Летать будет
Единственный в России госпиталь для птиц и экзотических животных работает в подмосковной Балашихе. Директор клиники "Зеленый попугай" Владимир Романов, как и большинство его сотрудников, своего первого птенца выходил в пять лет. Ну а теперь у него такая работа - птиц спасать. Производственная необходимость.
Владимир Романов повсюду возит с собой клетку с птенцами. Четыре скворца и два дрозда. Кричащие, желторотые. Кормить малышню надо через каждые два часа: с шести утра и до захода солнца.
- Когда в пробке стою - тоже начинаю кормить, - улыбается орнитолог, отсаживая самого младшего в коробку с соломой.
Младший разевает клюв, приседает и пронзительно вскрикивает. Кормящий папа берет длинный пинцет, захватывает в него побольше корма - яйцо, творог, мясо - и запускает в не по размеру большое горлышко, приговаривая: "Ой, ты мой хороший!"
- Сейчас у нас весенняя страда, много птенцов выпадают из гнезд, их приносят нам, и мы их выхаживаем. Но дикую птицу лучше не забирать из природы. Если видите птенца на земле, посадите на ветку, родители будут его кормить, - директор госпиталя ведет нас в стационар. Здесь, в специальных боксах, похожих на огромные микроволновки, поправляются птицы с больными легкими и растет маленький глухаренок.
- Очень редкая птица для Подмосковья, - говорит ветеринар. - Кто не знает, скажет: обыкновенный цыпленок, но обратите внимание - у него лапки мохнатые.
Крошечный глухаренок привык к человеческим рукам и доверчиво переступает по ним мохнатыми лапками.
В соседнем боксе тяжело дышит жако по имени Шрек. У Шрека воспаление легких. Его лечат ингаляциями и оксиденциями - кислородом. И поддерживают в боксе высокую температуру.
Птиц в госпиталь несут со всей округи. Ворон и грачей, уток и гусей, сов и голубей. Диких птиц подлечивают и отпускают на волю. Но этой чайке больше не взлететь в небо: ей ампутировали крыло. Выбора не было: открытый перелом и некроз тканей. В природе ей бы не выжить. Таких птиц сначала лечат, а потом подыскивают им семью. У птенца серой вороны рахит, искорежено крыло, лечение ему еще только предстоит. А два попугая жако уже вышли из реанимации, создали семью и высиживают птенцов.
- Мы их оперируем, ставим им лангеты, откармливаем и мечтаем отдать в добрые руки, - признается Владимир Романов.
Оперируют птиц под общим наркозом, как людей. Правда, с тех пор как запретили кетамин и начали применять заменитель, выживаемость понизилась. Но 8 лет тюрьмы за кетамин - аргумент, с которым не поспоришь. О кетамине больше не думают.
В клинике не только птицы. В террариуме живет императорский удав, покусанный собственным кормом - крысами. У игуаны отвалился кончик хвоста - некроз: ее почти уже вылечили. А за лечение игуаны ветеринарам отдали маленького злого крокодильчика. Он пока 30 сантиметров в длину, но уже с характером и острыми зубами. Когда его выпускают побегать, он с остервенением гоняется за врачами и пытается укусить.
Специально для "Известий" в госпитале приберегли сюрприз: двух подлеченных и подкормленных стрижей осталось только выпустить на волю. Орнитолог Владимир Колотов взял их в руки и понес на свет. А по пути рассказал нам, что стрижи в неволе почти не живут. Потому что не умеют клевать. В неволе их кормят через силу: раскрывают клюв и запихивают еду. А в природе они взлетают в небо, разгоняются, открывают клюв и глотают все, что попадается.
- Воздушный планктон! - смеется орнитолог.
К этому времени двое стрижей уже оказались на улице и вертели головами по сторонам. Пока мы рассуждали о том, как их правильно выпускать - высоко подбросить, потому что взлетать с земли они тоже не умеют, один вырвался и улетел. А второй побоялся: когда его подбросили, с трудом спланировал под куст.
- Слабый еще, - заключил врач и понес его подкармливать.
Еще неделю стриж будет есть яйца, мясо и творог. А потом окрепнет и полетит ловить воздушный планктон.
