Балканский излом: Турция и Албания объединились против Греции
Албания и Турция подписали план военного сотрудничества. Этот документ привлек повышенное внимание СМИ своей секретностью. Албанские СМИ уверены, что лидеры двух стран договорились разместить 30 тыс. сирийских беженцев на юге Албании. Эта новость взволновала Грецию, поскольку именно в этом регионе — в районе Северного Эпира — живут 120 тыс. этнических греков. В Афинах опасаются, что Анкара и Тирана затеяли это для того, чтобы «разбавить национальное меньшинство в этом албанском регионе». Подробности — в материале «Известий».
В условиях секретности
27 февраля этого года министры обороны Албании и Турции подписали план военного сотрудничества. Подробности документа сообщать не стали. Известно только, что часть соглашения «включает в себя действия, которые министерства обороны двух стран обязуются выполнить в 2020 году для того, чтобы укрепить и активизировать взаимодействие в области безопасности и обороны».
Албанские, а вслед за ними и греческие СМИ утверждают, что речь идет о планах по размещению в Албании 30 тыс. беженцев и нелегальных мигрантов, которые сейчас находятся в Турции. Издания со ссылкой на источники утверждают, что ранее об этом договорились премьер-министр Албании Рама и президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган. При этом определена и область, в которую планируют направить переселенцев, — Северный Эпир, расположенный на границе Албании и Греции, где живут 120 тыс. этнических греков.
Премьер-министр Албании Рама и президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган
Этот район Греция освободила во время 1-й Балканской войны в 1912–1913 годах, однако великие державы решили отдать его Албании, та же история повторилась и по итогам Второй мировой войны. Регион остался у Албании.
Греческие газеты отмечают, что православные греки в этом районе «постоянно подвергались притеснениям со стороны мусульман». Напряженность усилилась в 1990-е годы. В регионе остается всё меньше греческих школ, «магазины греков подвергаются нападениям, имущество порой конфисковывают под надуманным предлогом, не дают проводить религиозные обряды». Помимо этого есть и определенные ущемления по национальному признаку. Например, греки не могут служить в полиции и в армии, занимать высокие должности.
Албанский телеканал Top Channel в начале марта сообщил, что на границе с Грецией собираются построить шесть центров приема беженцев, которые смогут вместить 30 тыс. человек, а также центры оказания первой медицинской помощи. При этом отмечалось, что строительство необходимо на тот случай, если «Албания столкнется с наплывом сирийских беженцев из Греции».
Впоследствии просочилась и другая информация — о том, что «ведется работа над тем, чтобы обеспечить расселение беженцев либо в сельских домах, либо в новых специальных поселениях в этом районе». При этом издания обращают внимание на то, что у Тираны нет денег на строительство соответствующей инфраструктуры — Албания никак не может оправиться после землетрясения, произошедшего 26 ноября 2019 года. Еще одним косвенным подтверждением сотрудничества Тираны и Анкары называют тот факт, что на фоне пандемии коронавируса Албания запретила все международные авиарейсы в столицу, за исключением рейсов в Стамбул и из него.
Официальных подтверждений тому, что Турция и Албания заключили секретное соглашение, пока нет. Однако в Афинах очень обеспокоены такой перспективой. Как пишет греческое издание Himara.gr, «поступки премьер-министра Албании довольно подозрительны, слухи не возникают на пустом месте, выбор района Северный Эпир для переселения беженцев-мусульман означает сознательную провокацию в отношении Греции». Некоторые греческие военные и вовсе стали запугивать население, заявляя, что, сотрудничая с Турцией, «албанцы хотят тем самым разбавить греческое большинство в регионе».
«Конечно, официально это будут 30 тыс. мигрантов и беженцев, некоторые из них со своими семьями. Но помимо этого Турция, безусловно, перебросит туда «своих агентов» для контроля за ситуацией. Анкара направит некоторых ушедших в отставку джихадистов, которые воевали с ней бок о бок в Сирии. Они будут вооружены», — устрашал подполковник Кристос Поугилис.
Мигранты пожаловали
В настоящее время на территории Турции находятся 3,6 млн беженцев. В марте 2016 года Анкара заключила с Брюсселем договор, согласно которому она согласилась оставить у себя высланных из европейских стран людей, а также обязалась сдерживать нелегальную миграцию. В обмен ЕС пообещал Турции помощь на содержание беженцев, безвизовый режим и запуск переговоров о вступлении в Евросоюз. Анкара свою часть сделки выполняла исправно. Эрдоган неоднократно жаловался, что выделенных Евросоюзом средств недостаточно и к тому же Брюссель не выполняет другие условия соглашения.
В Турции заявляют, что стране всё тяжелее справляться с размещением у себя беженцев. В конце февраля этого года власти и вовсе сообщили, что не собираются мешать свободному перемещению беженцев в Европу. Наибольшие опасения это вызвало у Греции, которая и так сильно пострадала от миграционного кризиса. В Афинах считают, что Анкара «готовит Греции еще один удар»: и в ближайшие недели турецкие власти начнут отправлять находящихся на побережье Эгейского моря беженцев (большинство из них в Измире) в другие прибрежные районы. «Это делается специально для того, чтобы мигрантам было легче попасть в Европу. Турция вновь собирается использовать нелегальную миграцию в качестве оружия. Греция приведет свои пограничные службы в состояние повышенной готовности», — заявил министр обороны Греции Никос Панайотопулос.
Сирийские беженцы на границе Турции и Греции
12 апреля греческие СМИ со ссылкой на источник в военных кругах сообщили, что вооруженные силы страны уже «приведены в состояние боевой готовности». «Беженцы представляют опасность в условиях пандемии, считаясь переносчиками коронавирусной инфекции», — пишет VOA News.
На радость мафии
Тирана изначально отказывалась принимать на своей территории беженцев, прибывающих в Испанию и Италию. Не хотела Албания создавать на своей территории и центр для приема мигрантов. В интервью немецкому Bild в начале 2018 года премьер-министр Эди Рама сообщил, что его страна «всегда готова сотрудничать с ЕС для решения общих европейских проблем, но это вовсе не значит, что она будет решать проблемы вместо всех». При этом политик отметил, что Тирана не пойдет на строительство центров для приема мигрантов «даже в ответ на возможность членства в ЕС».
Однако через полгода настрой албанских властей несколько изменился: страна подписала с Европейской службой пограничной и береговой охраны (Frontex) договор о совместном управлении границами. Целью соглашения было улучшение контроля над внешними границами ЕС для борьбы с нелегальной миграцией. Отмечалось, что с согласия албанских властей Frontex могла действовать и на территории самой республики.
Нынешние сообщения албанских и греческих СМИ о планах Анкары и Тираны по размещению 30 тыс. сирийских беженцев поднимают еще один вопрос. На юге страны, куда могут переселить мигрантов, находится не меньше 100 тыс. плантаций каннабиса, поэтому прибытие большого числа переселенцев может быть на руку албанской мафии — крупнейшего поставщика марихуаны в Европе. В прошлом году производство каннабиса в стране подскочило на 1,2 тыс. процентов. Зачастую наркотик попадает в страны ЕС через территорию Греции.
По мнению ведущего научного сотрудника Института мировой экономики и международных отношений РАН Виктора Надеина-Раевского, «можно верить в существование подобных договоренностей между Анкарой и Тираной». «Взаимодействие Турции и Албании сложилось достаточно давно. Албанцев во время Османской империи называли арнаутами, их использовали для подавления восстаний в христианских регионах да и вообще для поддержания порядка. Они отличались особой жестокостью. В уже более позднее время турки активно поддерживали албанских сепаратистов при отделении Косово. Помимо этого Анкара оказывала финансовую и гуманитарную помощь Тиране под флагом помощи исламским братьям. Именно в эти [южные албанские] регионы решили заселять, поскольку албанцы не очень заинтересованы в укреплении позиций немусульманского населения, тем более греков, которых они недолюбливают. Турция со своей стороны также заинтересована в ослаблении народов, исповедующих другие религии. Турки упорно старались переправлять беженцев на греческую территорию, но когда возникло серьезное сопротивление греков, они, похоже, нашли такой выход», — уверен эксперт.
Старший научный сотрудник ИМЭМО РАН им. Е.М. Примакова, доцент Дипломатической академии МИД России Владимир Аватков также отмечает существование довольно тесных связей между Анкарой и Тираной. «Турция — крайне активный игрок на Балканах, она исходит из того, что Албания, как и многие другие государства на этом полуострове, является ее сферой влияния. Анкара оказывала поддержку по вступлению Тираны в НАТО. Именно через Албанию, а также через некоторые другие государства Балканского полуострова Турция ведет свою активную политику по оказанию влияния на Европу. Албания важна и с точки зрения переброски беженцев, шантажа Европы миграционным кризисом. Турция исходит из того, что она мировая держава и она способна оказывать давление на целый ряд государств, включая развитые страны Европы. Кроме того, несмотря на то что у некоторых государств Балканского полуострова есть негативное историческое восприятие Турции в связи с тем, что она оккупировала в свое время эти земли, отдельные государства имеют тесные связи с Анкарой и сегодня и являются своего рода проводниками Турции в этом регионе», — рассказал тюрколог «Известиям».
В случае возможного сотрудничества Тираны с Анкарой в вопросе размещения мигрантов турецкий политолог Серкан Демирташ призывает в первую очередь разобраться со статусом переселенцев. «Вначале необходимо понять, о каких мигрантах идет речь: они обращаются за убежищем или их переселяют. Для этого нужно сотрудничество либо с управлением верховного комиссара ООН по делам беженцев, либо с Международной организацией по миграции. Нельзя просто так взять и переселить людей, необходимо соблюдать принципы международного права. Статус этих людей помогает понять, под какой закон они подпадают, чтобы Турция их могла переселить в Албанию. Это очень сложный вопрос», — полагает он.
