" У нас работают умные, подготовленные люди"

- Дайте точный адрес, мы уже 20 минут по Хорошевке катаемся, найти вас не можем. - Да вы по адресу не найдете, так запоминайте: налево в переулок, там увидите забор... И мы увидели... Здание Главного разведуправления, знаменитого ГРУ, затеряно во дворах у Хорошевского шоссе, окружено блочными и панельными башнями начала 1970-х. Неприметное КПП, больше напоминающее проходную среднестатистического завода, солдаты проверяют документы. За КПП - дворик, небольшой, казенный, с елями и тополями. Слева - обелиск погибшим военным разведчикам, прямо - каменные ступени. Они ведут в знаменитый "аквариум". Обычное здание, каких по Москве и Советскому Союзу во времена развитого социализма настроили тысячами. Окна как окна. Ни большие, ни маленькие. "Они в те годы большими казались, вот и прозвали "аквариум", так и называем до сих пор", - говорят разведчики. Просторный вестибюль, в глубине - мемориал героев военной разведки - фамилии военных разведчиков - Героев Советского Союза и России. Мемориал военные сделали недавно. "Они здесь перечислены под своими настоящими фамилиями?" -"Конечно..." Длинный, свежеотремонтированный, но более чем скромный коридор. Многие министерства выглядят после ремонтов гораздо помпезнее. Двери без вывесок. "Сюда, пожалуйста", - потянул провожатый (без сопровождения нельзя). Маленькая приемная, за столом - молодой человек в штатском. За дверью - один из самых закрытых начальников одной из самых закрытых спецслужб мира. ...На стене кабинета - портреты всех начальников военной разведки, у стола - десяток телефонов, два из которых с красными гербами. Рядом - пластиковая доска, как в студенческих классах, маркеры. Валентин КОРАБЕЛЬНИКОВ в кителе с четырьмя звездами на погонах (недавно ему присвоили воинское звание генерала армии!) вышел из-за стола, который стоит под тремя гербами - российским, Вооруженных сил и самого ГРУ. Улыбнулся, как будто давать интервью для него - дело обычное и приятное. Между тем его беседа с корреспондентом "Известий" Светланой БАБАЕВОЙ - первое интервью, которое он дал с момента своего назначения начальником ГРУ в... 1997 году. "Так сложились обстоятельства", - без деталей пояснил Корабельников. Нас столько - сколько нужно - Валентин Владимирович, ГРУ - одна из самых закрытых российских спецслужб. Что она представляет сегодня и какие задачи прежде всего решает? - Главное разведывательное управление - специальная служба, и вполне понятно, что, как любая спецслужба, она является закрытой. ГРУ Генерального штаба - орган внешней разведки Министерства обороны. Главное предназначение - разведывательное обеспечение задач, возложенных на Минобороны, Генштаб и соответственно Вооруженные силы в целом. ГРУ представляет собой единую разведывательную систему, которая использует в комплексе практически все ныне существующие в мире силы и средства разведдеятельности. Использует главным образом за пределами Российской Федерации и в той части, в которой необходимо, - с территории РФ. - Что вы имеете в виду под "практически" всеми средствами? - Имеются в виду все известные сейчас разведке формы, способы и методы разведдеятельности. Для ГРУ это особенно характерно, поскольку исторически складывалось так, что в системе военной разведки развивались различные направления разведдеятельности, и именно это нам позволяет использовать их комплексно. Что касается задач военной разведки. В узком смысле это боевое обеспечение Вооруженных сил, в более широком - военная разведка - это инструмент системы национальной безопасности государства. Разведка добывает, анализирует, обобщает развединформацию о военно-политической обстановке, складывающейся вокруг России, прогнозирует ее развитие и докладывает высшему руководству с единственной целью - обеспечения национальных интересов нашего государства в оборонной сфере. - Сколько вас, военных разведчиков, сейчас? - Столько, сколько необходимо для решения этих задач. Из отдаленных точек земного шара мы не ушли - Какую долю составляют сейчас "силовые" операции ГРУ и какую - "интеллектуальные"? И сколь сильно эта пропорция изменилась с советских времен? - Мир уже не тот, что был 20, 30, 60 лет назад. В значительной степени изменились условия, структура, характер, география угроз. Вполне понятно, что это потребовало и перераспределения в определенной степени тех структур, которые составляют военную разведку и замыкаются на ГРУ. Появилась и новая реальность - международный терроризм. Тема стала одной из самых актуальных для деятельности многих государств и, естественно, для деятельности спецслужб. В этих условиях в зависимости от складывающейся обстановки меняются и пропорции между, как вы назвали, интеллектуальной и силовой составляющими. В определенных условиях используется интеллектуальная составляющая военной разведки, а там, где необходимо, - силовая. Конечно, я не стану говорить, какую непосредственно долю занимает силовая часть, но из самого понятия разведдеятельности очевидно: она менее значительна, чем интеллектуальная. - Как изменилась география вашей работы, ваших интересов и вашего присутствия по сравнению с советскими годами? - Постараюсь детализировать ответ в допустимой форме. Мы оцениваем, в какой мере, с какого направления и в какой перспективе - ближней, среднесрочной или отдаленной - зарождается угроза национальной безопасности России, прежде всего в военной сфере. Эти материалы мы анализируем, обобщаем, докладываем руководству, и на основе выводов и принятых решений меняются приоритеты в направлении деятельности структур военной разведки. Если угроза зарождается и становится достаточно явственной - независимо от того, на каком отдалении она находится, - усилия военной разведки корректируются. Поэтому я не могу сказать, что мы ушли из отдаленных точек земного шара: мы должны видеть зарождающиеся или возможные угрозы, где бы они ни появлялись. В этом отношении военная разведка как выполняла свои задачи, так и выполняет. И, надеюсь, будет выполнять и впредь. Тогда нам хватило бы открытых НИИ - Сегодня все знают в основном об одной составляющей военной разведки - спецназе, который присутствует в Чечне. Что вы можете сказать в защиту остальных ваших отделов? - Общественность больше знает об армейском спецназе потому, что он часто появляется на телеэкранах, в печатных СМИ. По другим направлениям разведдеятельности, наверное, нет необходимости в такой мере сообщать о результатах работы. Поэтому у общественности и меньше данных о результатах. Но это совершенно не значит, что то, что неизвестно, не имеет результатов. - Мы подошли к более "тихим" направлениям работы ГРУ. Вот, скажем, научно-техническая разведка. Как изменились принципы работы с учетом того, что многие предприятия сейчас - частные компании? И вторая часть вопроса: какой интерес вашей службе работать "на корпорацию", если ваш "хозяин" - государство? - Хотел бы ухватиться за последнее слово в вашем вопросе. Этим словом все определяется, мы действительно государственная структура, которая обязана знать, что делается в военной сфере и различных ее составляющих - в частности, военно-технической, за рубежом. Мы должны знать об основных направлениях исследований, опытно-конструкторских работ, образцах и т.д. Естественно, мы ведем разведку в этой сфере. Являясь госструктурой, выполняя задачи в интересах государства, мы докладываем о результатах нашей деятельности руководству Минобороны, Генштаба, а также направляем материалы в те отрасли военной промышленности, которые могут использовать их для создания более совершенных образцов вооружения и техники. О структурах, не имеющих отношения к укреплению обороны государства, речь не идет. - Однако сегодня многие предприятия, так или иначе работающие на "укрепление обороны государства", имеют в своей структуре частный капитал. Получается, вы их обделяете, хотя производство у них может быть гораздо более эффективным, чем на госпредприятиях. - Этот вопрос находится не только в сфере разведки, но и контрразведывательного обеспечения, а я бы не хотел вторгаться в сферу деятельности моих коллег. Могу сказать одно: если в сфере создания тех или иных образцов оружия, спецсредств присутствуют представители частного капитала, они обеспечиваются соответствующими мерами контрразведывательного характера. Чтобы сведения, составляющие государственную, военную тайну, не вышли за пределы знаний тех лиц, которым это положено по роду деятельности. - В последние годы в мире все большее значение приобретает работа с т.н. открытыми массивами информации. Многие полагают, что в России с этим направлением катастрофа. Одно время этим занималось ФАПСИ, теперь, после его реорганизации, вообще непонятно кто. Как с этим обстоят дела в ГРУ? - Мы занимаемся такой работой. Как мне представляется, открытые массивы использует в своей деятельности любая разведка мира. Каким образом они выбираются, просеиваются и используются - это уже прерогатива каждой специальной службы. Я не могу сказать, что в системе ГРУ работа с открытыми массивами близка к катастрофичной. Скорее, наоборот. Но, вне всякого сомнения, она не является доминирующей. Иначе в системе обеспечения безопасности государства можно было бы ограничиться открытыми научно-исследовательскими институтами, а не деятельностью спецслужб. У нас своих дел достаточно - Почувствовала ли на себе военная разведка реорганизацию ФАПСИ? - ФАПСИ в соответствии с указом президента вошла в Федеральную службу безопасности, часть ее элементов - в другие структуры. Все это сделано с единственной целью - повысить эффективность работы спецслужб. Что касается нас, то для ГРУ вопросы, связанные с взаимодействием с другими спецслужбами, являются одними из приоритетных. Правда, тут есть свои нюансы. Организовывать взаимодействие нужно только в тех случаях, когда заранее известно: эффективность работы от этого повысится или стоящая задача будет выполнена в более короткий срок. Если не ожидается приращения эффективности, не меняются временные параметры выполнения задачи, то, наверное, по этим направлениям нет смысла и организовывать взаимодействие. Ведь это процесс, который требует определенных затрат, усилий и сосредоточения средств, в том числе материальных. Но со структурой ФАПСИ, как и с другими структурами, которые влились в ФСБ и другие органы, мы взаимодействовали и взаимодействуем. - Между тем мы часто слышим о том, как еще с советских времен идет ожесточенная конкурентная борьба между подразделениями спецслужб и особенно между ГРУ и СВР в части предоставления информации высшим должностным лицам. - Для тех, кто непосредственно занимается разведдеятельностью, такого вопроса не возникает. Исторически система спецслужб у нас сложилась таким образом, что каждая имеет свои задачи. И их достаточно, чтобы имеющиеся силы и средства тратить на них, а не на решение других, несвойственных задач. Иными словами, у нас своих забот достаточно. Исторически да, были моменты, когда пытались соединить органы внешней разведки НКВД и ГРУ, был создан даже Информационный комитет. Но просуществовал он недолго - все быстро поняли, что это ошибочное направление. Это большое преимущество, когда спецслужбы независимы друг от друга и имеют возможность докладывать добытую информацию и аналитические материалы по своим каналам независимо от другой службы. А у руководства, в свою очередь, имеется возможность оценивать то или иное явление, происходящее или прогнозируемое, на основе сведений, которые оно получает от независимых разведструктур. Координация же усилий разведслужб и контроль за их деятельностью являются прерогативой одного лица -- президента. В части, касающейся ГРУ, он контролирует лично и через руководителей военной разведки, т.е. министра обороны и начальника Генштаба. Эта четкая, стройная, сложившаяся система оправдывает затраты, которые государство расходует на ее содержание. - Затраты на ваше содержание у государства большие? - Это затраты, которые вынуждают делать обстоятельства. Вначале я сказал, что наша система военной разведки отличается тем, что она комплексно использует различные формы, способы и методы. Это комплексное использование различных направлений разведдеятельности - космической, технической и т.д. - позволяет осуществлять затраты в меньшем объеме, чем когда количество направлений разведдеятельности ограниченно. Тогда приходится делать выводы на основе одного, двух источников, а не группы. - Возвращаясь к конкуренции. Сегодняшние ваши руководители - я имею в виду Путина и Иванова - выходцы из СВР. Вас же нельзя назвать "их человеком". Как вы полагаете, почему они не назначили на должность начальника ГРУ также выходца из Службы внешней разведки? - Давайте оставим в стороне рассуждения о том, кто чьим человеком является. На том месте, на котором мне доверено быть, должен находиться человек, преданный интересам своего государства и тому делу, которое он выбрал в качестве основного дела своей жизни. Не реагировать - не значит не знать - Еще одна тема, закрытая от общества, но вызывающая серьезные обсуждения, - агентурная сеть. Весьма распространено мнение, что после распада СССР сеть осталась в том объеме и качестве, которое не выдерживает никакой критики. В числе "растерявших" свою агентуру часто поминают и ГРУ. - Если коротко: это не соответствует действительности. Если более развернуто - оценивать результаты деятельности военной разведки могут только те, кто знакомится с поступающими от нее материалами. - Хотела бы возразить: знакомиться с материалами - да, но не оценивать. Общество, налогоплательщики видят, как мы технологически отстаем от других стран, сколь слабы попытки превентивных оценок конфликтов, и у них возникают естественные вопросы. Поэтому вряд ли стоит говорить, что лишь Путин и Иванов вправе оценивать деятельность спецслужб. - Наверное, я не совсем четко разъяснил то, что имел в виду. Не реагировать - не значит не знать. Не создать дорогостоящий образец вооружения и техники - не значит не иметь возможности и знаний его произвести. Иными словами, если образцы вооружений есть в других странах, но отсутствуют у нас, это вовсе не означает, что мы о них ничего не знаем. Так же, как и осторожное вмешательство или реагирование. Эти вещи не всегда связаны только с результатами разведдеятельности. Ограничения могут быть совершенно иного порядка. Я прежде всего говорю об экономических возможностях государства. Президент высоко отозвался о спецназе - Давайте вернемся к силовой составляющей военной разведки - спецназе. Расскажите о ее деятельности в Чечне и других точках - в частности, в соседних государствах. - Спецназ, один из важных компонентов военной разведки, предназначен для решения сугубо практических задач свойственными ему методами. Структуры спецназа есть практически во всех военных округах, мы координируем их деятельность, определяем идеологию развития. Оценка их деятельности известна: недавно президент во время посещения войск Сибирского военного округа высоко отозвался о спецназе, на прошлой неделе министр обороны также отметил эффективную боевую работу армейского спецназа. Если говорить о Чечне. Спецназ там используется для решения задач в регионе, где ведутся боевые действия, естественно, никакого отношения к территории сопредельных государств он не имеет. - Некоторое время назад была обнародована цифра погибших спецназовцев в Чечне - свыше 500. После этого многие стали говорить: гибель такого числа бойцов элитного подразделения - кошмар и позор для любой военной разведки мира. После этого ее руководители должны уйти в отставку. Как вы оцениваете эти цифры и эти мнения? - Цифра не соответствует действительности. Реальные потери действительно велики - свыше трехсот человек. При этом речь идет о всех структурах военной разведки. Но говорить о том, что в этих условиях руководители всех уровней должны уйти в отставку, было бы неоправданно. Те, кто знаком с условиями, в которых выполняют задачи подразделения Вооруженных сил, понимают, насколько это серьезно и с каким риском сопряжено. - Материально этот риск как-то компенсируется? - У спецназа, не стану кривить душой, показатели несколько выше, чем у линейных структур Вооруженных сил, в том числе на территории Чеченской Республики. Это естественно, поскольку они чаще сопряжены с риском. Да, риск есть для любого военнослужащего, в том числе стоящего на КПП, но по характеру выполняемых задач у спецназа он выше. У нас нет трудностей с комплектованием - Скажите, как обстоят в ГРУ дела с кадрами? - Вопрос, граничащий с пороговым, - все, что касается кадров, закрыто в любой разведке. Я не могу сказать, что мы испытываем серьезные трудности с комплектованием структур военной разведки. В разных структурах положение разное, но в целом военная разведка как система укомплектована достаточно высоко. Комплектование происходит исходя из задач, которые поставлены перед той или иной структурой, и приоритетности ее действий в общей системе военной разведки. Мы, конечно, в первую очередь направляем усилия на те направления, от которых в большей степени зависит суммарная эффективность действий военной разведки. - Какие это направления? - Это может быть радиотехническая, космическая разведка, силовая составляющая. Все это не опускается ниже допустимого уровня. Но вполне понятно: по некоторым направлениям хотелось бы, чтобы укомплектованность была выше. - А профессиональный уровень? - Вы, наверное, знаете, у нас есть сеть учебных заведений, где готовятся специалисты по различным специальностям и направлениям военно-разведывательной деятельности. Качество подготовки зависит от того, кто отобран военной разведкой. В состоянии ли он освоить объем знаний и навыков, которым ему необходимо владеть для эффективного выполнения задачи. - Вы удовлетворены сегодняшним профессиональным уровнем ваших подчиненных? - В целом да. Я бы не сказал, что Россия нашпигована шпионами - В последние два года по стране прокатилось много громких "разоблачений" - журналистов, физиков, экологов. Они обвиняются в шпионаже, государственной измене и т.д. Приложило ли руку к этим "разоблачениям" ваше ведомство и как вы вообще оцениваете эти участившиеся случаи? Складывается впечатление, что страна нашпигована "шпионами". - Я бы не сказал, что территория Российской Федерации нашпигована шпионами. Шпионы и предатели были во все времена. Пока существуют секреты, существует и интерес получить выгоду из обладания ими... Самое страшное, что есть в государстве, в его специальных структурах, - предательство. За одним предателем может потянуться шлейф действий, которые обрекут на никчемность все усилия или затраты в промышленности, интеллектуальной или специальной деятельности. При получении любых сведений, свидетельствующих об угрозе предательства со стороны того или иного органа, структуры или физического лица, мы обязаны немедленно доложить руководству всю имеющуюся информацию по этому вопросу. - Разведдеятельность любит тишину, и все же были ли за последние годы "громкие" случаи разоблачений, обезвреживания, поимки и т.д., которыми занимались именно структуры ГРУ? - Если позволите, я просто скажу "были", и давайте поставим точку. Могу лишь добавить: нам неизвестно и не нужно знать, были ли те сведения, которые мы докладывали, единственными для принятия решений... Прошло слишком мало времени - Мы не можем не коснуться Ирака. Хотя некоторое время назад спецслужбы удостоились похвалы за достоверную информацию, предоставляемую до и в период иракской кампании, все же многие эксперты обвиняют разведку - и прежде всего ГРУ - за то, что информация, которую вы давали высшему руководству, была искаженной: вы недооценили американцев, вы переоценили иракских военных и т.д. Именно на вас многие возлагают вину за то, что публичные выступления политических руководителей первых дней и недель так отличались от последующих... - Я бы ограничился очень краткими комментариями по вашему вопросу, тем более что он очень созвучен тому, который был задан Верховному главнокомандующему на недавней пресс-конференции примерно с тем же подтекстом. Я не знаю экспертов, которые бы имели доступ к той информации, которая докладывалась по нашей линии. Пока прошло слишком мало времени - и в реальном, и в историческом плане, - чтобы я мог говорить о том, что докладывалось, что делалось и какие решения принимались. - Давайте поставим вопрос так: вы удовлетворены тем, как ваше ведомство "отработало" иракскую кампанию? - Полного удовлетворения у меня, как у руководителя, естественно, не может быть. И по этому направлению деятельности, и по ряду других, поскольку всегда есть что совершенствовать. Стыда за деятельность военной разведки в этот исторический отрезок времени я не чувствую. И могу вам сказать, что для этого нет оснований. Но это совершенно не значит, что все, что сделано, не могло быть сделано лучше. - Понимаете, в истеблишменте существует мнение, что многие важные решения, которые принимались в последние годы во внешней политике, основывались не то чтобы на неверных, но на искаженных докладах спецслужб, которые во многом остались в советских временах. Они, дескать, не могут оценить военную тактику современных армий, отличить реальные угрозы от мнимых, оценить военно-политические изменения, которые сегодня происходят в мире гораздо быстрее, чем 10-15 лет назад. - Создается впечатление, что истеблишмент, к которому вы апеллируете, имеет полные возможности для просмотра и анализа всей закрытой информации, которая поступает от спецслужб! Я могу сказать: офицеры, работающие в системе военной разведки как на исполнительных, так и на руководящих должностях, делают все для того, чтобы информация носила объективный, достоверный, а в ряде случаев - упреждающий характер. Когда-то это удается сделать с большим успехом, когда-то с меньшим. Но я отвергаю подтекст, прозвучавший в вашем вопросе, - что здесь сидят ретрограды, для которых важно только то, что было когда-то. У нас работают умные, подготовленные люди, умеющие оценивать изменения в обстановке и реагировать на них. Как же иначе? Если человек не способен реагировать на изменение ситуации, его нельзя использовать в системе разведдеятельности. Тогда он будет зациклен на том состоянии, которое было характерно для какого-то периода времени. В разведработе любой офицер изначально готовится к тому, чтобы уметь отличать те черты и нюансы, которые характеризуют появление нового качества. Справка "Известий" Валентин Корабельников родился 4 января 1946 года в Тамбовской области. Окончил Минское высшее инженерное зенитно-ракетное училище, Военно-дипломатическую академию, Академию Генштаба. Начальником ГРУ был назначен в 1997 году. Корабельников является кадровым разведчиком, по некоторым сведениям, долгое время занимался оперативной работой. Владеет несколькими иностранными языками. Герой Российской Федерации. 12 июня, в День России, ему было присвоено воинское звание "генерал армии".