«Смотрел на Месси и думал: вот бы посудить его»
Лучший российский футбольный арбитр последних десяти лет Сергей Карасев в 2021 году уже успел поработать на матче плей-офф Лиги Европы «Гранада»–«Наполи», а также обслужил одну игру в РПЛ. Сейчас 41-летний Карасев — единственный действующий представитель России, имеющий опыт работы главным арбитром на турнирах подобного уровня. В июне 2016 года он обслуживал два матча Евро во Франции: Румыния–Швейцария (1:1) и Исландия–Венгрия (1:1). Спустя два месяца отработал встречу Олимпиады в Рио-де-Жанейро Япония–Колумбия (2:2). А в 2018 году Карасев судил игру чемпионата мира – 2018 Австралия–Перу (0:2). Возможно, он поедет и на ближайший Евро.
В преддверии старта заключительного отрезка сезона в РПЛ Карасев в интервью «Известиям» рассказал о специфике работы со сборными с разных континентов, желании судить подольше и реакции на обещания десятилетней давности владельца «Спартака» Леонида Федуна добиться, чтобы Карасев никогда больше не работал арбитром.
Что кричит Гаттузо
— В этом году судьи не выезжали за границу, ограничившись пятидневным сбором в Сочи. Как это изменило подготовку к весенней части?
— В плане физподготовки ничего не поменялось. Все профессионалы и давно научились приезжать на сбор полностью готовыми, чтобы сдать нормативы по физподготовке и попасть в списки арбитров на чемпионат. В остальном для нас сборы — это методические лекции, где руководство нам объясняет последние изменения в правилах, трактовки, рекомендации. Для этого достаточно пяти дней. Совсем недавно и на протяжении многих лет, мы выезжали на почти двухнедельные сборы в Турцию для того, чтобы попрактиковаться судейством контрольных матчей. Но год назад, когда Виктор Кашшаи возглавил Департамент судейства РФС, эту практику прекратили, поскольку так принято в Европе. Отсюда и отпала необходимость куда-то надолго выезжать.
— За время вашей работы нормативы сильно поменялись?
— Честно говоря, сейчас «тест Купера» (12-минутный бег. — «Известия») кажется каким-то детским лепетом по сравнению с новыми стандартами, введенными около десяти лет назад. Например, «йо-йо-тест» — челночный бег по сигналу, рассчитанный на проверку физических кондиций в условиях недовосстановления. Организм закисляется, и благодаря этому можно проверить, насколько он способен сопротивляться такой нагрузке. Его постоянно проходят футболисты. И судьям подобное ввели в 2012 году. Сейчас еще появился «сингл-дабл-сингл-тест». Чем-то это похоже на «йо-йо», только более широкого формата. Без подготовки такое не сдать и не получить допуск до судейства чемпионата России. Отсюда можете понять, насколько мы должны быть готовыми, чтобы соответствовать заданным стандартам.
— Сложнее стало судить в Европе в период пандемии без зрителей?
— Человек ко всему привыкает. Мы уже давно в таких обстоятельствах, так что излишне будет на них жаловаться. Естественно, футбол для зрителей, а иметь пустой стадион, где любое слово футболиста эхом отзывается по всем трибунам, непривычно. Но что делать? Пока так. В России обстановка получше — какое-то количество зрителей допускается. В Европе всё пока жестче. Скучно и грустно видеть пустые стадионы. Такого драйва, как раньше, нет ни у футболистов, ни у судей, когда эхо гуляет в течение 90 минут.
— Без болельщиков лучше слышно, что в ваш адрес кричат игроки и тренеры?
— Вообще в процессе игры, если на трибунах есть люди, ты не слышишь, что кричат тренеры. И футболисты не факт, что слышат. Просто тренеру нужно эмоционально себя разгрузить. Он может что-то кричать, подсказывать, но обычно его не слышно. А сейчас подсказ доходит очень хорошо. Недавно в Лиге Европы мы очень хорошо слышали и Дженнаро Гаттузо (главный тренер «Наполи». — «Известия»), и всех остальных.
— Вы понимали, что Гаттузо говорит?
— Какие-то обычные слова. Gioco! Gioco! — «Игра! Игра!», Sinistra Destra — «Влево-вправо». Обычный подсказ.
— Он производит впечатление жесткого человека. На судей срывался когда-нибудь?
— Мы с нашей бригадой такого не заметили. Дженнаро и как футболист был боец до мозга костей. И как тренер того же требует от своих команд. Постоянно находится на эмоциях, но не выходит за рамки. Please, please! Ref, ref! — это максимум, что от него слышишь, когда обращается к тебе.
— В России и Европе есть тренеры, которые много хамят судьям?
— Не помню, чтобы кого-то перехлестывало. Только Дана Петреску, когда он работал в России. Вот это действительно был без тормозов человек. Очень сложно было подобрать ключи к его поведению — настолько эмоциональный, что сдерживать его могли только какие-то дисциплинарные санкции. Слова уже не помогали. Но теперь у нас есть все рычаги, чтобы наводить порядок на бровке, — в правила внесли, что мы можем показывать карточки. Сейчас вообще всё проще стало. Если раньше надо было бежать к бровке и что-то говорить людям, убеждать их, успокаивать, то сейчас, когда человек не может сдержать эмоции, машет руками и критикует арбитров, доставай карточку — и люди поспокойней становятся. Мера достаточно действенная.
— Футболисты на поле стали спокойнее, чем раньше?
— Если арбитр опытный и делает всё правильно, судит обе команды одинаково, вовремя пресекает грубую игру, то всё будет под контролем. Тем более мы все знаем манеру поведения каждого из футболистов, поэтому понимаем, как с ними общаться. Я с 2008 года сужу матчи премьер-лиги и уже на уровне подсознания чувствую, как себя вести на поле.
Как Веллитон в Акинфеева влетел
— Прошлой весной пандемийная пауза и всеобщая самоизоляция повлияли на вашу подготовку?
— Никаких проблем не было ни у меня, ни у других судей. Все переместились за город — в свои деревни и дачи. И там было даже больше возможностей для тренировок. Леса, тропинки есть почти у всех. А у кого-то участки побольше, поэтому внутри них можно тренировать те же «йо-йо-тесты». Проблемы были только с игровым тонусом. Так долго без игр тяжело всем — футболистам, тренерам, судьям. Игры не заменишь никакими тренировками.
— Вы на домашнем ЧМ-2018 судили матч достаточно экзотических сборных Перу и Австралии. Разница большая по сравнению с Россией и другими европейскими командами?
— Мы судили один матч: Австралия–Перу. Очень экзотическая игра. Сложно судить, когда у двух команд настолько разные подготовка, техника, менталитет и культура футбола. Хоть правила едины для всех, в каждой стране специфика судейства разная — у одних в национальном чемпионате дают бороться, у других свистят каждый фол. Поэтому реакция на твое судейство на чемпионате мира у двух команд будет разная. Особенно когда судишь южные команды: чуть выпустишь игру из-под контроля — это сразу может перерасти в крупную потасовку. Поэтому вопросу разницы ментальности сборных много внимания уделяли при подготовке судей к ЧМ — об этом говорили и Массимо Бузака (офицер судейского департамента ФИФА. — «Известия»), и Пьерлуиджи Коллина (глава судейского комитета ФИФА. — «Известия»). Очень много нарезок они показывали на эту тему. И эта подготовка велась не один день, а четыре года. Но надо сказать, что и сборные готовились к единым правилам ФИФА, которые им были разосланы. Им объясняли, что их судить станут не судьи из Европы, Южной Америки, Африки или Азии, а судьи ФИФА. И, по моим наблюдениям, ЧМ в России вообще обошелся без больших судейских скандалов.
— А какие воспоминания от матча Колумбия–Япония на Олимпиаде?
— Всё получилось отлично — я не заметил проблем. Тем более, там же играют молодые футболисты — всего несколько ребят старше 23 лет. Японцы вообще люди культурные. И они в том матче были вежливые, проходили мимо нас, кланялись. От колумбийцев тоже не припомню агрессии. На трибунах тоже всё в рамках приличий — весело люди болеют, но не переходят грань.
— Сильно на вас увеличилась нагрузка, когда после пандемии пошел уплотненный режим — по два матча в неделю?
— Перефразируя футболистов: лучше судить, чем тренироваться. Игра — восстановительное мероприятие в два-три дня — игра. Такой ритм нормальный. Разве что устаешь психологически через какое-то время. Но тут надо сообщать о своем состоянии главе департамента. Тот же Виктор (Кашшаи), если ты отсудил две-три игры подряд, сам к тебе обращается и спрашивает, всё ли нормально. Если ты не стал брать паузу, а потом отсудил плохо, то никакие отговорки про усталость не помогут. Я не буду называть конкретные игры, но в моей карьере случалось, когда чувствовал, что эмоционально перегружен. Особенно это часто происходит, если посреди недели судишь еврокубковый матч. Поэтому нужно хорошо подумать, не отказаться ли от работы на предшествующей этому игре национального первенства, чтобы, условно говоря, провести в четверг встречу Лиги Европы, а в воскресенье — чемпионата России. Или наоборот, перед еврокубком поработать внутри страны, а после него отдохнуть.
— А как быть, если много судей отстранено, людей не хватает, поэтому приходится назначать одних и тех же?
— Ситуации были разные, но я не помню, чтобы кто-то из руководителей Департамента не пошел навстречу, если ты говоришь, что не можешь судить ближайший тур. С пониманием к этому относится и Виктор. И тот же подход был у всех его предшественников. Особенно когда надо ехать на Лигу чемпионов, которую из российских арбитров сейчас сужу только я и моя бригада. И с руководством мы всегда договаривались, что подстраиваемся под график еврокубков. Даже если в РПЛ очень нужна была моя помощь, чтобы я отсудил оба тура, между которыми Лига чемпионов или Лига Европы. Но все понимали, что такой график выдержать трудно — где-то однозначно потеряется качество. Это неизбежно с учетом перелетов и того, что мы не становимся моложе.
— После матча ЦСКА–«Спартак» в 2011 году Леонид Федун пообещал добиться того, что Карасев больше никогда не будет судить. Что чувствовали в тот момент, когда прочитали эти слова?
— Очень много такого говорится на эмоциях, поэтому не нужно вообще думать, что подобные высказывания как-то скажутся на тебе. В тот момент в голове у меня сидело только то, что я провел самое популярное дерби в стране. Это вообще был первый матч ЦСКА–«Спартак», на котором я работал. И больше голова была занята анализом эпизодов игры, прокручиванием того, не допустил ли я серьезные ошибки и мог ли где-то сработать лучше. Ну и думал об оценке инспектора матча. К тому же вы помните, что за эпизод случился тогда — столкновение Веллитона и Игоря Акинфеева, о котором и сейчас, по прошествии десяти лет, многие помнят, а тогда несколько недель обсуждали. В общем, накал такой, что после матча точно было не до переживаний по поводу высказываний в свой адрес.
Игра в одни ворота
— Не кажется, что в последнее время давление на судейский корпус стало слишком высоким, особенно после скандала с Василием Казарцевым и Алексеем Еськовым?
— Критика судей была, есть и будет. Просто сейчас, когда медиапространство стало больше и разнообразней, всё это обрело более широкий размах. Кто-то один высказался, и пошла цепная реакция. Дальше подключаются еще люди, потому что лежачего всегда легче добить. Мы публично ответить не можем, поэтому получается игра в одни ворота. Но мы сами выбрали такую работу. Так что надо просто меньше ошибаться и анализировать недочеты.
— Тяжело было судить звездных легионеров, игравших в России, — Халка, Самуэля Это’О, Роберто Карлоса?
— Они люди статусные и звездные, но разные. Я ведь еще подростком смотрел за Роберто Карлосом, когда он забивал сумасшедшие голы со штрафных. И только начинал работу арбитром, когда он и Это’О выступали на чемпионатах мира. И вдруг сам начинаю их судить. Десять лет назад я смотрел на Лионеля Месси. И думал, вот бы посудить его. После этого судил матчи с ним три раза. Но когда выходишь на поле, всё перед тобой уравнивается. Тем более такие звезды, как правило, сами понимают, сколько людей на них смотрит. И стараются вести себя подобающе. Да, Халк — футболист своеобразный и эмоциональный. К нему нужно было подбирать ключики. Но вроде получалось находить общий язык.
— Какие воспоминания от судейства матча чемпионата Саудовской Аравии «Аль-Наср»–«Аль-Хиляль» в 2015 году?
— Страна эта сугубо мусульманская. Люди там с детства знают все правила. Поэтому во время матчей все болеют тихо, культурно, никаких выкриков и оскорблений не услышишь. Такого там просто невозможно представить. Не говоря уже о брошенных петардах. При этом на стадионе весело. Ты выходишь разминаться, а тебе с трибун все улыбаются, машут флажками, которые все то ли покупают, то ли им раздают на входе. Каждый флажок в цветах одной из играющих команд. У них это, видимо, вместо шарфов.
— В июне вам исполнится 42 года. Думаете, чем будете заниматься, когда закончите карьеру судьи?
— Мысли такие возникают всегда. Мне же не 32 года. Но сейчас в Европе нет возрастного лимита. Всё зависит от страны, где ты судишь. К примеру, в Голландии он 47 лет, в Италии — 45. Соответственно, если там они заканчивают судить, то не могут быть в списке судей ФИФА и обслуживать матчи еврокубков и сборных. Но в России нет такого лимита, поэтому, пока я устраиваю качеством работы и физподготовкой руководство, буду работать. Как это удается Владиславу Безбородову — в 48 лет у него настолько отличная форма, что и в России судит, и на международной арене. Так что, пока здоровье и квалификация позволяют, буду продолжать. А после завершения карьеры было бы интересно обучать молодых арбитров.
— Для себя не отметили возраст, когда закончите?
— У нас в судействе сложно вообще строить какие-то планы. Сегодня судишь финал Кубка России — завтра вообще в списки арбитров РПЛ не попадаешь. Такое случается часто. Ошибки — часть нашей работы. Есть мелкие, которые никто не вспомнит, а есть более грубые. Меньше ошибаешься — дольше судишь. Хотя возраст не обманешь. И не с потолка раньше в Европе и России был взят лимит в 45 лет. В среднем именно в этом возрасте наступает предел, когда не можешь держать уровень. Хотя в Англии многим арбитрам сейчас под 50. И это при той интенсивности футбола в АПЛ. Значит, при должном отношении к своей подготовке можно очень серьезно продлить жизнь в судействе.
