«Необходимость мобилизации дополнительных ресурсов банки не радует»
Почти две трети российских банков или против создания саморегулируемой организации, или не определились с отношением к этому вопросу. Такие данные приводит в докладе о саморегулировании в этом секторе (есть в распоряжении «Известий») Ассоциация банков России, в которую входит подавляющее большинство участников рынка. С требованием создать структуру с целью защиты прав потребителей финансовых услуг в июле прошлого года выступил ЦБ. Но основная проблема, которую кредитные организации видят в создании СРО, — существенное увеличение административной и финансовой нагрузки. В ассоциации считают, что решить вопрос можно, если регулятор профинансирует расходы на создание и функционирование саморегулируемой организации. В докладе, который 12 марта обсудят банкиры и ЦБ, приведены возможные модели этой организации. О том, необходим ли новый орган для защиты прав потребителей финуслуг, в интервью «Известиям» рассказал глава ассоциации, в прошлом первый зампред ЦБ Георгий Лунтовский.
— В четверг на заседании совета ассоциации будет обсуждаться саморегулирование в банковской отрасли. Ранее регулятор жестко поставил вопрос о добровольном создании СРО — в противном случае это будет сделано через закон, инициированный ЦБ. Ваш доклад имеет целью убедить банки в необходимости этой меры?
— Это плановая работа. У нас есть «дорожная карта» по повышению эффективности работы ассоциации, и там есть пункт по подготовке такого доклада. Мы не ставили целью дать ответ, нужно или не нужно банкам саморегулирование, мы считаем, что это решение банки должны принять сами. В процессе подготовки доклада перед нами стояла задача выяснить позицию банковского сообщества и дать в развернутом виде мнение членов ассоциации по этому вопросу. Мы постарались обрисовать ближайшие правовые и организационные последствия, а также представить модели СРО, если будет принято законодательное решение о переходе на саморегулирование в этой области.
— То есть вы уже исходите из парадигмы, что СРО будет внедряться через закон, а не через добрую волю банков?
— Мне кажется, преждевременно говорить об этом. В докладе описаны все сценарии, но какой будет реализован, будет ли принято законодательное решение — сегодня в этом вопросе существует некая неопределенность.
— Вы обсуждали с ЦБ этот вопрос? Какие последние договоренности?
— На заседании совета ассоциации будет присутствовать первый зампред Центробанка Сергей Швецов. Мы провели несколько встреч в последнее время, постарались донести до регулятора позицию коммерческих банков, которая у нас высветилась в результате опроса, и их сомнения по поводу перехода на саморегулирование — с какими сложностями столкнется банковское сообщество, если такое решение будет принято. Мы обсуждали и преимущества саморегулирования в процессе дискуссии.
«50 на 50»
— Но всё же сейчас регулятор склоняется к законодательному или добровольному формату?
— Пока нет решения. На совете, надеюсь, мы услышим позицию банков. Опросы, которые мы проводили, показали, что на этот счет нет единого мнения, голоса за и против перехода на саморегулирование разделились примерно 50 на 50. О многом говорит и участие кредитных организаций в опросах. Например, во втором приняли участие только 16 банков, хотя мы разослали вопросы 160 членам ассоциации. В результате за выступили 31,25% и столько же высказались против. Такая же часть банков занимает нейтральную позицию. Они не определились и больше говорили о том, какие у них есть вопросы по переходу на саморегулирование.
— Чего все-таки больше — рисков или плюсов от перехода на такой формат?
— Чтобы оценить весь объем за и против, надо понимать, в каком виде будет саморегулирование (если оно будет), какие полномочия будут делегированы СРО, какие права она получит по отношению к членам организации, как будут выстраиваться отношения с регулятором.
Больше всего коммерческие банки волнует рост административной нагрузки. Сегодня поведенческий надзор находится в компетенции прежде всего Роспотребнадзора и отчасти Центрального банка. Если появится третья организация, которая будет участвовать в регулировании, это может стать дополнительной административной нагрузкой. Второй момент, который банки в некотором смысле не устраивает, — возможная необходимость мобилизации дополнительных финансовых ресурсов для обеспечения деятельности СРО.
Это тоже не радует банки, особенно в условиях, когда доходность банковского бизнеса сокращается. Хотя мы и говорим о рекордной прибыли за прошлый год, но все прекрасно понимают, что у большинства кредитных организаций доходность снижается. Именно проблема финансирования в наибольшей степени беспокоит банки и является одним из самых существенных препятствий к принятию идеи СРО.
— В докладе вы предлагаете решить проблему финансирования деятельности СРО за счет доходов, которые Центробанк получает от участия в капитале банков. Ни на одном финрынке такого нет. Есть возможность решить проблему, например, за счет увеличения штрафов за существенные нарушения?
— Меры, которые могут быть оправданными для СРО финансовых организаций, оказываются неприемлемыми для банков, поскольку неизвестно, приживется ли традиция оказания платных услуг клиентам и что это могут быть за услуги. Кроме того, увеличение размера штрафов для банковского рынка, перегруженного публичными обязанностями, также не является выходом из этой ситуации.
Да, как представляется, решением проблемы могло бы стать ресурсное обеспечение деятельности банковской СРО за счет доходов, которые регулятор получает от своего участия в капиталах организаций.
— Имеете в виду санируемые банки?
— Мы прописали этот пункт в докладе без всякой конкретики в качестве идеи. И обсудили ее на комиссии по стратегии, рекомендовав внести на обсуждение совета. Банки говорят, что переход на саморегулирование потребует дополнительных финансовых вливаний, потому что появляются новые функции, новые задачи. Потребуется дополнительный аппарат, который будет их реализовывать. Поручая сообществу такую функцию, государство, наверное, тоже должно озадачиться этим вопросом.
Речь о том, что любые улучшения, направленные на потребителя, производятся по инициативе государства, но за деньги кредитных организаций, которые изначально являются коммерческими структурами, и цель их работы — получение прибыли.
— Есть оценки, насколько может вырасти финансовая нагрузка на банки?
— Нет, потому что нет ясности, во-первых, будет или нет саморегулирование, во-вторых, какие полномочия нам делегирует Банк России, в-третьих, есть ли контроль за соблюдением стандартов. Пока нет закона, говорить не о чем.
— А как же законопроект, с которым все желающие ознакомились еще прошлым летом? Или он уже устарел?
— Проект, который мы видели, не был внесен, и обсуждать его нет смысла, поскольку с момента его обнародования было много дискуссий, выявлено много недостатков. Все считают, что законопроект сырой, его надо дорабатывать.
«Было бы проще с одним регулятором»
— Я правильно поняла, что банковское сообщество выступает за то, чтобы функция по надзору за соблюдением прав потребителей финуслуг была передана в одни руки — Центробанка?
— Давно обсуждается проблема, что регулятору мы даем частично полномочия по защите прав потребителей, хотя по факту он рассматривает жалобы, которые ему присылают. Создана служба финансового омбудсмена. При этом общее регулирование осуществляет Роспотребнадзор. Наверное, банкам было бы комфортнее, если бы в этой области был один регулятор.
— В своем докладе вы указываете, что сейчас отсутствие законодательного утверждения многих понятий поведенческого надзора является проблемой. Почему это важно?
— Мы скорее анализировали понятие поведенческого надзора и смежные с ним. Любое понятие, например, «ненадлежащее поведение», «мисселинг» и т.п., которое применяется, нуждается в нормативном закреплении, чтобы мы конкретно понимали, что такое поведенческий надзор, что под ним подразумевают, что он в себя включает. Тогда будет понятно, кто его должен осуществлять.
— Когда вы опрашивали банки, не звучало мнение, что ассоциация — лоббист, а СРО, если можно так выразиться, «помощник регулятора»?
— Что касается наших функций по лоббированию и защите деятельности банков, если будет принято законодательное решение, важно найти сочетание функций. Оставаясь ассоциацией, мы должны стоять на страже интересов кредитных организаций, а для этого необходимо получить некие дополнительные полномочия на уровне закона. Мы уже много раз ставили вопрос, например, о мотивированном суждении, участии третьей стороны в качестве эксперта при рассмотрении тех или иных дел. Мы активно участвуем в законотворческой деятельности как эксперты, но наша позиция не имеет обязательной силы, наши возражения или предложения могут быть приняты или не приняты, рассмотрены или не рассмотрены, это не влечет никаких последствий.
Если сообщество берет на себя функцию в какой-то степени регулирования — функция, которую сейчас осуществляет государство, — в ответ, наверное, мы должны получить полномочия, которые позволяют нам, может быть, эффективнее отстаивать интересы банковского сообщества.
— Но разве основная цель СРО — не защита прав потребителей финуслуг?
— Даже если ассоциация получит статус СРО, никто не говорит, что она не должна отстаивать интересы банков. И это наша основная цель, которая определена уставом.
— Вы считаете, надо законодательно закрепить: мнение СРО должно учитываться при создании нормативов?
— Мы считаем, что это должно быть некое соглашение между государством и бизнесом. Если последний частично берет на себя функции, которые выполняет государство, что-то в ответ он должен получить. Наиболее эффективные методы и способы защиты интересов. Наш голос и так звучит, нас слышат, к нам обращаются, но мы хотим как-то формализовать наши отношения.
«Добровольное саморегулирование уже существует»
— Какую модель СРО вы считаете наиболее эффективной? И ведете ли переговоры с Ассоциацией российских банков, члены которой выступали категорически против ее создания СРО?
— Если мы говорим о переходе на саморегулирование, получении таких функций, мы прежде всего должны отталкиваться от мнения банковского сообщества. Я не могу сказать, что наша ассоциация поддерживает саморегулирование и большинство наших банков завтра проголосует за переход на саморегулирование. На мой взгляд, эта тема требует продолжения дискуссии для того, чтобы получить ответы на все вопросы, которые есть у банковского сообщества. Только после этого может быть принято какое-то осознанное решение.
— То есть возможность создания некой третьей силы вы не отрицаете?
— Нет, но, на наш взгляд, такой вариант маловероятен.
— Но он решил бы проблему дуализма восприятия банками, которые привыкли считать ассоциацию защитником интересов, а не представителем надзора, который приходит с проверкой?
— Мы прекрасно понимаем, с чем столкнемся, если нам придется осуществлять надзор. Понятно, что на берегу нужно договариваться с самого начала, что это функция, определенная законом, мы обязаны ее выполнять. Здесь в какой-то степени функция лоббирования и функция регулирования и надзора должны быть разведены.
— В докладе указывается, что форма участия может быть как обязательной, так и добровольной. В вероятности последнего есть сомнения, поскольку разработанные вами стандарты по мисселингу не получили достаточного распространения. Кстати, на встрече в Бору глава ЦБ Эльвира Набиуллина заявила, что регулятор не получил от сообщества обратной связи и будет сам устанавливать правила продаж банками финансовых услуг. Может, в связи с этим необходимость в СРО уже отпала?
— СРО — это организация, а саморегулирование на добровольной основе уже существует. Тот же наш стандарт по мисселингу — добровольное саморегулирование. То, что сказала Эльвира Сахипзадовна, я бы не хотел комментировать.
Председатель Центрального банка РФ Эльвира Набиуллина
Мы не можем обсуждать действия регулятора в данном случае, потому что пока еще это только заявление, за которым не последовали действия. Что касается нашего стандарта по мисселингу, у нас по нему на собрании ассоциации состоялось голосование, он был принят единогласно всеми банками – участниками ассоциации.
— Почему банки не присоединяются к этому стандарту?
— Почему не присоединяются? На сегодня это сделали уже 12 банков, причем это крупнейшие организации, именно они работают на этом рынке и занимают лидирующую позицию. Те, кто не занимается этим бизнесом, не продает продукты других организаций, может быть, в силу этого и не присоединяются — им это не нужно. Многие банки считают, что они выразили свое отношение к стандарту, проголосовав за, и не требуется дополнительного решения о присоединении. Мы с ними работаем, разъясняем свою позицию, напоминаем. Процесс медленно, но идет. Еще раз хочу подчеркнуть, что в числе 12 кредитных организаций в основном крупные банки.
В сообществе существует потребность в саморегулировании. Мы за последнее время приняли этический стандарт, приняли стандарт по мисселингу. Сейчас по инициативе коммерческих банков ведется работа над стандартом по инкассации, у нас создана соответствующая рабочая группа. По инициативе банков мы готовим меморандум по борьбе с недобросовестной рекламой. Сигнал идет именно из банковского сообщества, что нужно договариваться о правилах игры, но это пока существует на добровольной основе.
