Биологическое оружие: как книга Дарвина изменила понимание мира
24 ноября 1859 года в свет вышел первый тираж книги Чарльза Дарвина «Происхождение видов путем естественного отбора, или Сохранение благоприятствуемых пород в борьбе за жизнь». К вечеру из поступивших в лондонские магазины 1250 экземпляров не осталось ни одного. Книга произвела эффект разорвавшейся бомбы — одни восхищались ею, другие негодовали. «Известия» — о знаменитом труде, положившем начало научному изучению происхождения жизни на земле.
Загадочное письмо
«Объяснить происхождение жизни на земле только случаем — это как если бы объяснили происхождение словаря взрывом в типографии»
Началось всё почти по-чеховски: с письма ученому соседу. В июне 1858 года известный естествоиспытатель, автор нескольких книг Чарльз Роберт Дарвин получил письмо от незнакомого молодого натуралиста по имени Альфред Рассел Уоллес. Будучи в экспедиции в Малайзии, этот джентльмен подхватил малярию, на некоторое время приковавшую его к постели. Борясь с вынужденным бездельем, он взялся за анализ увиденного им в путешествиях, попытался соотнести это с существующими гипотезами, а потом изложил свои мысли в небольшой статье, которую и послал маститому коллеге с просьбой отредактировать и в случае одобрения передать ее в Лондонское королевское общество по развитию знаний о природе.
Альфред Рассел Уоллес
Прочитав послание, Дарвин остался потрясен: всё то, что он пытался сформулировать уже много лет, неизвестный ему юнец умудрился изложить коротко и внятно: «если бы не почерк, я решил бы, что это одна из моих ранних записных книжек». Дарвин хотел даже отказаться от публикации готовящейся им работы и отдать идею Уоллесу, но друзья да и сам молодой натуралист не поддержали его порыва.
В конце концов Уоллес в своих рассуждениях опирался на статьи Дарвина. Он считал, что не придумал ничего нового, а лишь на основе своего опыта подобрал подтверждения и доказательства некоторым утверждениям старшего коллеги. К тому же Уоллес был почти не известен научной общественности, так что его мнение вряд ли кого-то могло заинтересовать. Тогда Дарвин решил, что он должен предложить для обсуждения одновременно статью Уоллеса и свои мысли по этому поводу, изложенные в виде очерка. В июле 1858 года обе работы были представлены Линнеевскому обществу в Лондоне. Вопреки ожиданию бури среди коллег они не вызвали. Скорее наоборот.
Фредерик Уильям Хоуп, действительный член Лондонского королевского общества и Линнеевского общества, энтомолог
«Всё новое в этой работе не верно, а всё верное — не ново»
Иллюстрация дарвиновской теории
Объяснение тому, что научный мир спокойно встретил идею Дарвина и Уоллеса об эволюции живых существ, было довольно простым — к середине XIX столетия в той или иной степени об этом задумывались многие. Мысль о том, что мир вряд ли был создан единовременно, высказывали еще античные философы, в частности Анаксимандр, Демокрит и Аристотель. По мере того как в научный оборот стал входить огромный массив данных о природном мире Азии, Африки, Австралии и особенно океанских островов, изменчивость видов становилась всё очевиднее. Другое дело, что найти механизм и предложить разумное объяснение этого процесса никому не удавалось. До письма Уоллеса Дарвину.
Молодой повеса
«Я учился, потом совершил кругосветное путешествие, а потом снова учился: вот моя автобиография»
Юность Чарльза Дарвина совершенно не предвещала научной карьеры, скорее наоборот. Хотя происходил юноша из весьма уважаемой семьи — его дед Эразм Дарвин считался одной из центральных фигур британского просвещения — учиться в школе Чарльз не желал и заставлять его никто не собирался. Отчасти виной тому была ранняя кончина матери, а отчасти демократизм отца — респектабельного доктора и удачливого финансиста. Времени на воспитание сына он не имел, посему занимались мальчиком в основном старшие сестры, благо их было сразу четверо. В итоге юноша зарекомендовал себя безнадежным двоечником и занимался исключительно тем, что ему нравилось, — химией, коллекционированием насекомых, охотой.
Чарльз Дарвин
По настоянию отца Чарльз поехал в Эдинбург учиться на врача, но сбежал после первой же операции, на которой ему пришлось присутствовать. Вида человеческой крови заядлый охотник вынести не мог. Потом он безуспешно учился на священника в Кембридже, но верховая езда, стрельба из ружья и охотничьи собаки занимали его гораздо больше, нежели вопросы богословия. К счастью, кузен ввел Чарльза в круг молодых ученых-естествоиспытателей, и желание соответствовать новым товарищам вынудило повесу взяться за ум.
В итоге он так увлекся собиранием жуков, что перечитал все возможные книги не только по этой теме, но и по смежным дисциплинам. Абсолютным авторитетом для юноши в эти годы стал кембриджский профессор ботаники Джон Генслоу — неформальный лидер кружка молодых натуралистов. Дарвина даже называли the man who walks with Henslow — «тот, кто прогуливается с Генслоу». А когда Дарвин успешно сдал выпускные экзамены, Генслоу порекомендовал его Роберту Фицрою — капитану корабля «Бигль», отправлявшегося в 1831 году в кругосветное плавание для уточнения карт и описания новых земель. Скорее всего, профессор думал не столько о научном развитии своего 22-летнего приятеля, сколько о его увлечении охотой и экзотическими животными, к тому же отец молодого натуралиста согласился оплатить плавание в надежде, что сын найдет свое призвание.
Пятилетнее путешествие стало переломным моментом в жизни Дарвина. Поначалу его действительно больше прельщала охота на экзотических животных и поиски новых видов, которые могли принести ему мировую славу, но постепенно интересы молодого человека стали меняться — он всерьез увлекся изучением, систематизацией и описанием всего, что ему довелось увидеть в диковинных странах. Стоит отметить, что плавание давалось ему непросто — Дарвин страдал от морской болезни, а потом еще и подцепил какую-то тропическую инфекцию, которая мучила его до конца жизни. Но трудности показали, что за маской светского гуляки скрывается сильный и целеустремленный мужчина. Хотя статус вольнонаемного исследователя позволял ему в любой момент покинуть судно, он до конца перенес все трудности похода и собрал огромное количество поистине уникального материала.
Ракушки, собранные Дарвином во время пребывания на острове Святой Елены, представленные на выставке коллекции Эдинбургского университета в Глазго
В 1836 году 27-летний Дарвин вернулся с огромным багажом образцов и записей, сделанных на островах Зеленого мыса и Канарах, на побережье Бразилии и Чили, в Аргентине и Уругвае, в Патагонии и на Огненной Земле, в Австралии и Тасмании, на Кокосовых и Галапагосских островах. Через несколько лет он опубликовал результаты изысканий в книге «Путешествие натуралиста вокруг света на корабле «Бигль». Потом он написал несколько научных трудов, в том числе большую монографию, посвященную усоногим ракам, которая и сегодня считается одной из самых полных работ по этой тематике. Дарвина стали воспринимать уже не только как натуралиста-путешественника, обладающего хорошим слогом, но и как уважаемого специалиста-зоолога.
Торжество разума
«Нет ничего более замечательного, чем распространение религиозного неверия, или рационализма, на протяжении второй половины моей жизни»
В 1839-м Дарвин женился и купил дом неподалеку от Лондона. В этом имении он проведет 40 лет жизни. Все эти годы он жил по строго заведенному распорядку — работал, гулял с собакой, общался с детьми, которых у четы Дарвин, кстати, было семеро. Иногда принимал гостей или сам ездил в Лондон общаться с коллегами. Досаждало ученому только состояние здоровья, вынуждавшее отвлекаться от работы и ездить лечиться «на воды».
Рабочее место Дарвина в его доме в Кенте
Увиденное в путешествии многообразие схожих видов не отпускало молодого ученого. Он понимал, что это результат каких-то естественных природных процессов, но не мог точно сформулировать причинно-следственные связи. Первые контуры теории эволюции он начинает формулировать еще в начале 1840-х, но на обдумывание и уточнение ушло почти два десятилетия.
Неизвестно, когда на Дарвина снизошло озарение и было ли оно вообще. Скорее его теория рождалась постепенно, в процессе напряженного труда, экспериментов и, конечно, дискуссий с коллегами, прежде всего с геологом Чарльзом Лайелем и ботаником Джозефом Гукером. Они были не только ближайшими друзьями Дарвина, но и выдающимися учеными своего времени, и именно они подвигли его начать письменно формулировать теорию «пангенезиса», как называл ее сам исследователь. Когда значительная часть многотомного труда уже была готова, Дарвин и получил письмо Уоллеса. Кстати, ученые поддерживали уважительные, даже товарищеские отношения и сам термин «дарвинизм» принадлежит Уоллесу.
Альфред Уоллес
«Я всегда сознавал и теперь сознаю, что Ч. Дарвин начал заниматься этим вопросом гораздо раньше меня и исполнение трудной задачи — изложение происхождения видов — не выпало на мою долю»
Чтобы навсегда завершить спор о приоритетах, Линнеевское общество учредило медаль Дарвина–Уоллеса, которой награждает выдающихся биологов. На одной стороне изображен Дарвин, а на другой — Уоллес.
Дискуссия в научном сообществе показала, что книга должна быть небольшой по объему и написана доступным языком. В итоге у Дарвина сложился план однотомной книги, и всего за восемь месяцев обычно дотошный и неторопливый ученый написал почти 500-страничный труд — он приступил к работе в середине лета 1858 года, а в конце весны 1859-го уже правил гранки. 24 ноября тираж поступил в продажу.
Первое издание книги Чарльза Дарвина «Происхождение видов путем естественного отбора» 1859 года
Книга, в которой доступным языком была изложена теория эволюции, главным фактором которой являлся естественный отбор, стала сенсацией. Для многих картина развития мира приняла логичный вид. Но главное потрясение для широкой публики было впереди: в 1871 году Дарвин опубликовал труд «Происхождение человека и половой отбор», в котором обосновал эволюционное развитие человечества от обезьяноподобных предков. Впрочем, это уже, как говорится, совсем другая история.
