«Пять операций на колене заставляют осваивать новую профессию»
Чемпион Евролиги Павел Коробков, несмотря на долгую реабилитацию, не сможет вернуться в профессиональный спорт. Об этом он рассказал в интервью «Известиям». В 2014 году баскетболист перешел в ЦСКА из «Нижнего Новгорода» в статусе одного из самых талантливых игроков страны и провел в составе армейцев четыре сезона. За это время они выиграли три титула Единой лиги и стали чемпионами Евролиги. Баскетболист выходил в красно-синей форме в 113 матчах (11 — в стартовой пятерке), набирал в среднем 4,4 очка и 1,9 подбора за 11,2 минуты. Показатели центрового могли быть гораздо выше, если бы не травма колена, из-за которой он полностью пропустил сезон-2016/17, а впоследствии так и не смог вернуться на привычный уровень.
Павел Коробков рассказал, что после завершения карьеры игрока намерен остаться в баскетболе, вспомнил самые яркие моменты выступлений в составе «Нижнего Новгорода» и ЦСКА и выразил соболезнования родным и близким Романа Абжелилова — врача сборной России и армейского клуба, ушедшего из жизни из-за осложнений после COVID-19.
— Последние новости о вас в СМИ — середина июня 2018 года — когда ЦСКА объявил о расставании с вами. Расскажите, чем занимались последние два года?
— Всё это время до карантина я пытался вернуться в профессиональный спорт. Как раз летом 2018-го у меня прошла пятая по счету операция на одном и том же колене. Срок реабилитации был примерно 8–12 месяцев. Много тренировался до и после полного восстановления, пробовал разные методики и подходы. В какой-то момент понял, что топчусь на одном месте и пришло время заканчивать. Обидно, что столько работы было сделано зря, но ничего не поделаешь.
— Был момент, когда казалось, что вы близки к возвращению?
— Всё происходило периодами. Плохое состояние, потом идеальная неделя. Бегаю, прыгаю, забиваю сверху. В тот момент подумал, что еще месяц-два — и всё будет отлично. Смогу начать переговоры о трудоустройстве. Однако через неделю опять становилось хуже, потом еще хуже. Так было несколько раз.
— Что говорили врачи?
— Интересно, что в коленном суставе нет серьезных проблем. Снимки и МРТ показывают, что я здоров, но дело в накопительном эффекте от пяти операций. Мышцы уже не могут выдерживать серьезные нагрузки. Одно радует, что в обычной жизни я не чувствую боли при ходьбе. На обезболивающих, думаю, даже смогу отыграть 20 минут в товарищеском матче. Но войти в полноценный тренировочный, профессиональный ритм уже не получится.
— Помните момент или день, когда поняли, что это конец?
— Это было в январе 2020 года. Осознал, что уже не получится вернуться в большой спорт. Пару месяцев еще потренировался, а потом наступил карантин.
— Уже решили, чем будете заниматься?
— Нет. Как раз с января стал задумываться об этом. Все-таки целый год жил мыслью вернуться в профи, но пять операций на колене заставляют осваивать новую профессию. Пока точно не вижу себя в роли тренера. Мне кажется, что это не мое, хотя я и не пробовал. Тем не менее рассчитываю остаться в баскетболе. До карантина были разговоры с несколькими людьми, но сейчас всё встало на паузу. Надо набраться терпения и ждать, когда этот непростой период закончится.
— Почему решили сменить Москву на Краснодар?
— Моя жена из Краснодара. Тут отличный климат, мы решили, что детям будет комфортнее расти здесь. Моему сыну Виктору уже почти три года. В июле мы ожидаем пополнение.
— Поздравляем вас! А будущее Виктора связываете с баскетболом?
— Посмотрим, как всё сложится. Ему нравится бросать в мини-кольцо дома, но пока говорить что-то конкретное очень рано.
— Поддерживаете отношения с кем-то из ЦСКА? Руководством, тренерами, игроками?
— В этом году приходил в ЦСКА, хорошо поговорил с вице-президентом Наталией Валерьевной Фураевой. Затем зашел в офис, встретил знакомых ребят, которые работают в клубе. Поинтересовались моим здоровьем. Из игроков созваниваемся с Семеном Антоновым, на связи с Ваней Лазаревым.
— Как бы вы несколькими словами описали свои четыре года в ЦСКА?
— Круто, фантастика. Все-таки играл в одном из лучших клубов Европы, где высокий уровень проявляется не только на площадке, но по всем остальным направлениям. Да, у меня были плохие дни, плохие игры в составе армейцев, но хороших моментов было гораздо больше.
— Хоть раз жалели, что в 2014 году выбрали ЦСКА?
— Как я могу жалеть об этом? Первые два сезона я играл не так много, как в «Нижнем Новгороде», но получал свое время, приносил пользу команде. Мне сразу сказали, какая у меня будет роль в коллективе, и, на мой взгляд, я с ней справлялся. Потом были травмы и стал играть гораздо реже. Но первые два года смело могу занести в свой актив.
— Самая памятная и самая неудачная игра за московский клуб?
— Самая памятная — это, без сомнения, победа над «Фенербахче» в «Финале четырех» в Берлине. Хоть я играл не так много (чуть более 8 минут. Два подбора, одна передача, один перехват. — «Известия»), но тот вечер навсегда останется в памяти. Худшая — против «Химок» в рамках Евролиги того же победного сезона. Помню, мы играли в Крылатском, проиграли и я откровенно провалил матч. Получил нагоняй от тренера и очень долго переживал по этому поводу.
— В московском клубе вы играли со многими звездами первой величины. Был ли игрок, который даже на фоне ростера ЦСКА казался человеком с другой планеты?
— Такого не было. У всех свои сильные стороны, и на таком уровне сложно быть на голову выше всех. Если бы вы меня спросили, кто больше всех поразил в плане баскетбольного интеллекта, стабильности, резкости, то назову Нандо Де Коло. В ЦСКА француз показывал фантастический баскетбол.
— Полсезона вы отыграли с легендарным Андреем Кириленко. Какие воспоминания остались от АК-47?
— Было прикольно. Когда появилась новость, что Кириленко может перейти в команду, то все восприняли это как шутку. Но потом Андрей Геннадьевич действительно появился в нашем зале, и мне стало как-то боязно. Все-таки я был молодой игрок, а он был звездой NBA. Но всё оказалось не так, как я предполагал. Кириленко — хороший партнер. Очень много помогал, подсказывал. В итоге именитый игрок оказался простым парнем.
— С Кириленко в составе вы довольно легко прошли «Панатинаикос» в плей-офф, но затем неожиданно уступили «Олимпиакосу» в «Финале четырех» в Мадриде. Какие воспоминания остались от того поражения 2015 года?
— Тот вечер я тоже очень хорошо запомнил, все-таки это был мой первый «Финал четырех». Эти эмоции, арена, давление. Меня чуть-чуть потряхивало, хотя я даже не попал в заявку на полуфинал и не переодевался. Мы обидно проиграли «Олимпиакосу». Вели практически всю игру, но в концовке греки оказались удачливее.
— Кто был главным весельчаком в команде?
— Все ребята были веселые, могли пошутить друг над другом. Одним из главных заводил и душой раздевалки был Аарон Джексон. Он создавал классную атмосферу, не зря его выбрали вице-капитаном команды. Из русских — Никита Курбанов, Семен Антонов, Виктор Хряпа. Не давали расслабляться, приходилось быть готовым ко всему (смеется).
— Вашими конкурентами в разные годы были Отелло Хантер, Кайл Хайнс, Джоэл Фрилэнд, Александр Каун, Джеймс Огастин. От кого из них вы взяли больше всего элементов в свою игру?
— От всех пытался что-то почерпнуть. Смотрел, кто как делает какие-то элементы, старался запомнить и повторить. Но больше всех помощи получил от Саши Кауна. Он много подсказывал, давал упражнения на технику. Еще очень много со мной индивидуально работал Дэррил Миддлтон (ассистент главного тренера ЦСКА, чемпион Евролиги. — «Известия»). Часто оставались с ним после тренировок, за что ему большое спасибо.
— В чем фишка Хайнса, который при росте 198 см стал элитным центровым в Европе и даже был включен в символическую сборную десятилетия Евролиги?
— Я сам удивлялся, как он делает многие вещи. Кайл — легенда.
— Вы перешли в ЦСКА после сезона-2013/14, когда помогли «Нижнему Новгороду» сенсационно выйти в финал Единой лиги. В чем был секрет той команды?
— Сплоченность. Мы были раскрепощены и просто верили в себя, пытались реализовать то, что нарабатывали на тренировках. Казалось, что всё получалось как-то само собой, но это результат нашей кропотливой работы.
— Поговаривали, что после каждой стадии плей-офф игрокам приходилось сдавать билеты домой. Сколько раз вы это делали?
— Не знаю, как другие игроки, но у меня не было билетов домой. Честно, тогда вообще не было мыслей об отпуске. Может быть, кто-то и делал это втайне, но в раздевалке таких обсуждений не было. Все ребята бились в каждой игре и надеялись пройти как можно дальше.
— Самый яркий матч за «Нижний Новгород»?
— Игра с «Бешикташем» в 1/8 финала Еврокубка. В Турции мы проиграли «-17», и, чтобы пройти дальше, надо было выигрывать дома с большей разницей. Сделать это было очень сложно, к тому же мы играли не при полных трибунах в Нижнем, а в полупустом зале в Москве. Это был какой-то сумасшедший матч, который мы выиграли «+24» и вышли в четвертьфинал. Недавно мне попались хайлайты той встречи. Пересмотрел с большим удовольствием.
— В той команде практически не было легионеров. Это самый дружный коллектив на вашей памяти?
— Возможно, мне повезло, но во всех командах, где я играл, были великолепные дружеские отношения. Никогда не было такого, чтобы я чувствовал себя неуютно в раздевалке.
— Тренер Зоран Лукич и жесткие тренировки — это синонимы? Бывало ли такое, что после занятий хотелось всё бросить и покинуть команду?
— Недавно обсуждали этот момент с Вовой Ивлевым (центровой сборной России и «Локомотива-Кубани». — «Известия»). У Зорана действительно были жесткие тренировки, но они давали результат. Было тяжело, но в тот момент это казалось нормой. Привыкаешь к любому тренировочному ритму, и я быстро приспособился к требованиям сербского тренера. Поэтому не могу сказать, что у нас были какие-то фантастические физические нагрузки.
— До Нижнего вы три года провели в системе «Локомотив-Кубани», дважды становились MVP молодежного чемпионата России. Был ли шанс закрепиться в главной команде краснодарцев?
— Возможно, и был. Не помню всех нюансов, но тогда в межсезонье пришел новый тренер Евгений Пашутин. Мне уже исполнился 21 год, и я не понимал, дадут мне шанс в первой команде или вновь отправят играть по молодежи. В условиях такой неопределенности решил сменить обстановку и попробовать свои силы в другом месте.
— Были ли среди ваших партнеров баскетболисты, впоследствии ставшие звездами?
— На высоком уровне заиграли Андрей Зубков, Макс Колюшкин, Вова Ивлев, Ваня Стребков. Возможно, кого-то забыл.
— Ваш отец Валерий Коробков играл в командах первой и высшей лиги СССР. Он до сих пор тренирует команду Амурского государственного университета?
— Он по-прежнему продолжает работать на спортивной кафедре и помогает тренеру баскетбольной команды. Надеюсь, скоро папа переедет к нам в Краснодар.
— Он привил вам любовь к игре?
— Да, конечно. В первых классах ходил на все игры его университета. Порой были очень жесткие баталии. К тому же тогда не было ни баскетбольных журналов, ни интернета. Баскетбол иногда показывали по ТВ, но в основном я узнавал обо всех аспектах игры от отца.
— Детство в Благовещенске было суровым?
— Обычное детство. Помню, мы всегда играли на улице. Не было баскетбольного кольца, не говоря уже о баскетбольных площадках. Поэтому с друзьями искали старые кольца по всему городу. Если находили, то отрывали и несли в свой переулок. Прибивали к столбу и бросали в него круглый год. Зимой — по колено в снегу, мяч спущенный, но это нас не останавливало. Все-таки если к чему-то испытываешь страсть, то будешь заниматься этим в любых условиях.
— До какого возраста отрабатывали броски в таких условиях?
— Когда немного выросли, то во дворе отец сделал нам отличное кольцо. С деревянным щитом. Играть было одно удовольствие. Также в 9 лет я начал ходить в баскетбольную секцию.
— Если отмотать время назад, есть ли одно решение, которое вы бы хотели поменять?
— Да, такое было. Не буду вдаваться в подробности, это может задеть кого-то. Это было в промежутке моего выступления в ЦСКА.
— В прошедшие выходные в возрасте 44 лет умер врач ЦСКА Роман Абжелилов...
— Смерть Романа Александровича повергла меня в шок. Могу сказать, что мы были друзьями. В непростые времена он всегда помогал мне и моей семье. Никогда не отказывал и делал всё возможное для меня. Его смерть — большая утрата для всех нас, всего баскетбольного сообщества. Мои соболезнования всем его родным и близким.
