Парк ледникового периода
Вечная мерзлота Восточной Сибири представляет собой гигантскую климатическую бомбу замедленного действия — под ней скрываются огромные запасы углекислого газа и метана, которые по мере таяния высвободятся и попадут в атмосферу. Так, по крайней мере, говорят российские ученые Сергей и Никита Зимовы. Остановить потепление, считают они, поможет воссоздание экосистемы, существовавшей здесь тысячелетия назад. Поэтому уже несколько лет Зимовы занимаются развитием Плейстоценового парка: небольшого участка, который заселяют крупными млекопитающими, пережившими ледниковый период. С помощью платформ для краудфандинга к весне 2018 года они уже собрали около $118 тыс., чтобы доставить в Якутию бизонов с Аляски. И уже не первый год всерьез говорят о возвращении мамонтов.
Что известно о проекте российских ученых — в материале портала iz.ru.
В конце мира
До ближайшего к Плейстоценовому парку аэропорта, в советские годы служившего стартовой площадкой для полярных экспедиций, из Якутска нужно лететь еще около четырех часов. Если верить сайту парка, сейчас он занимает около 16 кв. км в нижних течениях реки Колымы. Здесь обитают дикие лошади, овцебыки, зубры, лоси и северные олени — потомки млекопитающих, населявших так называемые мамонтовые степи тысячелетия назад. И необычные для этой полосы животные, и расчищенные среди тундры степи — дело рук человеческих.
Дикие лошади
Рядом с парком стоит то, что по фотографиям точнее всего было бы описать как несколько деревенских домов и бараков, сгрудившихся вокруг гигантской тарелки телевизионной антенны. В действительности это — Северо-Восточная станция, вторая по размеру и значимости арктическая научная станция в мире.
Ее нынешний директор, эколог Сергей Зимов, приехал на станцию в конце 1980-х годов. В царство вечной мерзлоты он перевез и свою семью, а через несколько лет задался целью вернуть небольшой пятачок якутской земли больше чем на 10 тыс. лет назад.
Сегодня этот 63-летний человек, худощавый, с длинной бородой и хвостом седых волос, в черном берете и вечном рабочем комбинезоне, кажется воплощением безумного гения от науки, идеи которого могут спасти планету, а могут — поставить мир на грань катастрофы. Таким, по крайней мере, Зимов предстает в репортажах зарубежных изданий. С Сергеем и его сыном, Никитой, общались корреспонденты The Atlantic, The Daily Telegraph и New Atlas, немецкий телеканал ARD снял о нем документальный фильм
Впрочем, Зимова, судя по всему, знают и признают в научных кругах, в том числе международных — он публиковался в журналах Science и Nature, проект ученого в 2016 году представляли на инвестиционном форуме в Сочи.
Климатообразующий парк
Около 10–20 тыс. лет назад, во времена последнего ледникового периода (время его окончания почти совпало с окончанием плейстоцена — геологического периода, продлившегося почти 2,5 млн лет), на каждый квадратный километр этой земли приходился один мамонт, пять бизонов, восемь лошадей и около 15 оленей. Еще тут жили шерстистые носороги, волки и большие кошки. Все они существовали на поросших сочной густой травой степях, поэтому всю экосистему называют «мамонтовыми степями». Потом пришло потепление, из-за которого большая часть территорий заросла деревьями, — так появилась тундра.
Вся суть эксперимента Сергея и Никиты Зимовых сводится к тому, чтобы попробовать возродить эти степи вместе с их «историческим населением» на ограниченной территории, удаленной от людей и невостребованной в сельском хозяйстве. Глобально повлиять на потепление климата это не позволит, но может помочь исправить ситуацию в одном конкретно взятом районе. Для этого в низовья Колымы надо не только завезти давно исчезнувших из Якутии животных, но и изменить местный ландшафт. Пока весь мир говорит о сохранении лесов, в дальнем уголке Якутии ученые-экологи валят деревья, чтобы на смену тундре пришли необходимые млекопитающим степи.
Сергей Зимов
«Степные экосистемы играли важную климатообразующую роль. В холодные эпохи почвы степей, и особенно почвы мамонтовой тундростепи, являлись основным наземным хранилищем и поглотителем углерода, а при потеплении климата тысячи миллиардов тонн углерода высвобождались обратно в атмосферу. Высокое альбедо степей помогало отражать значительную часть солнечного тепла. Высокая продуктивность и транспирация степей позволяла держать почвы сухими и предотвращала образование болот, поэтому глобальная эмиссия такого важного парникового газа, как метан, в атмосферу была низкая», — говорится в научном обосновании проекта, размещенном на сайте парка.
Снег, утверждают Зимовы, сохраняет и распространяет тепло. Над его поверхностью зимой температура может опускаться до минус 40 градусов по Цельсию, а под ним она будет держаться в районе минус 3. Если сюда придут животные, которые в поисках пищи начнут топтать и раскапывать снег, температура у поверхности земли понизится и вечная мерзлота может продержаться дольше. Это важно, потому что лед здесь служит естественной преградой для скрытых в земле, болотах и озерах гигантских запасов углекислого газа и метана.
Чартер для бизонов
Официально парк работает там с 1996 года, первые эксперименты начались еще раньше. Сейчас он считается основным проектом Северо-Восточной станции, но ученые говорят, что развивают его только на свои личные средства.
За это время Зимовы успели завезти сюда около 70 животных — в том числе, овцебыков, зубров, северных оленей и диких якутских лошадей. Охотники из расположенного неподалеку полузаброшенного вахтового города не трогают их благодаря «личным связям», с гордостью поясняет Никита Зимов журналистам. Именно он является главным англоязычным спикером парка — Сергей по-английски говорит не очень хорошо, да и вообще предпочитает деловым переговорам вопросы научно-философского характера.
Северные олени
Весной прошлого года они начали собирать деньги на то, чтобы доставить в Якутию стадо бизонов из Аляски — в эпоху плейстоцена именно бизоны были одними из основных обитателей местных степей. В России подходящих молодых животных в нужных количествах просто не нашлось.
«Сначала я хотел купить старый, очень старый корабль и на нем пройти через Берингов пролив. Но мы быстро поняли, что идея слишком безумная даже для нас. Поэтому мы решили сосредоточиться на аренде авиачартера», — рассказал Никита Зимов корреспонденту издания New Atlas в апреле 2018 года.
Еще в прошлом году ученые запустили кампанию по сбору средств на то, чтобы зафрахтовать чартерный авиарейс, на краудфандинговой платформе Kickstarter. Необходима сумма в $106 тыс., но к весне 2018 года было собрано уже $110 тыс. Еще одна кампания стартовала на сайте Indiegogo в этом году: там пока собрали около $18 тыс.
25 апреля на странице кампании на Kickstarter появилось обновление — видео о том, как в парк прибывает новая партия яков. В ближайшее время создатели обещают также выложить видео перелета аляскинских бизонов. Однако самым заметными участниками той экосистемы остаются вымершие мамонты. Зимовы уверены, что первый из них может попасть в Якутию уже через несколько лет.
Мамонты из Гарварда
Сейчас идея возрождения мамонтов уже не кажется безумной. Теоретически восстановить ДНК этих животных можно с помощью останков, которые регулярно находят в Якутии, а затем вживить его ближайшему живущему родственнику мамонта, азиатскому слону — в их ДНК по-прежнему много общего, а «слоновьи» элементы можно шаг за шагом заменить на «мамонтовые».
Одним из главных идеологов возвращения мамонтов стал ученый из Гарварда Джордж Черч. Под его руководством международная группа ученых в начале 2010-х годов создала проект Revive & Restore («Оживить и Восстановить». — прим. iz.ru). Участники проекта знакомы с работой Сергея Зимова, бывали в Якутии и действительно рассматривают ее как потенциальное место жительства для созданных ими мамонтов нового поколения. Сейчас расположенная в Гарварде команда занимается геномным редактированием, постепенно вживляя ДНК мамонта в слоновьи клетки — эту работу они начали в 2014 году и с тех пор смогли отредактировать больше 40 слоновьих генов. Сколько еще потребуется изменить, предсказать сложно.
Ученый Джордж Черч
Впрочем, после этого начнется самая сложная часть, признался Черч журналистам Atlas. Азиатские слоны сами находятся под угрозой исчезновения — вряд ли кто-нибудь позволит ученым вмешиваться в процесс их репродукции, чтобы будущего мамонтенка смогла выносить настоящая слониха. Вместо этого, эмбрион нужно будет растить в искусственных условиях — до сих пор таких экспериментов с крупными млекопитающими никто не проводил.
Зато ген морозоустойчивости теоретически может помочь спасти слонов как вид — животных, страдающих из-за сокращения мест их обитания, можно будет расселить по малонаселенным территориям Сибири. Никита Зимов говорит, что лично его «большой мохнатый слон» вполне устроит, и первого гиганта парк готов принять хоть через неделю.
Отец и сын
Сегодня большую часть организационных вопросов, связанных с работой парка, решает Никита. Он же официально занимает пост его директора. Но изначально Плейстоценовый парк не был семейным проектом. Это — мечта и дело жизни Сергея Зимова.
Самым сложным, по словам Зимова-старшего, было не расчистить территорию и не привезти сюда животных, а заразить идеей собственного сына. Они оба признают, что отец из Сергея был не самый лучший. В вечную мерзлоту семья переехала, когда Никите было два года и лет до 20 отец на него внимания почти не обращал. А как только обратил, задался целью вернуть поступившего в университет сына назад в Якутию, в свой парк.
Никита Зимов
Уговорить Никиту удалось не сразу. Для этого ему, выпускнику Новосибирского университета, пришлось отказаться от научной карьеры в комфортных городских условиях, а главное — убедить отправиться на край света жену с тремя маленькими детьми. Сам Никита корреспондентам издания The Atlantic несколько лет назад сказал, что сложнее всего было решиться прожить жизнь ради чужой идеи. Впрочем, сейчас, кажется, она превратилась и в его тоже.
Никита Зимов говорит, что намерен провести здесь, в Якутии, всю жизнь. Не ради природы или окружающего мира: он верит, что если человек поможет животным, животные помогут человечеству. «У меня три дочери, — объясняет ученый всем, кто приезжает в парк, — я делаю это ради них». И отвечая на вопрос одного из корреспондентов, говорит, что дочерей заниматься парком заставлять не будет: «Я не такой эгоист, как мой отец».
