«О кончине джаза говорить не приходится»
Стэнли Кларк — один из самых влиятельных мировых джазовых музыкантов. Его уникальной манере чужды любые стилистические рамки. Его бас-гитара звучит как на десятках пластинок артистов самых разных жанров, так и на собственных альбомах, последний из которых — The Message — появился в прошлом году. Накануне выступления в российской столице джазмен рассказал «Известиям» о своих любимых записях, учителях и друзьях.
— Вы уже бывали в России. Реакция наших поклонников джаза отличается от той, с которой вы сталкиваетесь в Европе и США?
— Реакция публики почти всегда одинакова. Важно, принимают они твою музыку или нет. Я просто люблю своих поклонников, ну а в России они ко мне неизменно приветливы. По этой реакции я понимаю, что моя музыка здесь нужна. Так что приходите.
— Вы выстраиваете выступление исходя из специфики страны, куда приезжаете, или сейчас везде сделан акцент на ваш новый альбом?
— Я корректирую построение своего сета ночью накануне выступления. Конечно, прозвучат одна-две композиции и с недавно вышедшего альбома, но в первую очередь мы делаем ставку на материал, который зритель знает по альбомам, вышедшим ранее. Поверьте, будет много всего самого разного — джаз, фанк... В общем, повеселимся на славу.
— The Message открывается посвящением таким великим музыкантам, как Эл Джерро, Том Петти, Чак Берри, Ларри Корьелл, Джордж Дюк. Кем они были для вас?
— Очень тяжело терять друзей. Мне всегда казалось, что их жизнь — это гораздо больше, чем существование обычной человеческой личности. Они велики и непобедимы, и во многом так оно и есть. Все, кого вы назвали, — музыканты, которыми я неизменно много лет восхищался. Те, кто оказывал на меня самое серьезное влияние.
Часть нового альбома — дань уважения моему большому другу, великому Джорджу Дюку (джазовый пианист, певец, композитор и продюсер. — «Известия»). Я любил Джорджа как брата, и мое уважение к нему и как к человеку, и как к музыканту безгранично. Джордж оставил огромный след в нашей музыке. Он был очень легкой, очень яркой звездой, музыкантом, обладающим уникальным диапазоном навыков.
— С вами, наряду с привычными для джазового состава музыкантами, работает бит-боксер и рэпер Даг Е. Фреш. У многих музыкантов отношение к рэпу, мягко говоря, холодное, а как вам этот жанр?
— Даг — мой старинный друг. Во всё, чего касается, он привносит огромное количество любви. У меня нет границ, когда речь заходит о том, с какими музыкантами мне играть. Самое важное, чтобы они своей музыкой, своим жанром бросали вызов моей игре. Сам я слушаю огромное количество музыки и уверен, что представителю абсолютно любого направления есть что предложить всем нам.
— Вы работали не только с такими гигантами джаза, как Стэн Гетц, Арт Блэйки, Арета Франклин, но и со звездами рока — Полом Маккартни, The New Barbarians. Можете ли вспомнить какую-либо историю, связанную с ними?
— Ого! Вы знаете про The New Barbarians (совместный проект гитаристов The Rolling Stones Ронни Вуда и Кита Ричардса. — «Известия»). Это здорово! Поверьте, историй за эти годы накопилось немало, но я лучше не буду их рассказывать в нашем интервью (смеется). Но, как вы видите, я всегда с нетерпением жду предложений о сотрудничестве с самыми разными артистами...
— Сейчас мир ополчился на Майкла Джексона, с которым вам тоже довелось работать. Призывают убрать его музыку из эфира, подвергнуть забвению его песни. Насколько, на ваш взгляд, такие решения правомерны?
— Мне кажется, нужно очень четко отделять искусство от художника. Майкл Джексон внес огромный вклад в музыку и танец. Есть представители живописи, литературы, других видов искусства, которые тоже подвергаются нападкам за свою жизненную ориентацию. Мы можем не одобрять, да и вовсе не принимать какие-то аспекты их личной жизни, но глупо отрицать их вклад в мировую культуру.
— Очевидно, что джаз никогда не станет массовой музыкой. Тем не менее какой совет вы бы дали людям, искренне старающимся понять его? Музыку каких исполнителей и какие альбомы вы бы посоветовали послушать в первую очередь?
— Джаз, будь он традиционный или авангардный, это всего лишь неопределенный термин, обозначающий для каждого свое. Сам джаз явился этому миру благодаря использованию и смешиванию самых разных жанров. Собственно, другие музыкальные формы находятся под влиянием джаза, и проник он в них настолько глубоко, что ни о какой его кончине говорить не приходится.
Присмотревшись внимательно, нельзя не заметить, как джаз меняется, и этот процесс постоянный. Если бы мне пришлось тезисно обозначить, что такое джаз, я бы сказал, что это — идеальное сочетание импровизации и технического мастерства. У джаза всегда будут как старые, так и новые поклонники именно благодаря уникальности самого жанра.
Вы спросили про мой любимый альбом? Пожалуй, назову пластинку Джона Колтрейна A Love Supreme. Это был первый альбом, который я купил и в котором удивительным образом музыка и духовность находились в непосредственной близости. Я слушал эту пластинку множество раз, чтобы полностью понять музыку, но с самого начала мне было очевидно, что в ней кроется нечто совсем особенное.
— Вы один из лучших бас-гитаристов в мире. Чем была для вас бас-гитара, когда вы выбрали ее в качестве главного инструмента, и какие открытия она подарила вам?
— Когда я начал играть на электрогитаре, то в значительной степени перенес в «электричество» свою акустическую басовую технику. В те годы не было никаких инструкций, как делать все то, чему я научился в акустике, в электрическом варианте. Мне повезло, что основой для моей карьеры стало неординарное музыкальное образование именно как акустического музыканта.
Я учился в Филадельфийской академии музыки, но кроме этого, у меня был ряд блестящих наставников и частных преподавателей. Мое первоначальное образование было абсолютно строгим и академическим, но именно оно дало основу, на которую я мог уверенно опираться. Вообще-то я до сих считаю себя в первую очередь акустическим басистом.
— Вам 67 лет. Вы застали несколько музыкальных эпох и множество всплесков самых разных жанров. Как, на ваш взгляд, будет развиваться музыка?
— Она будет развиваться неустанно. Музыка, искусство — суть нашей жизни.
Стэнли Кларк одним из первых продемонстрировал возможности бас-гитары как лидирующего инструмента.
