Тоска в изгнании

Ввиду капитального ремонта Музыкальный театр им. Станиславского и Немировича-Данченко ищет себе пристанище то на Новой сцене Большого, то на всевозможных московских окраинах. Премьеру оперы Пуччини "Тоска" решено было ставить в Детском музыкальном театре им. Н.И. Сац. Удаленность от центра и обильный снегопад задержали спектакль на час. То ли инструменты, то ли ноты застряли в многочисленных московских пробках - и публика заедала ожидание буфетными разносолами. Наконец народ запустили в зал. Выяснилось, что в детские размеры театра Сац театру Станиславского никак не влезть - арфа и челеста, а также ударные примостились по бокам просцениума и, конечно, на протяжении спектакля отчаянно выбивались из общего оркестрового строя. Но если бы дело было только в этом или в "сухой" и глухой акустике зала, все можно было бы списать на походные условия. Но качество постановки режиссера Людмилы Налетовой и художницы Елены Степановой одним изгнанием не оправдать. До сих пор не могу понять, за что предыдущая работа этого же тандема в этом же театре - "Мадам Баттерфляй" того же Пуччини - получила такое количество "Золотых масок" на прошлом фестивале. Тот спектакль словно вывезли из "японского" стенда магазина IKEA - немножко бумажных светильников, деревянная Фудзияма, пара бамбучин в углу, пара камней на полу - и готово. Не раздражает, но радует ли? За декорациями к "Тоске" постановщики поехали в тот же магазин и промахнулись - надлежащего мелодраме Сарду мебельного "ампира" там не прикупить. В результате палаццо Фарнезе, крепость Сант-Анджело и прочие римские красоты были "обозначены" грубыми деревянными стульями и деревянными же колоннами, а еще - двумя свисающими кусками материи, выкрашенной серебряной и медной краской по принципу "глазки да лапки". Поражала неприкаянность многочисленных сценографических объектов. Зачем в кабинете палача Скарпиа стоял обрубок колонны из металлической сети, зачем все эти цилиндры и конусы из детского конструктора громоздятся на сцене? Не пригодилось. Более или менее кстати пришелся лишь черный задник с подвижными горизонтальными и вертикальными шторками, которые периодически открывали то полоску, то квадрат светящегося разными красками неба и моря. Эту деталь интерьера Степанова по-детски умыкнула у Роберта Уилсона, не вдаваясь в смысл цитаты. Флория Тоска Ирины Ващенко почему-то в вульгарном белом парике (хотя по сюжету она - черноглазая ревнивая итальянка) и платье, которое вполне могло быть куплено на рынке в павильоне "Свадебная мода", весьма напоминала и балетным станом, и сурьмлеными бровями Анастасию Волочкову. Костюмы Скарпиа (Евгений Поликанин) и Каварадосси (Михаил Урусов) в большей степени следовали эпохе, но в деревянно-геометрическом декоре все эти рубашки апаш, расшитые золотом камзолы и широкополые шляпы смотрелись не менее курьезно. А вдруг это рецепт успеха - опера, прикупленная на распродажах? Красота для спальных районов. Пусть так, но и музыкально спектакль не задался. Дирижеру Вольфу Горелику катастрофически не хватило темперамента, особенно во втором акте, где пытают Каварадосси, а затем Тоска вонзает нож в Скарпиа. Ирина Ващенко и Михаил Урусов в равной степени натужно спели свои коронные арии, к тому же партию примадонны явно доверили субретке. Евгений Поликанин хоть и выглядел наиболее органично в своей злодейской роли, тоже не побаловал публику красотой вокала. Едва ли и сладкоголосая и обаятельная Ирина Аркадева (Тоска номер один в программке) смогла бы спасти положение. Хотя ее дебют в этой партии еще в концертном исполнении был очень удачным. Поговаривают, что эту "Тоску" скоро повезут в американскую гастроль, и хотя, как известно, публика провинциальных южных штатов бывает неоправданно благосклонной, все равно это большой риск. Не уверен, что эта премьера "выдержит" даже более близкий переезд из московских окраин в центр, на историческую родину, в отремонтированное здание театра на Большой Дмитровке.