Роскомнадзор в лице заместителя его руководителя Максима Ксензова вынес официальное предупреждение «Новой газете». Причина — публикация статьи Юлии Леонидовны Латыниной «Если мы не Запад, то кто мы?».
В статье Юлия Леонидовна излагает довольно традиционную концепцию, согласно которой русская культура стала великой только после того, как она стала европейской. В изложении этой концепции, как вы понимаете, никакой причины для предупреждения Роскомнадзора быть не может.
Дьявол притаился, как обычно, в деталях. А именно — в свойственных творчеству Юлии Леонидовны реминисценциях на тему Гитлера. Гитлер преследует Юлию Леонидовну. Ретроспекция ее рефлексирующего сознания постоянно натыкается на Гитлера, какую бы цель она ни искала.
На сей раз Латынина нашла Гитлера в депутатах Государственной думы. Собственно, именно это и стало триггером, запустившим механизм реакции Роскомнадзора. Когда Юлия Леонидовна находила Гитлера в русском быдле (по ее собственному определению — в «анчоусах»), Роскомнадзор это не волновало. Когда она обнаруживала Гитлера в Сталине — это возмущало только людей вроде Николая Старикова. Когда Гитлер вдруг обнаруживался в системе выборов мэров — на это вообще никто не реагировал. Латынина находила Гитлера даже в Бараке Обаме, что уж тут какие-то выборы мэров!
Справедливости ради надо заметить, что внимательные поклонники находили Гитлера и в самой Юлии Леонидовне (например, в ее реакции на речь губернатора Краснодарского края Александра Ткачева в программе «Код доступа» от 4 августа 2012 года). В общем и целом, для тех, кто следит за творчеством Юлии Леонидовны (а я внимательно за ним слежу много лет) Латынина и Гитлер неразделимы.
Гитлер для Латыниной — это в некотором роде Гаврила для Никифора Ляписа-Трубецкого (с которым Латынину часто сравнивают из-за ее любви к неожиданным метафорам вроде знаменитой «стрелки осциллографа»). Когда мы, её поклонники, говорим «Латынина» — мы подразумеваем «Гитлер». Когда мы говорим «Гитлер» — мы подразумеваем «Латынина». И к этому надо просто привыкнуть.
И в связи с выше сказанным я хотел бы обратиться к Роскомнадзору вообще и к Максиму Ксензову лично. Пожалуйста, не стреляйте в публициста. Она пишет как умеет. И хотя мне совершенно не жалко «Новую газету» (Юлия Леонидовна пишет, что Роскомнадзор вынес свое предупреждение именно в тот день, когда «Новой газете» должны были дать Нобелевскую премию мира, да), я хотел бы в лице Юлии Латыниной защитить в целом тот жанр, абсолютным лидером которого она сейчас, безусловно, является.
Дело в том, что после безвременной кончины Валерии Ильиничны Новодворской Юлия Леонидовна осталась единственным представителем кристально чистой клинической параноидальной аналитики.
Иные разъехались. Ольга Курносова на Украине. Гарри Каспаров — в Америке. Андрей Илларионов вообще не пойми где. Остались лишь Рубинштейн с Пионтковским, но один из них поэт, а это простительно, а другой — академик информационных процессов, что тоже диагноз.
Юлии же Латыниной ничего не предъявишь — она и не поэт, и не академик. Она, конечно, прозаик — но лишь в силу полученного профильного высшего образования, не больше. Ее картина мира не ниспущена Богом, она рождена в воспаленном сознании Юлии Леонидовны самостоятельно, и в том ее безусловная ценность для современной науки.
Сейчас, правда, на наших глазах в Facebook происходит становление публицистического дара Альфреда Рейнгольдовича Коха, но ему до настоящих звезд жанра, конечно, еще далеко. И пока Альфред Рейнгольдович еще только оттачивает мастерство вплетения Гитлера в унылую посконь современности, Юлия Леонидовна делает это столь легко и незаметно для глаза, что даже внимательный Роскомнадзор в подавляющем большинстве случаев ничего такого не замечает.
А ведь если отфильтровать публицистику Юлии Латыниной от Гаврилы-Гитлера, если вынести его за условные скобки, то в результате мы отцедим незамутненный, прозрачный, как слеза младенца, концентрат представлений о мироздании той части нас с вами, которая лучше. А это знание дорогого, поверьте мне, стоит! Ведь уберите из «Баллады о гангрене» Ляписа-Трубецкого Гаврилу — и останется одна только гангрена. И мы сможем пристально ее изучить.
Когда какое-то животное или растение становится на грань исчезновения, его заносят в Красную книгу. И государство прилагает специальные усилия для того, чтобы защищать это животное и растение, а также наказывать тех, кто уничтожает ценные виды. Точно так же мы должны поступить с клинической параноидальной аналитикой как жанром и, в особенности, с последними его представителями.
Это исчезающий вид.
И вместо того, чтобы добивать его предупреждениями и последующей редактурой (а весь Гитлер в «Новой газете» сейчас вымаран черным), я бы заносил представителей вида в специальную Красную книгу. И защищал бы занесенных в такую книгу авторов всей государственной мощью.
А то пройдет еще год-другой-третий, и жанр исчезнет. И над чем тогда прикажете смеяться человеку, которому не смешон Максим Галкин?
Не над чем будет.
