«Я бы всех распустил, мне никто не нужен»
Вслед за первой волной увольнений МХАТ может накрыть и вторая — новый гендиректор Владимир Кехман готов избавиться от административно-технического персонала в полном составе. Об этом руководитель театра заявил «Известиям», подводя итоги первого месяца своей работы. Сейчас он планирует потратить на ремонт около 5 млрд рублей, а своим главным навыком считает умение находить контакт с публикой. О том, почему не надо бояться превращения театра в склеп, что случилось с «Чудесным грузином» и кем он считает своего предшественника Эдуарда Боякова, Владимир Кехман рассказал в новом интервью «Известиям».
«Цель — восстановить доронинский репертуар»
— Министр культуры предложила, чтобы перед каждым спектаклем звучало обращение Татьяны Дорониной к зрителям. Согласна ли на это Татьяна Васильевна? Если да, когда будете ее записывать?
— Мне очень понравилась эта идея. Когда встретимся с ней, обязательно запишем ее голос. Наша задача, чтобы она — дай ей Бог здоровья — как можно скорее забыла, что здесь происходило эти три года. Мы ее ждем в любом качестве, в любое время.
Здание МХАТ имени Горького на Тверском бульваре
Сейчас цель — восстановить доронинский репертуар. Он был уникальный. И все-таки сделать так, чтобы вернулась публика, которая ушла вместе с ней: это, по моим подсчетам, больше 100 тыс. человек.
— Еще один пункт вашего разговора с министром касается ремонта. Зимой 2022 года вы будете готовить проектно-сметную документацию, а уже осенью уже должны пригласить зрителя в отремонтированный театр. Не маловаты ли сроки?
— Приезжал ко мне Сергей Чобан, архитектор, мы с ним прошли по всему театру, намечали фронт работ. Да, мы хотим к 1 июля закрыться, может быть, чуть раньше или чуть позже — в зависимости от того, как скоро будет изготовлено сценическое оборудование. Мы сейчас одновременно заказываем свет и звук. После завершения проектно-сметной документации проходим «Росгосэкспертизу» и начинаем ремонт. Очень надеюсь, если Господь сподобит, закончим его быстро и эффективно.
— Экс-худрук Эдуард Бояков говорил «Известиям», что театру нужна реконструкция и по независимым оценкам на нее потребуется около 10 млрд рублей.
— Это бред. Во-первых, никакая реконструкция здесь не нужна — основание здания прекрасное. Нужен только капитальный ремонт. Во-вторых, бюджет я оцениваю где-то между 5 и 7 млрд: это максимум, но, думаю, что уложимся в цифру в районе пяти.
— Это будут исключительно государственные средства?
Бывший худрук МХАТ имени Горького Эдуард Бояков
— Неизвестно.
— Попечительский совет, который, опять же по просьбе министра, вы собираетесь создать к лету, из кого будет состоять?
— Хороший вопрос. Не знаю. Уже есть огромное количество желающих вступить в него. Будем обсуждать в первую очередь главу совета, после этого будут понятны участники. Могу сказать точно, что за внебюджетные средства будет сделан новый занавес, новые стулья, потому что на них уже были потрачены государственные деньги, и второй раз за госсчет это невозможно сделать.
Может быть, кто-то нам подарит, условно говоря, свет или звук. В этом театре ни разу с момента постройки, 1973 года, не обновлялся полностью сценический комплекс. Я очень надеюсь, что театр достоин такого подарка, в том числе и от государства. Все-таки Художественному театру будет в 2023 году 125 лет, зданию на Тверском бульваре — 50, Татьяне Васильевне Дорониной — 90.
«Нас любой зритель интересует»
— Из спектаклей вы, насколько я понимаю, собираетесь вернуть «Таланты и поклонники» и «Вассу Железнову». В обоих играла Татьяна Васильевна. Стоит ли ждать ее возвращения на сцену?
— Она мне передала… Дословный текст такой: она просит, чтобы на «Вассу Железнову» — этот спектакль мы первым восстановим — объявили кастинг. У нас точно есть две актрисы, которые, по ее мнению, могут сыграть Вассу. Это Лидия Матасова и Юлия Зыкова, она теперь служит в Малом театре.
Если говорить о других названиях, мы собираемся возвращать «Гамлета», «На дне». Хотим вернуть в нормальное состояние «Вишневый сад», который был переделан при живом режиссере — это беспрецедентная ситуация. Также вернутся «Униженные и оскорбленные» по Достоевскому. И обязательно должна быть на сцене МХАТа «Белая гвардия» — знаменитый спектакль, его Татьяна Васильевна инициировала вскоре после того, как возглавила театр. Такие планы.
Заместитель худрука МХАТ имени Горького Захар Прилепин
Как мы будем их осуществлять, пока непонятно, в связи с тем что имеющийся зарплатный фонд не позволяет делать ничего, кроме как выплачивать зарплаты. Еще надо где-то найти 168 млн — закрыть минус, который сегодня есть. До Нового года в любом случае у нас выйдут «Женщины Есенина» (3, 4,5 декабря), а дальше посмотрим, как будет развиваться ситуация.
— Этот спектакль выпускает Захар Прилепин — какова дальнейшая его судьба в театре? Он по должности заместитель худрука, а худрука сейчас нет.
— Не Захар Прилепин выпускает, а театр с режиссером Галиной Полищук. Пьесу написала Галина Исаева. Захар Прилепин как человек, написавший одноименную книгу, будет участвовать в продвижении спектакля. Что касается его взаимоотношений с театром и со мной, то они прекрасные. Мы недавно с ним встречались. Мне главное было понять, имеет ли он отношение к каким-либо деньгам, получал ли он субсидии от театра, пользовался ли чем-то. Он мне сказал, что никаких денег, кроме зарплаты, не имел, и у меня к нему вопросов нет.
— Напротив МХАТ имени Горького находится Театр имени Пушкина, театралы называют их Театр-Дантес и Театр-Пушкин. Худрук Пушкина Евгений Писарев рассказал «Известиям», что при Татьяне Дорониной его визави напоминал склеп: у входа не было народа, едва горели фонари. А при Эдуарде Боякове, как считает Писарев, тут «закипела жизнь». Вас не смущает, что разговоры про склеп могут начаться снова, если вы вернете спектакли Татьяны Васильевны?
— Не хочу комментировать Писарева, не слышал того, что он говорил, но могу сказать: в 2015 году при Татьяне Васильевне сюда пришло 345 тыс. зрителей. Те спектакли пользовались огромной популярностью. Задумкой Станиславского был именно общедоступный театр, поэтому у нас нет никакого апломба: нас любой зритель интересует, и в первую очередь тот, что будет приходить к нам по «Пушкинской карте».
Когда наши недоброжелатели увидят, как здесь, напротив Театра Пушкина, конная милиция будет сдерживать поток стремящихся в МХАТ зрителей, думаю, они сильно расстроятся. Важно понимать, что МХАТ — это высшая лига. Балаган, устроенный прежней командой, здесь просто непозволителен. Качество мхатовской речи, стиля в целом, который я уже вижу по репетициям того же «Есенина», свидетельствует о том, что здесь сохранено наследие.
Худрук Театра имени Пушкина Евгений Писарев
В балете, как говорят, оно передается из ног в ноги, а в драматическом театре — из уст в уста. Самое важное, что сделала Татьяна Васильевна, — не дала прерваться традиции, разорить этот дом и коллектив. Я встретился со всем творческим коллективом — это люди очень серьезные и очень профессиональные.
Другой вопрос, что театральная эстетика, преобладающая сегодня в Москве, наверное, действительно не соответствует стилю, который был при Татьяне Васильевне. Наверное. Но это не означает, что кто-либо имеет право навязывать ей свою эстетику. У нее есть свое видение, она имеет на него полное право, и я буду пресекать все разговоры на эту тему, все мифы относительно того, что здесь нет коллектива и нет театра. Это не так.
— Эдуард Бояков проводил исследование и выяснил, что самый кассовый спектакль периода Татьяны Дорониной приносил 1 млн рублей, а «Лавр» при 50-процентной заполняемости зала — 2,5 млн. Кассу-то как делать с прежними спектаклями?
— Я этих цифр не увидел. Театр от «Лавра» получает тот же миллион, что и от любого спектакля, который гораздо проще и понятнее. Всё остальное уходит на выплаты приглашенным артистам, авторские отчисления и тому подобное. А вот, например, если взять такие спектакли, как «Розовое платье», «Красный Моцарт», «Нескучный роман», — это вообще трагедия.
Сцена из спектакля «Лавр»
— Вы видели эти спектакли?
— Я видел сборы по ним. Зачем мне смотреть спектакли? Сборы за «Розовое платье» — 300 тыс. рублей, зачем мне его смотреть, зачем? Это всё абсолютное лукавство. Не хочу обнародовать, как есть на самом деле, не хочу, чтобы читатели «Известий» расстраивались из-за МХАТа. Мы сегодня с нашим завлитом говорили: всё, мы перелистнули эту страницу, движемся вперед.
— Завлит — это Галина Ореханова, много лет работавшая с Татьяной Васильевной?
— Да.
— Она будет лично присутствовать в театре? Знаю, что у нее проблемы со здоровьем.
— Зачем ей присутствовать? Хотя приезжать ко мне она будет. Нет у нее никаких проблем со здоровьем, она просто передвигается на коляске. Главное, что никоим образом на эту тему не комплексует. Мы с ней провели серьезный мозговой штурм, и она уехала до понедельника. Безусловно, всё это время мы будем на связи по телефону. После Татьяны Васильевны она первая, кто меня интересует с точки зрения получения информации.
«Ищите режиссеров»
— Говорят, что Галина Александровна предложила вам вернуть в репертуар «Так победим!» Михаила Шатрова и это было желание Татьяны Васильевны.
— Это абсолютная неправда. Пока я ничего не решил. Хочу встретиться на эту тему с Александром Калягиным, он был выдающийся Ленин, и просто поговорить, надо ли вообще в сегодняшнее время делать этот спектакль.
— Так победите, если на сцену выйдут Сан Саныч и Татьяна Васильевна.
— Без комментариев пока.
Почетный президент МХАТ имени Горького Татьяна Доронина
— Вы хотите возродить русский психологический театр, который проповедует Татьяна Доронина. Значит ли это, что другой эстетики здесь не будет?
— Нет, конечно. Послания, которые она передает через Игоря Константиновича (помощник Т. В. Дорониной, — «Известия»), начинаются призывом: «Ищите, ищите режиссеров». На сегодняшний день что в балете, что в опере, что здесь во МХАТе одна проблема: практически нет людей, умеющих делать спектакли большой формы. Эстетика, которую проповедуют Серебренников, Богомолов или Молочников, не может быть талантливо реализована на такой большой сцене. Я в это не верю, хотя то, что делает Богомолов, мне нравится. Он один из немногих, кто придумывает полностью историю спектакля, что для режиссера в моем понимании самое важное.
Еще раз повторю: эстетика Дорониной крайне важна сейчас для зрителя. Другой вопрос, что мы ее очень масштабно реализуем с точки зрения подачи. В этом театре никогда не было денег, поэтому антураж — декорации, костюмы, реквизит, сама атмосфера — воспринимался чуть-чуть, мягко говоря, недоделанными, притом что выступали выдающиеся артисты.
С подобной ситуацией я столкнулся в Новосибирске. Как только там появились настоящие декорации, костюмы, прекрасный реквизит, великолепный свет, хороший звук, на спектакли стало невозможно попасть. Здесь я гарантирую то же самое.
— МХТ им. Чехова не так давно возглавлял адепт русского психологического театра, выдающийся режиссер Сергей Женовач. Антураж, о котором вы говорите, там был. Но Женовачу пришлось уйти — учредитель счел, что зритель плохо ходит, и труппа не очень довольна.
Экс-худрук МХТ имени Чехова Сергей Женовач
— Не считаю, что то, о чем я говорю, и то, что делал Женовач, одно и то же. Не могу сравнить, не знаю его творчества. И никого не могу сравнить с Дорониной, никого. Я доверяю нашему коллективу, который рассказывает, что при ней здесь были полные залы.
Я могу найти контакт с публикой. Это единственное, что я умею. Мне для этого нужны только творческие силы, которые имеют потенциал, а здесь он фантастический. Видел в репетиционном процессе, как играют наши актеры, и уверен, что во МХАТе будут аншлаги.
«Я бы всех распустил»
— Эдуард Бояков в своем последнем интервью в должности худрука говорил «Известиям», что своей главной задачей видит создание труппы. Если вы упоминаете о фантастическом потенциале, значит, за три года руководства он продвинулся в этом направлении?
— Я вам точно могу сказать: он к МХАТу и к художественному руководству не имеет никакого отношения. Эдуард был очень средним продюсером, а сейчас в моих глазах он просто никто — ни как продюсер, ни как режиссер, ни как мужчина. Поступить так с Татьяной Васильевной мог только человек, который вообще ничего не понимает в театре, просто ничего. Да, он 13 лет был руководителем театра «Практика». Ну и что? Мы все прекрасно знаем и понимаем, что это очень маленький театрик.
— А в труппе МХАТа сейчас сколько человек?
— 92 человека, огромная труппа. Сейчас моя самая главная задача, чтобы она работала.
— Все 92?
— Всё равно всех можно задействовать, потому что они талантливые. Я встречался с нашими ветеранами — интеллигентнейшие люди, с прекрасной мхатовской речью. По возрасту они не могут выходить на сцену, но могут быть лицом театра, условно говоря. Встречать, например, гостей. Мы для этого сделаем много хороших пространств, выдающийся театральный буфет у нас будет. Да много чего будет.
Сейчас самый важный момент — установить финансовую дисциплину и сократить административно-хозяйственный персонал до такой степени, чтобы он соответствовал стоящим перед нами задачам. Мы должны за счет этого сокращения значительно — как минимум на 7–8 млн в месяц — уменьшит затратную часть.
— На сколько процентов будет сокращен хозяйственно-административный персонал?
— Да я бы всех распустил, честно вам скажу, мне никто не нужен, потому что качество работников на сегодняшний день очень сомнительное, а зарплаты огромные. Понятно, что я не могу один работать, но пока на меня здесь не произвел впечатления ни один человек из административно-хозяйственной службы.
— Будете менять всех?
— Не знаю. Пока смотрю, как люди будут вести себя. Единственный человек, который соответствует моим параметрам, — это бывший исполнительный директор Михайлов. И знаете, почему? Он работал в музыкальном театре и понимает масштаб (Олег Михайлов в течение 10 лет был директором Камерного музыкального театра. — «Известия»). И вот он работает хорошо. Вопрос — насколько его хватит, потому что он согласился на зарплату в три раза меньше, чем получал. Я оценил это. Оценил то, что он знал Покровского, Рождественского. Я не могу уволить такого человека. Ради Покровского и Рождественского.
У меня до сих пор в Михайловском работает дочка Елены Васильевны Образцовой, работает по одной простой причине: Елена Васильевна для меня в профессии сделала всё. Она меня научила разбираться в певцах, в дирижерах. Она, она и только она. И я очень надеюсь, что Татьяна Васильевна тоже будет моим учителем и научит меня понимать, что такое русский психологический театр и что такое мхатовский стиль. Этот момент для меня самый важный сейчас.
Александр Домогаров и Юлия Высоцкая в спектакле «Сцены из супружеской жизни»
— Андрей Кончаловский хотел в этом сезоне ставить «На дне» Горького. Это был бы русский психологический театр.
— Этого я не знаю, надо спросить у Кончаловского. Я на эту тему с ним не разговаривал. Мы говорили о его спектакле «Сцены из супружеской жизни». Он знал, что в театре возникли вопросы, связанные с финансами, и сказал: «Если хочешь, я у тебя его выкуплю». Спектакль, возможно, будет идти в Театре имени Моссовета.
— Любителей музыкального театра вдохновила ваша фраза о том, что во МХАТе можно сделать «второй Зальцбург». Значит ли это, что вы предоставите сцену оперным спектаклям?
— Здесь будет не только Зальцбург — здесь будет русский Зальцбург. Это вопрос времени и планирования — в музыкальном театре мы уже сегодня планируем на 2025-й и 2026-й годы. А здесь нет плана сцены на завтра, нет плана репетиций у артистов. Здесь не было режуправления. О чем мы говорим?
Чтобы сделать что-либо, связанное с условным Зальцбургом, необходимо строить планы на пять, шесть, семь лет вперед, только с таким планированием можно получать режиссеров, дирижеров, певцов, хореографов и всех-всех-всех, кто участвует в этой большой серьезной индустрии. Я не Манилов, который мечтает, я конкретный человек. Мне нужно точно и грамотно вывести наш коллектив, в первую очередь творческий, из этой непростой ситуации. Когда это произойдет, будем говорить о творчестве.
— И последний вопрос. Что с самым скандальным спектаклем прошлого сезона — «Чудесным грузином»? Он просто отменен или уже снят?
— Я снял его с репертуара.
