«Мы имели право открыть огонь»
Отряд специального назначения «Витязь» защищал телецентр «Останкино» во время событий 3–4 октября 1993 года. В эксклюзивном интервью «Известиям» бойцы «Витязя» рассказали свою версию того, что произошло 25 лет назад. Все события того дня мы разбили на ключевые эпизоды, каждый из которых прокомментировали их участники.
Эпизод 1. Захват мэрии
3 октября сторонники Верховного совета разблокировали Белый дом, который в тот момент был окружен тройным кордоном силовиков. Примерно в 16.00 вице-президент Руцкой призвал к штурму мэрии и Останкино.
Александр Никишин, заместитель командира ОСН «Витязь» (здесь и далее указаны должности на момент событий. — «Известия»): Еще с 21 сентября отряд был переведен на усиленный вариант несения службы. Около 14 часов 3 октября поступила команда выделить 150 человек на бронетранспортерах и выдвинуться к Белому дому. Когда подъехали к высотке на Баррикадной, увидели, что по Большому Девятинскому переулку уже все бегут — и рядовые, и генералы.
Сергей Лысюк, командир ОСН «Витязь»: Я в тот день отпросился со службы. Мы переехали в новую квартиру, и жена попросила там окна заделать. Делаю окна, телевизор смотрю — у Белого дома началась стрельба. Отряд уже подняли по тревоге, я их догнал на Садовом кольце. Мятежники к тому моменту захватили здание мэрии. Милицию они разоружили, а бойцы 4-го полка дивизии имени Дзержинского, которые там дислоцировались, были без оружия. Начали захватывать машины внутренних войск, даже несколько наших БТРов попытались захватить, стреляли в них, газ пускали внутрь. Наши бойцы сумели всю бронетехнику вывести.
Анатолий Сергеевич Куликов (командующий внутренними войсками МВД РФ. — «Известия») поставил нам задачу — взять под охрану войска, которые выводились от мэрии, и сопроводить их к месту постоянной дислокации. А когда были на площади Маяковского, новый приказ: «Выдвигайтесь к Останкино».
Эпизод 2. Как Макашов пытался получить прямой эфир
Примерно в 17:15 колонна сторонников ВС приехала к зданию аппаратно-студийного комплекса (АСК-1). Генерал-полковник Альберт Макашов попытался войти в здание телекомплекса и потребовал предоставить прямой эфир.
Евгений Поповичев, заместитель начальника 4-го отдела милиции Управления вневедомственной охраны МВД РФ: Колонна подъехала к подъезду №17 АСК-1, впереди Альберт Макашов. Я к ним выхожу, представляюсь, спрашиваю: «Товарищ генерал, цель вашего прибытия?» Он меня сразу на три буквы посылает: «Мы прибыли, чтобы объявить всему народу, что все свергнуты. Вы остались последние, все войска идут на Кремль. Здесь лучшие люди страны, запускай нас в телецентр». Я говорю: «Как сейчас эти «лучшие люди» войдут, они разворуют весь телецентр».
Альберт Макашов
В результате я его убедил, что входить в здание не надо, съемочная группа придет прямо на улицу и выведет его в прямой эфир. Никакой эфир им, конечно, давать не собирались, я тянул время.
Сергей Лысюк: Пока Женя вел переговоры с Макашовым, мы как раз подъехали к телецентру. На бэтээре ломаем деревья и забор, разбиваем стекло и через этот проем входим в здание. В этот момент люди Макашова у входа, агрессивные, им уже не терпится, они хотят заходить в телецентр. И тут появляемся мы и вытесняем их на улицу.
Эпизод 3. Сколько вооруженных людей было среди сторонников парламента
В описании событий очевидцами чаще всего звучит цифра порядка 20 человек, вооруженных главным образом автоматами Калашникова и одним гранатометом РПГ-7.
Андрей Прончев, заместитель командира группы ОСН «Витязь»: Вооруженных людей было около сотни, может, чуть меньше. Первая группа — охрана Макашова — в камуфляже, черных беретах и вооружена автоматами 7,62 АКМС. Я не исключаю, что это могли быть бойцы бывшего Рижского ОМОНа, которые вроде как из Тюмени приехали. Их было человек 15-20.
Вторая команда — хасбулатовские, вооруженные кто во что горазд. Но основная масса была вооружена укороченными автоматами новенькими, как из ящика.
Евгений Поповичев: Они перед этим захватили мэрию, где находилось целое подразделение вневедомственной охраны. Там была целая оружейная комната с подобными укороченными АК.
Андрей Прончев: Третья группа — все остальные. Там и «Союз офицеров» был, и опера из МУРа, один из них мне ксивой перед носом махал, и казаки какие-то ряженые. У них тоже было автоматическое оружие.
Эпизод 4. Начало штурма и смерть Николая Ситникова
Кто-то из бывших сотрудников телецентра сообщил Макашову, что выход в прямой эфир возможен не из АСК-1, а из АСК-3, и противостояние переместилось туда. После непродолжительных переговоров две машины начали таранить входную дверь комплекса.
Игорь Чекулаев, командир группы специального назначения ОСН «Витязь»: Макашов, как только подошел, начал говорить: «Освободите здание, бойцов всех увольняем, отпускаем, с офицерами разберемся». А потом дал нам на раздумье три минуты. И после этого начался штурм, машины таранили вход. Бойцы меня спрашивают: «Командир, открываем огонь?» Докладываю командиру отряда: «Разрешите открыть огонь?» — «Нет, не вздумай».
Сергей Лысюк: В АСК-3 в этот момент находилось только 12 наших бойцов. Я снял с каждого поста по два-три человека, и группой около 15 человек по подземному переходу мы перебежали из АСК-1 в АСК-3. В это же время прибыло подкрепление — ОМОН Московского УВД на железнодорожном транспорте. Я не успел поставить им задачу, как услышал взрыв. Это был выстрел из гранатомета. Через несколько секунд мне докладывают: «Убит Ситников».
Именно после взрыва в холле телецентра «Витязь» открыл огонь по демонстрантам. Следователь Генпрокуратуры Леонид Прошкин неоднократно говорил, что следов выстрела из гранатомета в здании АСК-3 не нашли, а рядовой Николай Ситников погиб в результате взрыва неустановленного устройства, находившегося у военнослужащих ВВ. Среди возможных причин смерти называлось срабатывание спецсредства «Заря» и выстрел из подствольного гранатомета. По логике этой версии «Витязь» не имел оснований открывать огонь по демонстрантам, так как Ситников погиб от рук своих же.
Сергей Лысюк: Я видел своими глазами, что Ситников погиб после гранатометного выстрела, который произвели с улицы. Осколок попал ему в шею и перебил артерию. Я этот осколок какое-то время носил в кармане, на нем еще Колина кровь была, а потом по требованию прокуратуры им отдал. Прошкин говорит: «Проводилась экспертиза». Не проводилась! Этот осколок пропал, его даже к делу, кажется, не приобщили.
Андрей Прончев: Я этот осколок сразу идентифицировал. Это кольцо, которое соединяет боевую и реактивную части тандемной гранаты для РПГ-7. А тандемных боеголовок в нашей дивизии вообще не было на вооружении. Как следствие могло не найти следов от выстрела, непонятно. В стене дыра была, я в нее шомпол автоматный вставлял. В стене торчал хвостовик. Мы и его вытащили и прокурорам отдали.
Сергей Лысюк: И спецсредство это тоже не могло быть. Взорвись светошумовая граната «Заря», она бы Ситникову голову оторвала и руки, а там было ранение в шею. Но главное — у нас и «Зари»-то в боекомплекте не было. Подствольный гранатомет был, но выстрелов к нему не было. Если бы даже и был, выстрел подствольника становится на боевой взвод только через 12 м полета. То есть нельзя случайно выстрелить и самому взорваться.
Многие свидетели описывали огонь, открытый «Витязем», как шквальный. В докладе парламентской комиссии утверждалось, что стрельба велась «очередями, на поражение по всем находившимся между АСК-3 и АСК-1 людям — вооруженным и безоружным». По этой же версии ответная стрельба велась редко и неприцельно.
Сергей Лысюк: После выстрела из гранатомета и смерти Ситникова я дал команду на открытие огня. Абсолютно оправданно. Особо охраняемый объект штурмуют, у меня в отряде потери, машина таранит вход, справа и слева от нее вооруженные люди, мне надо было их остановить.
Евгений Поповичев: И тогда, и сейчас по действующему законодательству мы имели право открыть огонь. В нормативных актах по применению оружия написано, что его можно применять при отражении группового нападения на особо охраняемый объект. Там даже не написано, что нападение должно быть с оружием — просто групповое нападение. А если уж нападают вооруженные люди, то вообще вопросов нет.
Эпизод 5. Гибель безоружных людей
Среди раненых и погибших в эти минуты у Останкино людей были случайные прохожие, несколько журналистов, врач скорой помощи. А в здании телецентра был убит видеоинженер Сергей Красильников.
Андрей Прончев: Когда прошла первая волна нападения, мы сами сразу вызвали скорую помощь, но предупредили, чтобы были в белых халатах и чтобы забирали только раненых, не трогая оружие. И вот, вижу, бегут двое в белых халатах с носилками, хватают раненого, кидают на эти носилки. И один под этими носилками пытается вынести автомат. Естественно, в таких случаях открывался огонь.
Александр Никишин: Журналисты пострадали при стрельбе, так как находились рядом с нападающими и поэтому оказались на линии огня. Конечно, никто в журналистов специально не стрелял.
Сергей Лысюк: Да, пострадали люди, которые были без оружия, но поверьте, разбираться, кто с оружием, а кто нет, во время штурма достаточно сложно. Я очень сожалею, что там погибли безоружные люди, но по большому счету это стратегический объект, вы должны понимать, куда вы идете, зачем и какие могут быть последствия.
Если вы мирный человек, то просто не ходите туда, где бродят вооруженные люди. А если ты целенаправленно пришел свергать власть, ты должен был понимать, чем это может кончиться.
Да, был убит Красильников. Я не исключаю, что в пылу перестрелки он попал под шальную. Эта шальная могла быть и нашей. Трудно сказать, потому что это война.
Эпизод 6. Почему число жертв увеличилось в течение ночи
Столкновения возле Останкино продолжались в течение всего вечера и ночи. «Попытки сопротивления со стороны манифестантов лишь подхлестнули новое усиление стрельбы, которая вновь велась фактически по всем людям, находившимся возле телецентра, в том числе из БТР», — утверждалось в докладе комиссии Госдумы.
Сергей Лысюк: В течение первого часа мы выдержали три атаки на телецентр. И потом стреляли по нам постоянно. Говорят, наши бэтээры стреляли по Останкинской башне. Никто не говорит, что из Дубовой рощи (находится между баней и зданием АСК-3. — «Известия») по бэтээрам велся огонь, бойцы, которые были внутри, говорили — как горох пули по броне били. Естественно, туда сразу — ответный огонь.
Андрей Орипов, заместитель командира группы специального назначения ОСН «Витязь»: Мы в Останкино приехали около 21:00 на бэтээрах, привезли боеприпасы. БТР пришлось подгонять вплотную к зданию АСК-3. Приходилось выскакивать из люка и сразу нырять в здание, потому что велась стрельба. А потом в течение ночи было несколько попыток проникновения вооруженных людей через различные входы в здание АСК-3.
Андрей Прончев: Где-то через час после первого штурма я бегу по коридору, пробегаю мимо дежурной части, оттуда высовывается капитан: «Ты из «Витязя»? Возьми трубку». Я беру, там голос начальственный: «Так, вы кто?» — «Капитан Прончев». — «Как у вас дела?» — «А вы кто?» — «Черномырдин я, Виктор Степанович». У него вопрос был, телецентр сдали уже или нет. Я говорю: «Наш».
Отряд специального назначения «Витязь»
Сергей Лысюк: Нам поставили задачу: никого к «Останкино» не подпускать. Мы ее и выполняли. Обстановка была серьезная, агрессивная. Это сейчас, попивая чай, можно рассуждать как угодно, а тогда Руцкой призывал Кремль бомбить, выходил с нами на связь, призывал солдат переходить на их сторону, а офицерам, кто выше майора, обещал расстрел, и всё в таком духе. Появились сообщения, что Таманская дивизия перешла на сторону мятежников. По радио слушаем: «Ельцин садится в вертолет и улетает». Я взял патрон и в карман положил.
Ближе к утру 4 октября нам говоря: Софринская бригада перешла на сторону ВС. И, как мне потом рассказывали, Софринская бригада уже выдвинулась в Останкино. Ее на окружной дороге перехватил замкомандующего ВВ Московского округа Игорь Николаевич Рубцов и убедил вернуться в расположение. После этого накал спал. Часов с 7 утра 4 октября мы уже ни одного выстрела не сделали.
Утром приехало много журналистов, и я как сейчас помню один кадр. Сидит боец, штык-ножом открыл консервы, руки грязные, с ножа ест тушенку. Мы же с вечера не ели ничего, только наутро привезли сухпай. И журналисты к нему с камерой: «Вы за Ельцина или за Хасбулатова?» Он отвечает: «Я за командира взвода». Вот и весь ответ. Это наш принцип — никакой политики.
Другой взгляд на события сентября-октября 1993 года — в интервью бывшего вице-президента России Александра Руцкого. О том, что происходило в Москве в эти дни, — в репортажах корреспондентов «Известий».
