Как Бекман Америку открыл
«Бекман и Америка» — под таким названием франкфуртский музей Штедель показывает работы классика немецкого искусства Макса Бекмана (1884–1950). Все они так или иначе связаны с Америкой, где художник провел свои последние годы и где сегодня хранятся едва ли не лучшие его работы. Несмотря на очевидность сюжета, раньше экспозиций на такую тему никто не делал.
Бекман всю жизнь оставался художником-одиночкой, толком не примыкал ни к одной группе, с этим во многом и связано его относительно позднее признание широкой публикой. Впрочем, при жизни он не испытывал недостатка в коллекционерах, ведь Бекман — автор подчеркнуто «живописный», ценящий традицию (отсюда и его любовь к триптихам), и только его автопортреты позволяют увидеть, как меняется эпоха вокруг, как тяжелеет взгляд интеллектуала, наблюдающего этот сон разума наяву, и как все труднее ему не сдаться перед лицом неумолимых фактов. Власть побеждает здравый смысл, карнавал оборачивается вакханалией, король неизменно оказывается голым.
Среди более чем ста работ, показываемых сейчас на берегах Майна, почти половину составляет живопись. Бекман здесь занят своими любимыми темами: библейскими мотивами («Снятие с креста» предоставил нью-йоркский Музей современного искусства, а «Христа в лимбе» — вашингтонская Национальная галерея), мифологическими сюжетами («Валькирия» 1948 года хранится в частном собрании), а также эпизодами из жизни цирка («Клоуны из Помпей» из музея Сиэтла).
Бекман оставался верен фигуративному искусству, хотя кураторы не смогли обойтись без отношения к нему молодых американских абстракционистов (этой теме посвящена и специальная статья в каталоге). Возможно, такой интерес был вызван тем, что Бекмана влекли мифы, к образу той же валькирии он обращался не раз. С одной стороны, в этом была реакция на захлестнувшее Германию вагнерианство, с другой — что-то глубоко личное. Его первая жена, Мина Бекман-Тубе, в 1920-е годы выступала на оперной сцене и не раз пела партию Брунгильды, предводительницы валькирий.
Спасаясь от нацизма, Бекман уехал в Амстердам 17 июля 1938 года, в день открытия выставки «Дегенеративное искусство» в Мюнхене, где показывали и его работы. Перебраться в Америку сразу не успел: приглашение занять должность профессора пришло, когда Голландия уже была оккупирована.
В итоге он переселился в Штаты лишь после войны. Его ретроспектива 1948 года прошла в крупнейших американских городах, в чьих музеях оказалось множество его полотен. Это обстоятельство тоже повлияло на посмертную славу Бекмана — в Европе о нем на время словно забыли, в самой Германии музеи восстанавливали прежде всего свои коллекции экспрессионистов. Бекман же не принадлежал ни к какой группе вроде «Моста», он оставался в стороне от объединений, любил столь разных авторов, как Пикассо и Мунк, и никогда напрямую не высказывался об эпохе.
Исключением стала графика 1910–1920-х, посвященная войне и последовавшей расслабленности веймарского периода. Здесь все превращается в театр, кровь смешана со смехом и благородными персонажами оказываются не завсегдатаи партера, но актеры - единственные, кто не теряет чувства реальности. Бекман написал много актерских портретов, в том числе Николая Церетели (1890–1942), игравшего в свое время у Таирова Арлекина.
Но, пожалуй, нигде бекмановский интерес к мироустройству не выразился столь отчетливо, как в натюрмортах, а таковыми становятся и лесные пейзажи, и городские виды («Воспоминание о Чикаго» предоставил музей Гарварда в Массачусетсе). Помимо чисто живописных достоинств есть в этих сумеречных пространствах та раскрепощенность материального мира, что выглядит какой-то идиллией.
Единственная выставка Бекмана в России прошла четыре года назад в Эрмитаже. В постоянных коллекциях наших музеев его нет, что можно объяснить и спецификой формирования собраний в поствоенное время (все же Бекман эмигрировал в Америку, а не уехал в ГДР), и нынешней дороговизной его полотен на аукционах. Остается надеяться лишь на меценатов, способных восполнить досадные лакуны.
