«Больше половины потерявших зарубежных партнеров компаний уже нашли новых»
К концу года большинство проблем с производственными цепочками и логистикой могут быть урегулированы. Об этом на ПМЭФ-2023 в интервью «Известиям» рассказал президент Торгово-промышленной палаты России Сергей Катырин. По его словам, сегодня более половины российских компаний, которые потеряли зарубежных партнеров, нашли новых — из дружественных стран. Глава ТПП также отметил, что уже около 75% платежей в рамках Евразийского союза и 70% с Китаем происходят в нацвалютах. Индию Сергей Катырин считает перспективной для сотрудничества страной, однако есть проблемы накапливания рупий и отсутствия авиасообщения.
«Размер разового взноса для бизнеса — приемлемый»
— В феврале Торгово-промышленная палата предложила, чтобы разовый взнос в бюджет учитывал инвестиционные планы компаний. Как вы оцениваете параметры такого налогообложения, особенно с учетом ставки в 5–10%? Будут ли от этого негативные последствия для бизнеса?
— Нужно уточнить, что ставка налога составляет 5%, если платеж производится до 30 ноября, и 10%, если позднее. Проведено много работы по этому вопросу, включая дискуссии с правительством, и сделан вывод, что размер разового взноса для бизнеса — приемлемый.
Однако у нас есть два серьезных пожелания. Во-первых, мы хотим, чтобы взносы отслеживались и бизнес мог быстро узнать о возможных проблемах. Во-вторых, с учетом того что Госдума еще не рассмотрела этот законопроект, возможно, некоторые отрасли могут быть исключены из этого взноса по желанию депутатов. Но мы бы хотели, чтобы общая сумма не менялась и освобождение одних компаний от взноса не увеличивало бремя для других. Если будут соблюдаться все эти условия, серьезных проблем и негативного влияния на инвестиционную политику предприятий не будет.
— По вашим оценкам, сколько компаний может попасть под обязательство уплаты налога на сверхприбыль?
— Если посмотреть на структуру нашего бизнеса, то у нас 13,6 тыс. крупных компаний, 18 тыс. — средних и 211 тыс. — малых. МСП не попадают под этот налог. На некоторые большие предприятия тоже не будет распространяться этот платеж, особенно на работающих в газовой и угольной отраслях, которые уже внесли свои взносы. Исходя из этого, предположительно около 10 тыс. компаний будут обязаны уплатить налог на сверхприбыль.
— Вы упомянули про дополнительные исключения для некоторых отраслей по уплате разового налога. Для каких секторов они действительно необходимы?
— В первую очередь для производственного бизнеса, в частности для высокотехнологичного производства, машиностроения.
— Недавно первый вице-премьер Андрей Белоусов сообщил, что инициатором налога был сам крупный бизнес. Это действительно так?
— К нам никто не обращался с таким предложением. Но учитывая, что в 2022 году ряд российских компаний, особенно в секторах нефти и газа, заработали значительные прибыли, возможно, что они сами предложили идею налога в свете экономической ситуации в стране.
«Мы достигли успехов во взаиморасчетах в рамках Евразийского союза»
— По данным ТПП, за февраль только четверть компаний, потерявших зарубежных партнеров, нашли новых. Как изменилась эта цифра к июню?
— Уже более половины предприятий нашли партнеров для сотрудничества благодаря работе государства и различным платформам, созданным Минпромторгом. В основном они из российского рынка и дружественных стран. Учитывая скорость налаживания партнерских отношений, надеемся, к концу года большинство проблем с производственными цепочками, логистикой и взаиморасчетами будут урегулированы.
Нас ограничили тысячами условий, и все пытаются найти выход из этих обстоятельств. Во многих случаях нам просто пришлось научиться делать всё самим. Так что для России не может быть безвыходных ситуаций, всегда найдется решение.
— В апреле вы отмечали, что российский бизнес проявляет большой интерес к Индии. Какие трудности и проблемы есть в этом направлении сегодня?
— Существуют две основные проблемы. Первая — это взаиморасчеты. У нас серьезный дисбаланс — мы продаем в Индию много товаров и услуг, обеспечивая значительный объем экспорта, в то время как импорт из Индии небольшой. С таким разрывом сложно проводить расчеты в нацвалютах, поскольку у нас может быть много рупий, а у наших коллег — недостаток рублей. Иногда они используют третью валюту для расчетов, например юань.
Вторая проблема — логистика. У нас нет прямых авиасообщений, и даже для бизнесменов сложно попасть в Индию без пересадок, что неудобно и увеличивает стоимость и время путешествия.
Тем не менее Индия интересна своими перспективами — это страна с наибольшим населением в мире, высокоразвитым промышленным производством, многочисленными IT-специалистами. В этой стране много интересного и полезного для нас. Думаю, все проблемы будут решены со временем.
— В этом году ТПП организовала бизнес-миссию в Иран. Каковы ее итоги?
— Это была одна из самых успешных миссий, многие участники не ожидали такого уровня результативности. Практически все участники делегации были довольны результатами. Некоторые расширили свой бизнес, кто-то завязал новые контакты, нашел партнеров. Несколько наших компаний договорились о множестве сделок во время этого визита.
— Если говорить в целом о сотрудничестве с другими странами, как обстоят дела с денежными переводами? Остается ли эта проблема актуальной?
— Проблема оплаты, конечно, актуальна. Но, несмотря на это, мы достигли значительных успехов во взаиморасчетах в рамках Евразийского союза (уже около 75% платежей в нацвалютах) и с китайскими коллегами (около 70%). Однако с некоторыми странами есть большие сложности, и это связано в первую очередь с их национальной денежной единицей.
Другой важный аспект связан с тем, что все банки, которые используют систему SWIFT, боятся вторичных санкций. Поэтому ищут способы обхода этих сложностей, и в этом контексте оплаты в нацвалютах позволяют избежать ряда проблем. Здесь наблюдается достаточно активное движение. Это касается не только Евразийского союза или ближайших соседей, но и мировой тенденции в целом. Для многих стран мира доллар может стать токсичной валютой, использование которой в любой момент грозит проблемами, если кто-то на Западе возьмет и «прищемит» взаиморасчеты.
— Как бизнес относится к идее проводить расчеты в криптовалютах?
— Это сложная тема. Есть структуры, которые приветствуют использование криптовалют, и наоборот. Исламский банкинг, например, не признает ни биткоины, ни эфиры, ни стейблкоины. Есть те, кто готов использовать крипту как у нас, так и за границей. Но основная проблема — волатильность. Биткоин, например, подвержен серьезным колебаниям. Сегодня есть множество причин, чтобы не доверять цифровым валютам полностью. Но крупный бизнес подвержен большему риску из-за масштабов и объемов трансакций.
«Семейный бизнес — это надежнейшая система»
— В марте ТПП направила письмо президенту РФ с предложением создать фонд будущего образования, отчисления в который можно будет использовать для оплаты обучения детей в вузах. Поддержал ли Владимир Путин инициативу?
— Мы получили ответы от трех ведомств: Минэка, Минобрнауки и Минфина. Там считают, что уже существующих инструментов достаточно. Однако мы не согласны с этим. Нам кажется важным создание надежного фонда, в котором люди могли бы накапливать средства для обеспечения образования своих детей и внуков. Этот вопрос актуален для многих граждан, особенно тех, кто не может единовременно вложить большие суммы в обучение.
— Законопроект, которым предлагается узаконить семейный бизнес, поддержали все фракции Госдумы. На ваш взгляд, насколько необходимо принятие этой инициативы?
— Принятие такого закона необходимо. И для начала нужно закрепить понятие «семейный бизнес», которого сейчас в юридическом плане не существует. Во-вторых, есть проблемы, связанные с налоговым законодательством. Когда компания внутри семьи растет, любое ее развитие считается дроблением бизнеса.
Вопрос наследования — один из самых сложных. Многие из детей не хотят продолжать бизнес, они занимаются другими направлениями. Но это не только проблема семьи, это проблема государства. А в случае если компания — крупный налогоплательщик, то это удар по всей экономике. Поэтому нам нужно сохранять компании, даже если внутри семьи нет общего понимания.
Сейчас уже в пяти регионах приняты законодательные акты на региональном уровне, которые определяют концепцию семейного бизнеса и устанавливают для него преференции. По нашим оценкам, в МСП сегодня примерно 74–75% компаний — семейные.
Семейный бизнес — это надежнейшая система. Он не строит свою стратегию с расчетом на переезд в другую страну, он здесь и сейчас. Их дети и внуки здесь, поэтому им нужна возможность долгосрочного финансирования. Банки должны предоставлять им кредиты на долгий срок под минимальные проценты. Во время пандемии одним из самых стабильных был именно семейный бизнес. И все эти изменения, которые начались после СВО, их не затронули — они продолжают жить и работать там, где родились.
