Перейти к основному содержанию
Реклама
Прямой эфир
Мир
Орбан предрек реинтеграцию РФ в мировую экономику после урегулирования на Украине
Общество
Путин поручил до 1 июня представить идеи развития военно-учебных заведений
Мир
В ПМР сообщили о начале поставок газа при поддержке РФ
Мир
Британия расширила список санкций против России на пять позиций
Мир
СМИ предрекли разочарование Польши и Прибалтики после переговоров РФ и США
Экономика
Путин поручил назначать пособие на ребенка при превышении прожиточного минимума
Общество
ФАС направила запросы крупнейшим производителям сельхозтехники
Мир
Глава МИД Финляндии выступила против быстрой сделки по конфликту на Украине
Общество
Уровень доверия россиян Путину превысил 78%
Мир
В Финляндии сообщили о размещении войск передового базирования НАТО в Лапландии
Мир
Мирошник заявил о возможных попытках Киева сорвать диалог РФ и США
Пресс-релизы
ПМЭФ-2025 стал доступнее для представителей малого и среднего предпринимательства
Мир
СМИ узнали о разногласиях в Африканском союзе из-за приглашения Зеленского на саммит
Экономика
ГОСТы для пищевиков хотят сделать обязательными
Общество
Метеорологи спрогнозировали необычайно теплую весну в России
Общество
ФСБ задержала жителя Крыма за сбор информации для спецслужб Украины
Мир
Судья обязал Белый дом возобновить замороженную помощь другим странам

Роман Суслов: «Я — бездельник, выбирающий род занятий «по погоде»

Лидер группы «Вежливый отказ» — о том, как плыть по течению, европейском рынке, деструктивном слове и крестьянском мировоззрении
0
Роман Суслов: «Я — бездельник, выбирающий род занятий «по погоде»
Фото: РИА НОВОСТИ/Виталий Безруких
Озвучить текст
Выделить главное
Вкл
Выкл

В столичном Доме музыки 1 апреля «Большой концерт в день рождения» дает флагманская группа московского рок-авангарда «Вежливый отказ».

Материалы по теме
1

Уже более тридцати лет коллектив, почитаемый музыкальными эстетами, живет по своему волнообразному графику, внезапно появляясь и надолго исчезая из поля зрения публики. Поэтому каждый его выход на сцену — событие. Накануне выступления лидер «отказников» Роман Суслов пообщался с обозревателем «Известий».

— С чего вдруг вы решили, что день рождения «ВО» именно первого апреля?

— Гм… (улыбается). Дата рождения «Вежливого отказа» на самом деле расплывчата. Но так уж сложилось, что весной у нас происходят большие концерты, и с некоторых пор мы решили приурочивать их к нашему дню рождения.

— Ты помнишь, что было в вашу первую весну в 1985-м?

— Кажется, какие-то бравые фестивальные концерты с нашим участием. Тогда с большим пафосом широкой аудитории открывался московский рок-андеграунд.

— Поначалу вы совсем не чурались традиционных форм популяризации. Попали даже на «Музыкальный ринг» — центральную на тот момент музыкальную телепрограмму для советских любительских команд. В 1989-м на «Мелодии» вышел ваш виниловый «гигант». То есть вы хотели продвигать себя в массы. А потом вдруг вы словно сознательно отошли в сторону от нарождавшегося шоу-бизнеса.

— Мы не задумывались тогда специально о своем продвижении. Всё происходило само собой. Поднялась мощная волна интереса и легализации всего независимого, андеграундного. Это касалось и музыкантов, и писателей, и поэтов. Нас вынесло в эту реку, и мы легко плыли по ее мощному течению. И прокатились таким образом не только по всей стране, но и за ее пределы.

— Да, тогда на экспорт из Советского Союза лучше всего как раз шли авангардные группы: «Вежливый отказ», «Звуки Му», «Бригада С», «Ва-Банк», «АукцЫон»… Вы почувствовали себя своими в Европе или, наоборот, поняли, что остаетесь первыми парнями на деревне, а европейский андеграунд куда круче и играют люди лучше?

— Нет, мы как раз почувствовали себя в своей тарелке. И сейчас я с сожалением думаю, что упустил момент, когда можно было озаботиться продвижением группы там. Для нас западная публика оказалась комфортнее отечественной. О том свидетельствовал и достаточно большой наш успех на любых европейских фестивалях и сольных концертах. Например, в Италию мы во второй половине 1980-х выезжали трижды за лето в разные регионы. И везде нас отлично принимали. Так же и на крупном фестивале в норвежском Тронхейме. И в Бельгии, где мы давали совместный концерт со «Звуками Му», «Джунглями» и «Альянсом».

— Так что помешало активнее контактировать с европейскими менеджерами, представителями рекорд-лейблов?

— Опять-таки я не озадачивался тогда подобным вопросом. Думалось, что всё будет происходить само по себе. Сегодня нас пригласили туда, а завтра мы поедем туда, потом дальше. Хотя можно было «нарыть» полезные контакты, цепляться за европейский рынок. Но не было у нас этих амбиций. Казалось, и дальше всё будет происходить так же.

— Но лафа прекратилась. Почему?

— По разным причинам. Во-первых, мы были не единственной советской рок-группой, которую представили западной аудитории в качестве чего-то необычного. Во-вторых, тамошние критики и публика быстро разобрались, что в массе своей советский рок — это отнюдь не ново и не оригинально. И интерес к нему достаточно быстро иссяк.

— В первое время ты в «Вежливым отказе» не был фронтменом-вокалистом. Но стал им. Не являлся ты и основным автором текстов песен группы. Вы обращались к разным поэтам. Но потом и эту нишу занял ты. Вот в последнем вашем альбоме «Гуси-лебеди» уже почти все песни на твои тексты. То есть твоя значимость и центральная роль в команде росла последовательно?

— Всё происходит из моего желания создать некое идеальное творение, совершенно законченное, красивое и гармоничное. Если меня не устраивают какие-то принципиальные моменты в реализации задачи, приходится резко от них отказываться. Поэтому, например, я расстался с нашим первым бас-гитаристом. Потом расстался и с вокалистом. Но он (Дмитрий Шумилов — бессменный участник «ВО». — «Известия») решил переквалифицироваться в басиста, и я согласился. Хотя в тот момент готов был с ним расстаться совсем.

То же самое и с текстами. Они меня по большому счету всегда не устраивали. Не устраивала их неадекватность нашей музыке. Они нередко перетягивали «одеяло» на себя, выглядели слишком многозначительно. И всё чаще я стал отказываться от текста. Потому что слово порой играет разрушительную роль, по крайней мере в сочетании с моей музыкой — уж точно. Мне сложно представить тонкую, острую музыкальную вещь, в которой слово звучало бы гармонично. Оно деструктивно для музыки, как мне кажется.

— Тем не менее и в последнем вашем альбоме «Гуси-лебеди» песни не только с текстами, причем твоими текстами, но есть и пара вещей на стихи Аркадия Семенова, с которым группа сотрудничала с первых своих шагов.

— Это мое поражение. Тут я сдался. Но, заметь, эти вещи я сейчас не играю именно потому, что в них вот эти тексты.

— То есть с годами ты всё более дистанцируешься даже от коллег и партнеров по группе. Так? Давно живешь за городом, занимаешься лошадьми… Как тебе всё же удается сохранять коллектив?

— Наверное, как раз ненавязчивостью собственного присутствия. Мы достаточно редко контактируем. А другой момент: я же не удерживаю музыкантов силой или какой-то корыстью. У меня нет для них денежной мотивации, нет посулов больших проектов в недалекой перспективе. Значит, они находят свои причины держаться того, что я делаю, соучаствовать в реализации моих идей.

— После уже не раз упомянутого релиза альбома «Гуси-лебеди» прошло фактически семь лет. Выступали вы в минувшие годы весьма эпизодически. Каким образом группа сохраняет сыгранность? И что делают музыканты «Отказа» в «паузах»?

— Каждый занят своим делом. Некоторые играют в других командах или занимаются сольным творчеством. Кто-то пишет музыку и пытается ее издавать, кто-то работает по заказу. Мне кажется, с годами в «Отказе» все привыкли к такому режиму работы. Можем «по свистку» собраться и что-то вместе сделать, записать, выступить. Что касается новых альбомов…

У меня сильно поменялось отношение к записи. Я ее перестал воспринимать как что-то необходимое. Тем более что наши композиции сильно меняются от концерта к концерту. Это всёдостаточно живое и подвижное, и фиксировать их в каком-то одном варианте не хотелось бы. Хотя сейчас мы пишем новые вещи в студии. Есть завершенная программа «Военных куплетов», и, видимо, их мы будем издавать.

— На запись «Военных куплетов» накладывают какой-то отпечаток события последнего времени? Или ваша отстраненность от социума всё так же сильна?

— Да, «Отказ» так и остался группой, торчащей в стороне. И я очень этому рад. Никакие внешние потрясения и события не работают на формирование нашего репертуара.

— Кто ты всё же сегодня в большей степени: сельский житель, держатель конюшни, иногда на досуге сочиняющий песни? Или музыкант, который прячется от города за околицей?

— Думаю, не то и не другое. Я просто по жизни — бездельник, выбирающий себе род занятий «по погоде». У меня такой крестьянский подход ко всему в жизни. Ну типа вот сегодня солнце светит — пойдем сеять. Дождь пошел — останусь дома, попишу что-нибудь или почитаю. Слава богу, как-то удается такую форму существования поддерживать. Поскольку вообще-то в современной ситуации довольно сложно себе обеспечить такую возможность. Конечно, я не сельский житель в прямом смысле. Я, скажем так, отстраненно городской. Для меня побег сюда, в чистую свободную «зону», — как выход на свежий воздух. Нет заборов, помоек, людей. Всё хорошо: солнце, поля, деревья.

— А что в таком случае кормит-то сегодня: преимущественно лошади или бэк-каталог «Вежливого отказа»?

— Лошади. Я занимаюсь, условно говоря, сельским туризмом. Такая часть бизнеса мне не противна. Ко мне приезжают люди и катаются верхом на лошадях. Я не занимаюсь ни коневодством, ни продажей лошадей. Исключительно — прокат.

— Итак социально-политический современный контекст на твоем творчестве никак не отражается, а происходящее в сегодняшней музыке тебя в какой-то степени вдохновляет?

— Нет. Однозначно нет. Мало того, прихожу к выводу, что происходящее в современной музыке для меня дискомфортно. И я пытаюсь писать свою музыку как некую исправительную программу (улыбается). Создаю себе комфортную звуковую, мелодическую, ритмическую ситуацию.

— То есть, можно сказать, пытаешься делать музыку, которую хотел бы слушать сам?

— Да, конечно. Если ее никто не играет — значит нужно сделать ее самому. Этот принцип касается и всего остального в моей жизни. Вот в своей деревне я строю дома или конюшни, которые не встречаю в других местах.


Читайте также
Прямой эфир