Канцлер и шпион
Российский академический молодежный театр (РАМТ) поставил «Демократию» Майкла Фрейна — спектакль о власти. Вернее, об отдельных ее представителях, которые на поверку оказываются совсем не похожими на образы, растиражированные телевизором. А также о том, что во многом власть при всём обилии ее институтов — штука иррациональная и непредсказуемая.
Основу пьесы Фрейна составляет подлинная история. В 1974 году в отставку ушел канцлер ФРГ Вилли Брандт. Поводом стал политический скандал. Выяснилось, что в течение нескольких лет референтом канцлера был сотрудник Штази Гюнтер Гийом. Шпион из ГДР отвечал за поездки и рабочий график Брандта, имел доступ ко всей секретной документации и был в курсе перипетий его личной жизни.
В спектакле Алексея Бородина все персонажи действуют под своими подлинными именами. Кроме Брандта (Илья Исаев) и Гийома (Петр Красилов), на сцену выходят министр внутренних дел Ганс Дитрих Геншер (Алексей Мясников), функционер СДПГ Герберт Венер (Олег Зима), министр иностранных дел Гельмут Шмидт (Алексей Веселкин), президент Федерального ведомства по охране конституции Герберт Ноллау (Александр Рагулин) и другие партийные и государственные деятели Западной Германии 1970-х.
При этом постановка лишена исторической мощи и, можно сказать, почти эфемерна: официальные лица — группами и по одиночке — появляются и исчезают с легкостью балерин. Впрочем, есть и постоянно действующие персонажи: глава Штази Маркус Вольф наблюдает за действием, присутствуя в ложе в виде манекена, а куратор Гийома — Арно Кречман (Андрей Бажин) — и вовсе не сходит со сцены: ничего не поделаешь, служба.
Но даже при этих помехах «Демократия» — легкое, непринужденное, порой пронзительное, порой фривольное и, несмотря на обилие персонажей, камерное повествование от первого лица. У левой кулисы одинокий пианист играет шлягеры 1960-х, а Гюнтер Гийом рассказывает о своей жизни.
О том, как молоденьким пареньком был завербован, какую гордость испытывал от того, что выбор пал на него, как женился на женщине, с которой потом «сбежал» в ФРГ, и как там супружеская пара разведчиков поднималась по служебной лестнице, пока наконец муж не стал доверенным лицом самого Брандта.
При этом о жене Кристель только говорится — женщин в спектакле нет (политика — мужская игра), и локации лишь обозначаются. Вся декорация — две разборные конструкции, которые по ходу действия преображаются в загородный дом, бундестаг, административные здания или вагоны поезда.
Везде за Брандтом неотступно следует тот, кого позже назовут «канцлерским шпионом». Но, по сути, он был единственным другом главы ФРГ — во всяком случае такой вывод можно сделать из спектакля. Коллеги Брандта всегда пребывают в боевой стойке: стоит канцлеру расслабиться — мгновенно подставят. А единственная цель Гийома — вовремя подать хозяину срочную папку и проследить, чтобы надел нужный костюм.
В конце концов человеческие эмоции и реакции оказываются выше государственных соображений, и эта мысль занимает авторов «Демократии» куда больше препарирования политических игр. Вилли Брандт на посту канцлера сделал немало полезного для своего народа, но мир полюбил его за один-единственный безмолвный жест.
Возложение венков к памятнику жертвам холокоста. По этикету канцлеру полагается склонить голову и немного постоять. Но массивный Брандт с неожиданной легкостью опускается на колени и замирает в долгом молчании. Среди сопровождающих начинается брожение. В свите смеются, охают, вспоминают про нарушенный протокол, а кто-то, кажется, будущий канцлер Гельмут Шмидт, замечает, что этим коленопреклонением Брандт привлек к себе больше сторонников, чем за все многодневные поездки по стране.
Не менее непредсказуем и его референт, получивший в итоге 13 лет за шпионаж и отсидевший больше половины. Он вообще мог бы быть оправдан — весомых улик против него не собрали. Что заставило его при аресте заявить: «Я гражданин ГДР и офицер. Прошу оказать мне должное уважение» и тем самым подписать себе приговор? Профессионал бы так не поступил.
Впрочем, если заведомо знать, как поступить, история катилась бы по другим рельсам. «Смысл всех наших страданий, борьбы и обмана рассыпается в пыль», — написал Брандт незадолго до своей кончины. Что, кроме пыли, осталось у главных персонажей спектакля? В 1991-м — у Гийома рак, и жить ему осталось недолго. У Брандта тот же диагноз и те же неутешительные прогнозы.
К чему теперь «борьба и обман», которым были отданы долгие годы? Зато без сожаления вспоминается прекрасное лето 1971-го, которое канцлер и шпион с женами и детьми провели в Норвегии. Это был просто отпуск...
