«Такое в Киеве было только во время фашистской оккупации»

Киев стал сейчас похож на постчернобыльский — безлюдные улицы, практически полное отсутствие машин. Город так выглядел после взрыва на ЧАЭС, когда масса жителей его покинула, остальные спрятались в окошках отдельных квартир, а подвоз продуктов в город был резко ограничен. Сейчас банки и банкоматы закрыты, в магазинах — пустые полки. А там, где продукты остались, выстроились часовые очереди.

Жители Крещатика и майдана Незалежности, мест, которые облюбовали протестующие, стараются покинуть если не город, то хотя бы его правобережную, центральную часть. Стрельба и дым от горящих бочек и шин — не лучшие условия для проживания.

— На первом этаже у нас копоть в палец толщиной, — рассказала «Известиям» Людмила Тадишева, живущая с сыном и мужем на Институтской улице.

Как раз там вчера шли бои — погибли десятки людей.

— Транспорта нет, магазины разбиты и разграблены, нужно ходить пешком, под окнами стреляют. Побежала за ребенком в школу, позвонила мужу и решила не возвращаться домой, — рассказывает киевлянка. — Переехали к друзьям в район Мариинского парка, а это как раз под Верховной радой. Раньше в том парке можно было гулять с детьми, а теперь тут тоже бои, стрельба. Чтобы жители могли пройти к своим домам, строят из протестующих коридоры безопасности. А на почту и в сберкассу пробираемся через милицейские кордоны. Но теперь этот вопрос решен — их закрыли до окончания протестов. Моя мама говорит, что-то похожее в Киеве было только во время фашистской оккупации.

Переезды людей с Крещатика оборачиваются трагедиями.

— Мы получили онкопробы пациентки, живущей на Крещатике. Ей нужно срочное лечение, а мы ей даже сообщить об этом не можем — мобильный отключен, городской не отвечает, — рассказала киевский врач Валерия Вербная.

Впрочем, может пациентка вовсе уехала из страны. За один вчерашний день из Киева вылетели 129 чартеров в Россию. Рейсовые самолеты во всех направлениях были переполнены.

Те же, кто не может покинуть собственное жилье в центре, боятся выходить на улицы. Опасаются не только приехавших в Киев погромщиков, но и местных отрядов самообороны, парней в масках, вооруженных дубинками. Они мало чем внешне отличаются от приезжих бандитов, в народе именуемых «титушками», но их функция — охрана жилых районов, особенно центральных, где идет революционный беспредел и горят машины.

— Вчера у нас под окном разгромили аптеку, она не работает. Машины во дворе сгорели. Везде валяются тротуарные плиты. Ходим по Крещатику, как по минному полю, — рассказывает «Известиям» популярный украинский художник Виктор Каверин, проживающий в эпицентре боев. — Моя жена болеет, а я не могу вызвать к ней врача — кто сейчас захочет ехать на майдан, кроме бригад, постоянно работающих тут с ранеными? Соседи вообще не выходят из квартир — боятся.

Но и уезжать многие киевляне тоже бояться.

— Нас достал постоянный шум, грохот и выстрелы, но квартиру мы оставить боимся — мародеры разграбят, — говорит Анна Демьянова.

Действительно, квартира старых киевлян похожа на дом-музей. Анна рассказывает, как вчера отправила сына в школу расположенную над Крещатиком, а он прислал  SMS-сообщение: «Заберите меня, тут взорвался грузовик». Теперь он в школу не ходит. Вообще, школы в Киеве, особенно в центральных районах, закрыты.

Киевляне, живущие в зоне боев, говорят, что не покидают квартиры не только потому, что опасаются потерять имущество. Бежать им особо некуда — и пригороды, и областные города, и села сейчас стали зонами противостояния, в которых мирным гражданам отступать некуда.

Извлечь же выгоду в горячие времена из квартир, расположенных в эпицентре событий, не получается.

— Мне пришлось свернуть бизнес, — говорит «Известиям» Надежда Корчевная, хозяйка крупной фирмы, сдающей квартиры в аренду на майдане Незалежности и Крещатике. — Нынешняя революция — не тихий протест 2004 года.

Ее бизнес развился во время «оранжевой революции» в 2004-м, когда в Киев приехала масса журналистов, готовых платить за жилье в центре хоть по $300 в сутки.

— Лучше всего платили за квартиры с балконами над майданом. С них телеоператоры снимали сюжеты, не выходя из дома, — рассказывает Надежда. — Канадцы из CNBC арендовали даже не квартиры, а целые этажи, чтобы вся телегруппа жила вместе.

На этот раз офис Надежды разгромили. Квартиры на майдане никто не арендует, и она прикрыла бизнес — до окончания протестов.