«Прошли времена, когда люди друг на друга набрасывались и колотили»
В нынешнее межсезонье «Ак Барс» наиболее успешно решает задачу удержания лидеров. Даже в условиях введенного жесткого потолка зарплат в 900 млн рублей казанский коллектив сумел переподписать контракты почти со всеми основными игроками и теперь считается одним из главных фаворитов следующего сезона КХЛ.
Среди ключевых хоккеистов в составе может оказаться защитник Андрей Педан. С юных лет он выступал в низших лигах Северной Америки, а в сезоне-2015/16 даже провел 13 матчей в НХЛ за «Ванкувер Кэнакс». Два сезона назад хоккеист вернулся в Россию, став игроком «Ак Барса». Бронзовый призер юниорского чемпионата мира – 2011 несколько раз вызывался в национальную сборную на этапы Евротура.
В интервью «Известиям» Андрей Педан поделился, чем занимается на самоизоляции, а также рассказал о различиях русского и американского юмора.
— Где вы сейчас находитесь?
— Примерно в 20 км от Москвы. По Калужскому шоссе, не доезжая до Подольска, где у меня маленькие братья занимаются хоккеем.
— То есть в хоккей пошли не только вы и Руслан (защитник системы московского «Спартака» Руслан Педан)?
— Да, нас всего пятеро братьев: я, Руслан, Тимофей, Антон и Марк. Сейчас все собрались здесь за городом вместе с родителями.
— Дома о хоккее часто говорите? Или только вне семьи?
— Постоянно разговариваем о хоккее. У нас четвертый по возрасту брат Антон, которому на днях исполнилось 10 лет, кроме хоккея, ничего не смотрит. Его невозможно даже фильмом заинтересовать. Он все новости про хоккей и футбол знает. Всё читает, все интервью на YouTube отслеживает. Просто фанат. На днях пришел на кухню и показывает новость, что «Ак Барс» подписал Да Косту. Так что дома о хоккее говорим постоянно.
— Уже известно амплуа Антона?
— Пока нет. У тренера их команды в школе «Витязя» интересный подход. Они даже во время игр меняются местами. То есть пятерка играет по кругу: левый защитник — правый защитник — правый нападающий — центральный нападающий — левый нападающий. И так весь матч. Развиваются во всех направлениях. Но я думаю, что Антон будет нападающим.
— Чтобы у вас в семье баланс соблюдался? Пока есть два защитника — вы и Руслан, а с форвардами беда…
— Нет-нет (смеется). Мне кажется, Антон более неусидчивый. Любит быть в нападении. Вот третий наш брат Тимофей, наверное, будет защитником. Ему сейчас 14 лет.
— Часто выбираетесь из дома в магазин?
— Позиция нашего папы: если сидим на карантине, то полностью соблюдаем правила. В случае выезда в магазин обязательно надеваем перчатки и маски. Такое происходит редко, закупаемся впрок. В доме у нас 10 человек, поэтому продуктов нужно много. Но без крайней необходимости не выезжаем.
— Почти два месяца режима самоизоляции еще не утомили?
— В принципе нет. У нас за городом всё есть. Баня, бассейн. Еще заказал велотренажер, оборудовал зал. Можно и тренироваться, и отдыхать. С утра проснулся, позавтракал, потренировался, пошел погулять, сходил в баню, а потом фильм посмотрел. Примерно так весь день проходит. Поэтому не так здесь скучно, как было бы в квартире.
— Велотренажер давно установили?
— Поставил его недели три назад. Когда понял, что ситуация с коронавирусом еще далека до завершения и все ограничения продлевают. Решил, лучше заказать, чтобы поддерживать форму.
— Если всё затянется и не будет времени на полноценные сборы, сможете подойти в хорошей форме к предсезонным турнирам и матчам? Тут был бы уместен североамериканский стиль подготовки?
— Североамериканский стиль — это далеко не только то, что ты готовишься лишь в ходе предсезонных игр. Все ребята за полтора-два месяца до тренировочного лагеря начинают заниматься индивидуально. Просто нет таких сборов, когда вы собираетесь всей командой и совместно тренируетесь. Возможно, мы подойдем к сезону, как в НХЛ. Но сейчас никто не знает, как всё будет, когда клубы получат возможность собирать своих игроков вместе. В любом случае, раз режим самоизоляции затягивается, надо появившееся свободное время проводить с пользой. И можно начать заранее готовить себя к сезону, если есть соответствующие условия.
— Чего вы не могли себе позволить в обычном режиме, а в самоизоляции получается?
— Я давно так долго не жил с родителями. Поэтому основное — это общение с семьей. Кроме того, тот же велотренажер больше использую. Я никогда летом столько не ездил на велосипеде, а сейчас со Стасом Галиевым подключились к виртуальной «Тур де Франс» и проходим эту программу. Пока не добрался до книг, а фильмы смотрю по возможности. Недавно посмотрел сериал «Бумажный дом». Плюс у нас рядом есть лес, куда часто выбираемся, хотя раньше я особо туда не ходил.
— Как у вас с Галиевым проходят соревнования в «Тур де Франс»?
— У велосипеда есть наклоны –20 градусов и +20 градусов. То есть и спуск, и подъем. Выбираешь программу, и на мониторе показывают дорогу, по которой едешь. Подъемы и спуски регулируются, как у настоящего велосипеда. Правда, мы с Галиевым что-то не разобрались, как создать онлайн-режим, чтобы одновременно соревноваться. Поэтому мы отдельно ездим, а потом списываемся и обсуждаем, кто как проехал.
— Мышцы ног еще не стали как у велогонщиков?
— Пока нет. Чуть попозже, может, станут (смеется). Но нет цели стать велогонщиком. Просто держим себя в форме, проводим кардиотренировку, чтобы была нагрузка на ноги.
— Вы продлили контракт с «Ак Барсом». Была вероятность смены клуба?
— Я был ограниченно свободным агентом, поэтому вариантов не так много. Да и я сам изначально хотел остаться в Казани. Поэтому мы с клубом довольно быстро пришли к решению о продлении контракта.
— Сейчас почти все топ-клубы серьезно обновляют составы, чистят платежную ведомость в условиях жесткого потолка зарплат в 900 млн рублей. «Ак Барс», пожалуй, единственный, кто большую часть своих лидеров сохранил.
— Это большой плюс для руководства и тренерского штаба. Они видят внутреннюю кухню «Ак Барса» и понимают, что в прошлом сезоне у нас был отличный коллектив. А всё исходит из этого, когда борешься за трофеи. Можно набрать в одну команду 20 суперигроков, и они будут бежать в разные стороны — так результата не добьешься. А у нас все ребята слаженно работали, понимали, у кого какая роль. Поэтому считаю, что ключевым было сохранить костяк. Что «Ак Барс» и сделал. Все уже друг друга знают, особо никому притираться не придется. Все себя будут комфортно чувствовать. А новые ребята, я уверен, быстро вольются в коллектив.
— Как отреагировали на введение потолка зарплат?
— Мне тяжело судить. Не знаю, плохо это или хорошо. Сделали и сделали. Мы, игроки, не можем на такое повлиять. Нам сказали — мы из этого уже исходим. Все понимают, что должны урезаться контракты — это нормально. Станет в будущем потолок выше — будут по-другому вестись переговоры. Понятно, что любой человек хочет зарабатывать больше. Для любой профессии это нормально. Но раз ввели такой потолок, значит, это устроило большинство.
— В чем прибавили в этом сезоне в «Ак Барсе» по сравнению с прошлым?
— В первом сезоне в Казани я не понимал всей кухни КХЛ. Во втором уже осознавал, где, что и как. Считаю, что больше адаптировался в лиге. Сезон был неплохой, но мог быть лучше, если бы не травмы, из-за которых пропустил около двух месяцев в регулярном чемпионате. Но прошедший розыгрыш был интересен и в том плане, что условия у команды стали лучше. Взять ту же раздевалку на арене в Казани. Даже в НХЛ на некоторых стадионах уровень ниже.
— В чем ее особенности?
— Да во всем — интерьер, дизайн, комфорт. Все детали продуманы очень грамотно. В НХЛ у «Ванкувера» была классная раздевалка, когда я там играл. Но даже она недотягивает до казанской. Ты можешь прийти за два часа до тренировки и найдешь чем заняться. Сходишь замотать клюшки, подготовишь форму, позанимаешься в тренажерном зале. Потом есть зона отдыха, где можешь посидеть, попить кофе. Не хочется побыстрее покинуть раздевалку.
— Когда вы выступали в АХЛ, у вас была репутация жесткого игрока, способного подраться на льду. В этом плане от вас многого ждали в России, когда вы переходили в «Ак Барс». Почему почти не было подобных эпизодов в вашем исполнении в КХЛ?
— Это моя позиция и отношение к делу. Раньше у меня был другой подход. Я был более импульсивный. Сейчас понимаю, что в некоторых ситуациях нет необходимости просто подраться для болельщиков. Это будет неправильно. В КХЛ нужен правильный момент, чтобы это делать. Например, если против твоего партнера по команде грязно сыграли. Тогда можно за него заступиться и подраться. Но такие ситуации можно на пальцах пересчитать. И то, если ребята играли грязно, не все из них были готовы драться. А просто накидываться на человека как ненормальный не совсем правильно. Можно найти момент и просто применить силовой прием, дав ему всё понять. Когда так делает вся твоя команда, человек задумается и будет играть уже более чисто. То есть нет необходимости скидывать перчатки, кидаться на человека и получать дисквалификацию.
— Сталкивались с подобным?
— У меня такое было в начале моего первого сезона в «Ак Барсе». Играли дома с «Амуром», и там жестко встретили нашего молодого парня Владислава Кару. Не помню фамилию защитника из Хабаровска, который это сделал. Кажется, Коларж (Ян Коларж. — «Известия»). Я повернулся, посмотрел на него и скинул перчатки — мне дали 5+20 минут. Я вообще не понял за что. Но тогда для себя решил, что делать такое смысла нет. Только лишний матч-штраф получишь.
— Кажется, тогда Коларж просто уехал на скамейку запасных, как только вы скинули краги...
— Я считаю, что, если ты скидываешь перчатки, это должен быть честный бой. И не нужно искать преимущества. Скинул перчатки, человек готов — всё, поехали. А не так, что ты схватил игрока и дал по лицу, когда он не готов. Делаешь это просто из-за какой-то своей импульсивности и неадекватности. Считаю, что должно быть всё справедливо. Человек грубо сыграл, ты ему предлагаешь подраться. Если он готов подобным образом ответить за свои действия, тогда смысл в схватке есть. А просто накинуться и ударить… Я считаю, в НХЛ, КХЛ и АХЛ уже прошли времена, когда люди друг на друга набрасывались и колотили.
— Что вас больше всего поразило в бытовом плане, когда вернулись в Россию?
— Я бы не сказал, что отличия от Северной Америки большие. Понятно, когда прилетаешь домой и слышишь родную речь — это большой плюс. И взять ту же раздевалку: мне намного ближе русский юмор, чем американский. А в плане быта мне везде комфортно — адаптируюсь и найду чем заняться.
— Можете объяснить, чем русский юмор отличается от американского?
— Он более широкий и, я бы сказал, интеллектуальный. Не знаю, как вам объяснить. Вот маленький пример: фраза Черномырдина «здесь вам не тут». Как это объяснишь американцам? А в русском лексиконе еще куча таких оборотов. И слов, которые могут иметь двойное значение. Это просто не объяснить за океаном. Я считаю, что там шутки слишком прямолинейные — их просто понять. А в России юмор, который один человек воспримет одним образом, другой — по-другому. Третий вообще просто посидит и подумает: «Что за ерунду сказали?» А четвертый станет смеяться до слез. Думаю, русский язык слишком многообразный и великий. Не все его могут понять. Даже мы, русские, многих своих слов не понимаем и не до конца знаем их значение. Так же и с юмором. Если он у ребят есть, то с ними всегда интересно и весело проводить время. Даже на сборах, когда сил нет и хочется просто добраться до комнаты и поспать. Поэтому мне очень нравится общение в России.
— А по чему вы скучали после возвращения из-за океана?
— Я играю в Казани, поэтому не скажу, что много отличий. Если бы постоянно был в Москве, то скучал бы по дорогам, где нет пробок. В остальном ничего особенного нет. Разве что в кинотеатрах вспоминаю о попкорне с маслом, который очень популярен в Америке. Очень вкусный. В России такого нет.
