ЧЕТВЕРТОЕ ПОКОЛЕНИЕ ВОЖДЕЙ

Весной 2003 года уйдет в историю триумвират Цзян Цзэминь - Ли Пэн --Чжу Жунцзи, который благословил на царство патриарх китайских реформ Дэн Сяопин. 74-летний Цзян перестанет быть главой государства. 72-летний Ли расстанется с должностью главы парламента, а 72-летний Чжу уйдет с поста премьера. По канонам традиционного китайского общества, достигнув в земной жизни 70 лет, надо удаляться от активных дел. Именно этот возраст лидеры компартии сочли предельным для высших постов. В нынешней "великолепной семерке" лишь двое имеют формальное право остаться на вершине: 58-летний Ху Цзиньтао станет генсеком, а осенью 2003 года прибавит к высшему партийному титулу и пост главы государства, а 66-летний Ли Жуйхуань, судя по всему, возглавит парламент. Самая большая интрига: кто сменит Чжу Жунцзи, которого западные эксперты считают одной из самых ярких звезд на экономическом небосводе XX века, сравнивая с Людвигом Эрхардом, чей интеллект, решимость и подвижничество помогли организовать германское "экономическое чудо". Есть три претендента. 59-летний вице-премьер Вэнь Цзябао, у которого репутация лидера, берущего на себя ответственность за самые тяжелые сферы, от которых шарахаются другие (он курирует финансы, сельское хозяйство, кампанию борьбы с бедностью, контроль за стихийными бедствиями). Другой, 58-летний вице-премьер - У Банго - занимается почти безнадежной проблемой возрождения убыточных госпредприятий, доставшейся в наследство от командной экономики. 57-летний Ли Чанчунь, партийный лидер процветающей приморской провинции Гуандун. В любом случае вся тройка попадает в семерку. Наиболее вероятные кандидаты на оставшиеся два места - Цзэн Цинхун (61 год), шеф организационного отдела ЦК партии, в высшей степени преданный Цзян Цзэминю, и 65-летний бывший глава канцелярии правительства Ло Гань, который, очевидно, будет отвечать за безопасность и партийную дисциплину. Хотя возможны всякие сюрпризы, эксперты считают этот состав высшего партийного органа наиболее вероятным. Ведь в общих чертах сценарий был разработан еще Дэн Сяопином. На заре реформ более двадцати лет назад именно он предложил ввести систему возрастных ограничений. Так начался процесс омоложения кадров. Появление в 1992 году в семерке еще не достигшего 50 лет Ху Цзиньтао было результатом компромисса между двумя ветеранами: убежденным реформатором Дэном и вторым после него по влиянию Чэнь Юнем, выразителем более умеренных взглядов. Ху прошел проверку в трех отнюдь не процветающих провинциях, в том числе в тревожном Тибете. Каким предстанет он в роли лидера четвертого поколения? Многое зависит от будущего статуса верховного лидера Цзян Цзэминя. Одно дело работать с оглядкой на Цзяна, другое - действовать самостоятельно. Следуя примеру Дэн Сяопина, Цзян хочет сохранить за собой должность председателя военного совета. Именно этот пост был для патриарха последним. Но даже расставшись с ним и формально став рядовым членом партии, Дэн, словно кукольник, управлял происходящим на сцене за занавесом, невидимый для зрителей. У Цзян Цзэминя, преемника Дэна, нет столь безоговорочного авторитета. Он первый среди равных. Да и в новой семерке нет харизматических личностей. Пожалуй, ярче других Ли Жуйхуань, которого считают либералом. Он постоянно говорит о терпимости к различным мнениям. Ослабление связи партии с народом он назвал недомоганием и напомнил старую мудрость: "Вода держит лодку на плаву, но может и перевернуть ее". Итак, на политическом поле вот-вот появится четвертое поколение лидеров, которым предстоит решать проблемы создания сильного Китая. Грядут самые большие кадровые изменения за годы реформ. 60-70 процентов членов политбюро должны уйти, из 200 членов ЦК останется меньше половины. Омоложение произойдет во всех эшелонах власти, причем на более низких должностях устанавливается более жесткий возрастной ценз. Многие министры и заместители будут 40-45 лет. Интригует и то, что лидер четвертого поколения Ху Цзиньтао курирует в партии подготовку кадров нового, пятого поколения. Это 30-40-летние, выросшие в годы реформ Дэн Сяопина. У них нет страха и напряженности, свойственных поколению, прошедшему классовые кампании первых лет республики. Они не ждут инструкций, следуют законам рынка, да и партийную карьеру воспринимают рационально, как гарантию успеха. Сегодня страна развивается по сценарию Дэн Сяопина, лидера второго поколения. Великий реформатор взбудоражил древнюю цивилизацию, вызвав тектонические сдвиги в обществе, что позволило Китаю достичь таких темпов экономического роста, каких не добивался, пожалуй, никто на планете за столь короткий срок. Первое поколение лидеров страны, появившейся на политической карте мира 1 октября 1949 года, олицетворял Мао Цзэдун. Одержимый идеей перманентной революции, он требовал помнить о классовой борьбе ежеминутно. Идея сильного Китая при "великом кормчем" зашла в тупик. Опираясь на ручной труд, пытались развивать производство сверхбыстрыми темпами, крестьян объединили в коммуны, где в общественное пользование изымали даже предметы домашнего обихода. Получив в наследство от Мао страну на грани катастрофы, Дэн вдохнул здравый смысл в идею сильного Китая. Экономическую либерализацию и жесткий политический контроль он провозгласил сиамскими близнецами своей политики, но уже в начале реформ заявил о необходимости политической перестройки общества. О политическую реформу патриарх споткнулся. Эту неимоверной тяжести задачу в стране, где традиционно сама мысль об изменении политической системы была кощунственной, не смог решить и его преемник Цзян Цзэминь, лидер третьего поколения. Что скажет Ху Цзиньтао, наиболее вероятный лидер четвертого поколения? Он до сих пор остается загадкой. Но наблюдатели уже заметили его достоинства: он умеет убеждать, проявлять, если необходимо, тактическую гибкость. Грядущие изменения зреют в мозговых центрах компартии Китая. Там изучают разные политические и социальные модели. Для борьбы с коррупцией хотят использовать опыт Сингапура, где чиновникам платят щедро, но спрашивают жестко, потому и коррупционера днем с огнем не сыщешь. Присматриваются к опыту социал-демократической партии Германии. Разрабатывают проекты уменьшения прямого контроля партии над страной. Работают над проектом закона о политических партиях. Логика развития страны требует изменений. Китай обрел государственную мощь, у китайцев вновь проснулся "инстинкт величия". Но обострились социальные конфликты. Грядущее вступление в ВТО неизбежно обострит проблему безработицы. Коррупция, которая отнесена к категории "жизни и смерти партии", цветет пышным цветом. Власти упорно ищут эффективное лекарство против беспрецедентного влияния секты "Фалуньгун", бросившей вызов монополии партии на власть. Разочарованные люди, оказавшись за бортом реформ, поверили в проповедь поиска счастья в "следующей жизни". Нарождающийся средний класс хочет, чтобы его гражданские права уважались и роль в обществе была более внятной. Как намерена реагировать партия на эти вызовы? Есть три тенденции. До сих пор живы догматики, считающие, что Дэн увел Китай с правильного пути Мао, а экономический плюрализм кардинально изменит социальный климат и поставит под угрозу монополию партии на власть. Им противостоят либералы: с помощью идей Мао нельзя воспитывать новое поколение. Облик партии должен соответствовать современности. Жэнь Чжуни, в свое время работавший партийным секретарем нескольких китайских провинций, считает: "Абсолютная власть ведет к тотальной коррупции, нужна система эффективного контроля со стороны народа в законных рамках. Партия не может контролировать саму себя. Разве может правая рука отвечать за левую?". Либералы, не отвергая верховенство партии, считают, что она должна действовать в рамках закона. "Новые правые" выступают за авторитарное правление с акцентом на национализм. Такая идея, на их взгляд, может объединить всех китайцев. Китай не просто физическая реальность, это общность быта, привычек, устоев, мироощущения. Появление теории, согласно которой КПК должна представлять интересы всего народа (не только рабочих и крестьян, но и предпринимателей, капиталистов), объясняется желанием приспособить партию к изменившейся обстановке.