«Попасть в сборную России мне помешал взрывной характер»
В уходящем году очередные перемены произошли в уфимском «Салавате Юлаеве». Команда сменила главного тренера — место Николая Цулыгина занял его ассистент Томи Лямся. При этом сам Цулыгин остался в штабе финского специалиста. В текущем сезоне КХЛ клуб из Башкортостана выступает крайне нестабильно, чередуя удачные серии с провальными, но в последние дни поднялся на третье место в таблице Восточной конференции.
Впрочем, капитан «Салавата» Григорий Панин не согласен с тем, что его команда играет неровно. В интервью «Известиям» он оценил результаты уфимцев, рассказал о подготовке к сезону в условиях пандемии, тренерской рокировке, продлении своего контракта и единственном турнире в составе сборной России.
— Весной вы прошли в первом раунде плей-офф «Авангард» (4:2). Годом ранее с тем же счетом проиграли ему серию в финале конференции Кубка Гагарина. Что изменилось с тех пор?
— Возможно, сказалось то, как мы во втором матче отыгрались за 6 секунд до конца основного времени и победили в овертайме. Сезоном ранее во многом определяющей была первая игра серии. Мы вели в гостях в третьем периоде, но позволили «Авангарду» отыграться и победить в дополнительное время. Но вообще я не стал бы говорить о каких-то переломных моментах. Тут нужно исходить из всего сезона. Он у нас был достаточно нестабильный, но именно к плей-офф и конкретно к серии с «Авангардом» мы подошли в очень хорошем психологическом состоянии. Команда была настолько заряжена, что мы были готовы пройти не только «Авангард» но и любую команду КХЛ. Наше желание побеждать компенсировало какие-то огрехи в игровых моментах по ходу сезона и в серии с Омском.
— Когда наступил локдаун, в каком вы оказались положении?
— Такая история первая в моей практике и вообще всех людей, живущих на этой планете. До начала предсезонки я тренировался полтора месяца практически каждый день. Обычно я начинаю готовиться за три-четыре недели до начала летних сборов, а тут после этих полутора месяцев уже понимаю, что выдохся. Старался держать себя в форме, были домашние упражнения, пробежки. После этого я понял, что нужно выдохнуть и вообще немного отдохнуть от спорта. За время пандемии я старался заниматься саморазвитием и самосовершенствованием.
— На предсезонку, которую проводил новый главный тренер, пандемия повлияла?
— Как и у большинства команд, у нас все-таки нормально прошла предсезонка, просто был не классический выезд на сборы за границу, а готовились здесь, в Уфе. Основные нагрузки, которые запланировал тренерский штаб, команда получила в полном объеме, все намечавшиеся турниры и товарищеские матчи мы сыграли. Основная группа хоккеистов «Салавата» заболела уже по ходу первой части чемпионата. Вообще сейчас подавляющее большинство игроков очень профессионально подходят к своему телу, своей работе и на предсезонные сборы приходят уже готовыми, остается накатать тактику вновь пришедшим в команду, но это дело буквально двух-трех недель. В НХЛ же люди собрались, покатались две недели и вперед — играть выставочные матчи.
— Тогда нужно ли нам в КХЛ оставлять эту систему, когда все с 1 июля пашут на сборах?
— Уже поменьше, где-то полтора месяца у нас предсезонка, но всё это идет от менталитета. Уходит время, когда люди приезжали из отпуска в непонятном состоянии, и им требовалось два месяца, чтобы привести себя в порядок. Сейчас почти все подходят в готовом к работе состоянии, но единичные случаи непрофессионализма, увы, еще есть. У меня лично отпуск проходит очень активно помимо спорта как такового. Понятно, что мы говорим о ситуации без ковида, — у меня есть еще куча всяческих разнообразных вариантов времяпрепровождения.
— Как сказалось сокращение размеров площадки на «Уфе Арене»?
— У нас раньше был «аэродром» (в Уфе была площадка европейского размера 30x60 м. — «Известия»), и когда мы после него приезжали в гости на маленькие площадки, разница получалась огромной. То, что мы по всей лиге пришли к «финкам» (финские площадки 28х60 м. — «Известия») — это очень хорошо. Но мне еще больше нравится «канадка» (канадские площадки 25,90х60,96 м. — «Известия»), даже по телевизору смотреть игру на самой маленькой площадке интереснее всего.
— Многие считают, что в этом сезоне «Салавату» не хватает стабильности. Согласны?
— Ну посмотрите на нашу статистику. Да, предыдущая домашняя серия действительно была неудачная (три поражения в основное время в четырех матчах, — «Известия»), но до нее мы взяли очки в 10 матчах из 11, проиграв в основное время лишь в Москве ЦСКА. Поэтому говорить, что мы идем по сезону неровно, не совсем правильно. Да, сейчас произошел небольшой спад на фоне усталости и некоторых психологических моментов. Я играю достаточно давно, и такие вещи были и будут в любой команде. От этого никуда не деться: каждый коллектив — это живой организм, и всегда будут сбои и небольшие провалы. В этом и заключается профессионализм менеджеров, тренеров и самих игроков, чтобы этих провалов было как можно меньше. Важно как можно ровнее пройти чемпионат и подготовить команду, чтобы она на пике сыгранности и физического состояния подошла к плей-офф. Поэтому считаю некорректным говорить, что у нас постоянные спады и подъемы.
— Ваше отношение к потолку зарплат? Пришлось ли самому пойти на уступки?
— Да, мне тоже пришлось «подвигаться». Сугубо мое личное мнение: ввести потолок и «порезать» контракты многим игрокам — это в принципе нормально. Вопрос в другом: почему у нас такой низкий пол? Все топ-клубы остались на своих местах, у команд сохранилась возможность оставить у себя сильнейших хоккеистов лиги и бороться за Кубок Гагарина. У нас разрыв между полом и потолком в 600 млн, в три раза: 900 млн и меньше 300. Если бы нижняя планка была хотя бы 600–700 млн, разрыв между грандами и остальными стал бы заметно меньше, что усилило бы интригу. Чтобы условные Череповец и Хабаровск могли реально претендовать как минимум на медали и финал конференции.
— Аргумент противников повышения пола: если пооднять до 500 млн, сразу несколько клубов уйдут из КХЛ, и десятки хоккеистов останутся без работы.
— Это вопрос уже к руководителям лиги. Тогда команды должны будут активнее работать со спонсорами, с болельщиками, чтобы больше зарабатывать и подтверждать бюджеты с достаточно высоким полом. Иначе мы так навсегда и останемся лигой, где есть 10 клубов, которые реально борются за Кубок, и массовка вокруг них. Крупные частные спонсоры, госкомпании и администрации регионов должны как-то ставить перед собой этот вопрос. Хотя, конечно, пока КХЛ не имеет той бизнес-модели, чтобы выйти хотя бы на самоокупаемость.
— У вас заканчивается после этого сезона контракт с «Салаватом», есть уже какие-то мысли о продолжении карьеры?
— Конечно, есть определенные мысли, но у меня сейчас сезон, подготовка к плей-офф, и я сосредоточен на том, как удачно провести вторую половину регулярки и в лучшей форме подойти к матчам за Кубок Гагарина. Что касается ситуации с контрактом, то тут больше будет зависеть от руководства «Салавата Юлаева», захотят ли они меня оставить в команде или нет. Потом уже я буду что-то думать. Не исключено, что придется перейти в новую команду, но тут очень много факторов и нюансов. Не готов сейчас о них подробно рассуждать.
— Ваш агент Станислав Романов уже работает над этим?
— Со Стасом я работаю больше 15 лет. Как и с любым человеком, у нас с ним были разные ситуации, но во всех этих моментах случалось так, как Романов и говорил. Думаю, в этот раз тоже всё будет нормально. Свое слово он всегда доказывал делом, поэтому не просто так я с ним столько лет. Считаю, что Стас входит в топ-3 хоккейных агентов страны — это говорит само за себя. Пользуясь случаем, желаю его сыну Александру проявить себя за океаном, и в этот непростой сезон закрепиться в основном составе «Монреаля».
— Почему, даже выиграв с «Ак Барсом» два Кубка Гагарина, вы ни разу не вызывались в сборную России?
— Видимо, были какие-то объективные причины, чтобы я туда не попадал (улыбается). Вы сами знаете и видите, что у меня взрывной характер, может быть из-за этого. Наверное, мои эмоции и мешали где-то сделать следующий шаг в карьере, подняться еще на ступеньку выше.
— Какие остались воспоминания от молодёжного чемпионата мира-2005, где вы выиграли серебро?
— Это был классный опыт. Впервые в жизни я играл в переполненном дворце, который весь был в красно-белых канадских цветах. Помню, что перед финалом ощущал даже некоторую дрожь. К сожалению, мы разгромно проиграли в финале Канаде (1:6), но у нас была очень хорошая команда: Овечкин, Малкин, Серега Широков, да и другие ребята, которые потом выступали на очень высоком уровне.
— Ваша команда тогда выиграла групповой этап, а в полуфинале размазала США (7:2). Почему так крупно проиграли в финале канадцам, имея состав не хуже, чем у них?
— В финале уже размазали нас. На каждом сантиметре нас просто «убивали». Овечкин брал шайбу, и его сразу били с трех сторон. (Патрис Бержерон в середине второго периода провел силовой прием против Овечкина, который повредил плечо и не смог продолжить матч, — «Известия»). Этим канадским силовым и атлетичным хоккеем нас просто переиграли, перебили, поэтому всё так и закончилось.
— Сейчас на МЧМ играют три ваших партнера по «Салавату» — Шакир Мухамадуллин, Родион Амиров и Данил Башкиров. Как оцените их перспективы?
— Наши башкирские ребята, несмотря на свою молодость, уже являются лидерами клуба, и перспективы нашей команды, ее дальнейшее построение во многом зависит от них. Так же и в сборной: все трое пацанов способны на лидерство. Не только я, но и вся страна ждет победы, особенно Башкирия. Ждем, что ребята привезут золотые медали. Будем держать за них кулаки и радоваться их успехам.
— Скоро Новый год. Какие желания и планы на него?
— У меня больше не желания, а стремление. Уже больше 10 лет я не держал над головой Кубок Гагарина и очень хочется вновь это сделать. Порадоваться самому, порадовать Башкирию, болельщиков, всех родных и близких людей. Это моя цель, которую ставлю перед собой каждый год.
