и тренерами. И вообще важнее человеческих отношений. На мой взгляд, это повлияло и на Мартемьянова, и на Гулявцева. Они общительные, между ними и нами нет пропасти. Это отличается, к примеру, от того, что было у меня под руководством Петра Ильича Воробьёва в «Ладе». Он был строгий и требовательный. Всегда требовал результат. А в «Амуре» при Андрее Алексеевиче и Александре Вячеславовиче более дружеский подход.
— Два года назад на арене в Хабаровске уменьшили размер площадки до канадских размеров. Это давало «Амуру» преимущество в домашних матчах?
— Я не думаю, что преимущество в размерах коробки. Просто мы больше привыкли действовать дома после долгих перелетов. А другим командам, когда они приезжали к нам в Хабаровск, в первые пару периодов приходилось немножко раскачиваться. Мы за это время забирали инициативу в свои руки и преуспевали.
Игроки «Амура» на стадионе «Фетисов-Арена» перед матчем чемпионата КХЛ
— У «Амура» случались периоды, когда он проводил неудачные домашние серии. Были сложности с тем, чтобы перестроиться с больших площадок в выездных играх?
— Не думаю, что дело в этом. Дома мы играли в более быстрый хоккей. Иногда случались спады, иногда подъемы. Но они связаны не с коробкой. Например, прошлый сезон мы провалили в целом по всем пунктам. И сваливать на размер площадки не стоит. Просто бывает, когда после сложного выезда мы прилетаем в Хабаровск и имеем один-два дня на подготовку. И команда физически и ментально немного разобрана. Получается, что мы оказываемся в той же ситуации, что и гостевая команда, приезжающая к нам. Отсюда и случались спады.
— Вам где легче играть?
— Лично мне больше нравится играть на маленьких площадках. Нужно меньше бегать за игроками. За счет грамотно выбранной позиции можно применить силовой прием, поскольку пространство ограниченное, все хоккеисты находятся рядом. Где-то приходится быстрее реагировать, но это дело привычки и тренировок.
— Следите за судьбами двух золотых молодежных сборных России начала 2000-х? Нет ощущения, что только Овечкин полностью себя реализовал, а большинство могло добиться большего?
— Может быть, не все оправдали надежды. Многие ребята хотели подольше задержаться в НХЛ. Но это жизнь. Насколько я знаю, во многих молодежных сборных тех лет не все ребята достигли желаемого результата. Ожидания не всегда оправдываются. Всегда хочется большего. Но нет смысла через 15 лет после тех МЧМ рассуждать, как сложилась жизнь. Оглядываясь назад, жалеть не приходится.
Александр Овечкин повторил рекорд результативности НХЛ среди российских игроков, набрав 1179-е очко в карьере в матче с «Торонто Мейпл Лифс»
— Вы могли добиться большего?
— Конечно, когда уезжал в Северную Америку, можно было там дольше потерпеть. Не возвращаться в Россию, поиграть в фарм-клубах, чтобы завоевать доверие тренеров. На то время я был молодой и не совсем понимал это. А сейчас, оглядываясь назад, вижу ситуацию по-другому. Ведь когда я приезжал в НХЛ, там были великие тренеры — Пэт Куинн (двукратный финалист Кубка Стэнли, привёл сборную Канады к победе на Олимпиаде-2002 и Кубке мира – 2004. — «Известия») и Рэнди Карлайл, который потом выиграл Кубок Стэнли с «Анахаймом». Им нужно было доказать свое желание остаться в Северной Америке. Но мне не хотелось играть в АХЛ. Я три раза возвращался домой и в итоге остался здесь.
— Могли потом вернуться в НХЛ?
— Варианты были. Но предлагали двусторонние контракты. А в то время я уже в России получал хорошую зарплату, имел постоянное место в составе. Поэтому снова ехать и что-то доказывать не хотелось. Может быть, тогда стоило рискнуть. Но скорее надо было, еще находясь в НХЛ, потерпеть подольше.
— Егор Яковлев, Богдан Киселевич, Игорь Ожиганов недавно съездили на сезон в НХЛ, не смогли сходу закрепиться в составе, не стали ждать и вернулись в Россию. Вы их понимаете?
— Тут всё индивидуально. У ребят есть семьи, уже налажена жизнь здесь в России. Чтобы уехать туда, надо для себя и семьи решить, что там жизнь будет лучше. Ведь хоккей — это не вся жизнь. Мы живем для детей, жен, родителей. У каждого свой характер и способ найти свое место в мире. Если ребята сразу не смогли закрепиться в НХЛ, ничего страшного. Возможно, потом еще попытаются.
— Никита Зайцев недавно был обменян из «Торонто Мейпл Лифс» в «Оттаву Сенаторз». Говорят, наш игрок устал от постоянных придирок к своей игре со стороны местных болельщиков и СМИ. Вы ощущали на себе подобное давление?
— Да, Торонто — это город, где болельщики очень хорошо разбираются в хоккее. Это у них в крови. Вся молодежь и взрослые играют в хоккей круглый год. Там ошибок не прощают. Но Зайцева любили в команде, ему доверяли тренеры. Не знаю, почему у него так сложилось. Может быть, нашлись другие люди на его место. При этом Никиту обменяли в канадский клуб, значит, высоко ценят его уровень игры.
— Пэт Куинн и Рэнди Карлайл много с вами общались, когда вы играли у них?
— Да, в НХЛ тренеры — такие же наемные рабочие, как мы. Они беседуют не только на хоккейные темы, но и о жизни. Молодым ребятам подсказывали, как найти жилье, в каком районе. Интересовались у меня, купил ли я машину. Всё было как-то комфортно и по-теплому.
— Пэт Куинн, ныне покойный, считается одним из лучших тренеров в истории НХЛ, хотя так и не смог выиграть Кубок Стэнли. В чем его главная фишка?
— У него был классический канадский хоккей. Пэт был очень требовательный, мог завести команду крепким словцом. Тренер старой школы.
Хоккеист Никита Зайцев в «Торонто Мейпл Лифс»
— Крепкое словцо у него было, как у наших тренеров вроде Воробьёва?
— В Канаде тренеры тоже могут выразить мысль разными словами, в том числе нецензурными. Хотя сравнивать их с нашими специалистами тяжело. Всё-таки из разных они школ. Тот же Воробьёв — человек советской школы, динамовской. У Петра Ильича была определенная система, которую он любыми способами доносил до команды и заставлял беспрекословно воплощать ее в жизнь на льду. А в Канаде тренеры подстраиваются под команды, просматривают видео. И меняют тактику от игры к игре. У Петра Ильича система одна. Неважно, против какого соперника ты играешь, — надо показывать один и тот же стиль хоккея.
— Вы сказали, что канадские тренеры много общаются с игроками. Кто из российских специалистов на них похож?
— Современные молодые тренеры в России чем-то похожи. Те же Гулявцев и Мартемьянов. Обсуждают с игроками семейные проблемы, отпускают на день рождения ребенка, дают выходные. В общем, входят в положение. Первыми такими специалистами в нашей стране были Быков и Захаркин. Они выстраивали в команде демократичные отношения. Потому что долго работали в Европе. Там на первое место ставятся проблемы игроков, для их решения делается всё, чтобы хоккеисты чувствовали себя более раскрепощенными. А не как раньше, когда неделями жили на базе, не видели семьи.
— Когда в последний раз с этим сталкивались?
— В Челябинске при Валерии Белоусове. За день до игры мы приезжали на базу и ночевали там. Причем база была далеко от города — 30–40 минут проводили в дороге. Мне такой режим никогда не нравился. Хотя это еще не так жестко, как в начале моей карьеры в Суперлиге, когда нас держали на карантине по пять дней. Тогда, возможно, нас и надо было придержать немного — всё-таки молодые были. Энергия бьет через край — не всегда занимались тем, чем надо.
— В «Тракторе» Белоусова вы застали старт карьеры Евгения Кузнецова. Удивились его успехам?
— С Женей мы вместе играли — как раз после того совместного сезона он поехал в Америку. Сразу было видно, что человек в детстве очень много работал, думал только о хоккее. За счет трудолюбия и огромной практики Кузнецов научил себя просто невероятным вещам. Говорят, у него руки сейчас одни из лучших в НХЛ. А как он видит площадку, как катается? Семь лет назад было видно, что парень далеко пойдет.
— Все восхищаются шутками Кузнецова во время интервью. Тогда, в «Тракторе», он так же себя вел?
— Да, веселый молодой человек. Не по годам смышленый парень.
