«Настоящий рок-н-ролл можно сыграть даже на балалайке»

4 декабря в iTunes состоится цифровой релиз первой части нового двойного альбома Найка Борзова «Молекула». В него вошли девять песен, восемь из которых — хиты, включая «Лошадку» и «Три слова», в новых аранжировках. В интервью «Известиям» Найк Борзов рассказал о том, почему решил перезаписать старые песни.

— «Молекулу» в официальном релизе называют «этнотехноальбомом». Какой смысл вкладывается в термин «этнотехно»?

— Термин «этнотехно» был придуман в конце 2014 года, когда я решил записать этот акустический альбом. Изначально это была шутка внутреннего пользования, но со временем она прижилась и стала появляться на моих концертных афишах, а после пошла уже и дальше. «Этнотехно» сочетает в себе прошлое и настоящее: первобытный шаманизм и современность. Я вообще называю этнотехно средневековым рок-н-роллом, будто он возник 7–8 веков назад.

Несмотря на то что пластинка акустическая, у нее очень мощная энергетика и драйвовое звучание. Мы использовали кахон (ударный инструмент в форме ящика. — «Известия») в качестве аналоговой драм-машинки, он придает песням совсем не акустическую силу. Во время концертов я наблюдал за тем, как люди прутся от этой программы, чувствуют бит и настоящий рок-н-ролл. Этот альбом — своеобразный эксперимент, доказывающий, что сила и дух рока — не в комбиках и звуковых эффектах, а в энергии музыкантов. Настоящий рок-н-ролл можно сыграть даже на балалайке или кахоне, даже простучать его по стене.

— Летом в интервью вы сказали: «С годами я понял, что возвращаться и переделывать сделанное — сродни творческой смерти. Нужно делать то, что соответствует тебе сегодняшнему, в этом смысл творческого пути, как мне кажется». При этом в двойной альбом «Молекула» вошли всего две новые песни, а остальные — это старые песни в новой аранжировке. Почему все-таки решили вернуться и переделать сделанное? Чем «Молекула» соответствует вам сегодняшнему?

— У меня уже год как продолжается период «Избранного». «Молекула» — это продолжение темы избранного, но уже немного переосмысленного. Учитывая, что сейчас я играю концерты в основном с акустической программой, этот альбом очень четко соответствует мне сегодняшнему. В новом звучании старые песни воспринимаются по-новому и я по-иному их переживаю.

— Какие музыканты принимали участие в записи альбома?

— Два гитариста — Владимир «Корней» Корниенко и Илья Шаповалов, перкуссионистка Анна Шлёнская и клавишник Евгений Соколовский. Если с первыми тремя музыкантами мы неоднократно вместе выступали, то с Евгением наше сотрудничество началось совсем недавно. Я был поражен виртуозностью его исполнительского мастерства, тонкостью музыкального вкуса, поэтому сразу предложил ему принять участие в записи альбома. В записи участвовали и другие музыканты, но их участие было минимальным, поэтому о них мы прочитаем, когда альбом выйдет на носителях.

— Альбом записывался в ДК города Видное, где вы раньше уже записывались. Приходится приспосабливать акустику зала для работы?

— В данном случае этот зал был выбран специально. Он сохранил в себе всю оригинальную архитектуру, а акустика подобных залов изначально была заточена под акустические выступления без подключения к электричеству. Мы как бы нарочно приблизились в творческой ретроспективе к «средневековому» звуку. Сделали его не выхолощенной акустикой, как в песнях из разряда «Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались...», а настоящим рок-н-роллом «с яйцами». Могу сказать, что атмосфера этого зала дала звучанию альбома «Молекула» особенную стать.

— Вы говорили, что песня «Молекула», давшая название альбому, была написана на берегу Красного моря. С ней связана какая-то история?

— Никакой истории, связанной с песней «Молекула», нет. Просто это нехарактерная для меня песня, я не знал, куда ее деть, при этом желание записать ее не отпускало. Это такой мировой шансон, какой мог бы записать Ник Кейв, например. Собственно, с нее и началась история создания этого одноименного альбома.

— Песню «Ева», изданную впервые, вы начинали писать более 20 лет назад. Много изменили в черновиках, которые сохранились с тех пор?

— По сравнению с версией начала 1990-х в этой «Еве» я только убрал пару аккордов из вступления и, кажется, изменил одну фразу текста.

— В свое время песню «Лошадка» не хотели пускать в эфир радиостанций из-за слова «кокаин», тогда его заменяли на другие слова. Как думаете, повторится ли теперь история с заменой слов в «Лошадке»?

— Что касается перезаписанной песни «Лошадка», в этот раз я не стал делать кучу версий, как в 2000 году. Из песни, как говорится, тем более из этой, уже невозможно вырезать слов. И даже заменить хоть одно, самое незначительное слово.

— Сколько песен войдет во вторую часть «Молекулы»?

— Во второй части будет около 20 песен, а те девять, которые были в первой части, пересведем заново, и они будут заметно отличаться от уже изданной версии.

— «Молекула» выйдет на виниле?

— Да, весной 2016 года, и это будет двойной винил.

— В каких городах России будет представлен альбом?

— Программу этого альбома мы играем на концертах по всей стране уже больше года. А последние 2–3 месяца мы играем только эту программу. Скорее всего, весной 2016 года, когда мы выпустим «Молекулу» на носителях, эта программа еще будет играться на концертах какое-то время, но непродолжительное. Думаю, с выходом этой пластинки акустические концерты пойдут на количественный спад, поскольку я уже буду погружен в новую работу над очередным номерным альбомом и его звучанием.

— Что это за проект?

— Новый альбом группы Killer honda, который тоже выйдет в 2016 году. Мы записывали его в Санкт-Петербурге этой весной в здании заброшенного кожевенного завода. Сейчас там несколько студий, где играют в основном андеграундные исполнители. Старые стены с кусками металла, сама атмосфера Питера придали звучанию группы очень занятные обертоны.