Сразу несколько интересных инициатив, касающихся семейных дел, были представлены летней публике в последние несколько дней. Например, депутат Госдумы от ЛДПР Виталий Золочевский предложил установить ежемесячный минимальный размер алиментов в 15 тыс. рублей. Самое интересное, что это прекрасное, дельное предложение. Нужно, даже и необходимо заниматься алиментными делами в стране — ничто так не укрепляет семью, как повышение алиментного минимума. Но ведь беда в том, что всегда у ЛДПР в заводе прокричать какую-нибудь, как им кажется, дерзость и убежать. Ничего ведь не сделают, а в неподвижности суммы уже сквозит бессилие: для города 15 тыс., может, и как раз; для деревни и поселка — бесконечно много.
А то вот еще негромкая, но весомая новость «про семью»: 430 тыс. подписей собрали энтузиастки «Союза женщин России» под обращением к президенту. Немалое, прямо скажем, количество. А с чем обращаются?
С просьбой создать федеральное министерство по делам семьи.
«Союз» возглавляет Екатерина Лахова, заместитель председателя комитета по делам общественных объединений — вот ее, наверное, в министры.
Но ведь семьей и женщинами уже кто-то занимается, так ведь? Так, так, много кто занимается, в некоторых губерниях имеются свои, региональные министерства, и департаменты есть, и еще службы, и всякие ведомства, и думский комитет, но вот федерального органа, связавшего бы всю эту работу в единое целое, нет. А значит, говорят энтузиастки, нет единой семейной политики, и оттого может «страдать демографическая ситуация».
И что должно делать министерство? Популяризировать семейные ценности. Вот насчет семейных ценностей — это интересно. Какое у нас в государстве представление об идеальной семье и какие, по мнению сановных людей, семьи сейчас распространены в России? Идеал — многодетная православная семья, идущая воскресным утром к обедне? Сам — кормилец, сама — с детишками, и ребенок трех лет, как на стуле, сидит у нее на груди?
Ну, может и не так определенно, но неполная семья к идеалу уж точно не близка. Что там говорила Елена Борисовна Мизулина о концепции семейной политики? «Мы не говорим, что если в семье один ребенок или один родитель, то она плохая, нет, это просто такая семья». Такая вот она, немного неудачная. А нужно, чтобы была полная, удачная. И детей чтобы много рожали.
И само собой считается, что взлет воцерковленности среднего россиянина неминуемо укрепит брачные скрепы и обеспечит демографический взрыв. К этому рассуждению всегда пристегнут обыденный, пустой, расхожий аргумент — в обществах, где религиозность повыше, детей много. Пример — разнообразные восточные теократии. А между тем всеми двумя веками буржуазной истории доказано, что количество детей зависит только, извините, от количества денег. Чем меньше денег — тем больше детей. И настолько это общеизвестно, что повторяться стыдно. Розанов, Василий Васильевич, когда писал: «Все это связано, как известно, с богатством: бедные множатся, богатые — нет. Это и у нас в России замечается, это — всюду. «Курица зажирела и не несет яиц», — говорит хозяйка дома и сокращает корм такой. Зажирелость как причина бесплодия известна не у одних куриц — значит, тут действует биологический закон не без осложнения психологическим законом — беспечальность личного бытия подрывает инстинкт потомства».
Какое, казалось бы, у нас в России богатство? Ну да ведь главное — «беспечальность личного бытия», а именно, тяжелыми словами говоря, «господствующая городская идеология постиндустриального общества». На инстинкт потомства влияет даже не само благополучие, а общепринятая буржуазная мечта о благополучии, тип «успешной биографии», принятый миром.
Это, как заметил Розанов, — «замечается всюду». И вряд ли может быть изменено.
Так что, чтобы сохранить семью, нужно ее разрушить — то есть разрушить внутренний миф о «хорошей, заповедной» семье, и увидеть ее наконец (современную и реальную) такой, какая она есть.
А в наличии имеется вот что: самая стабильная, базовая, реальная русская семья — это женщина и ребенок. Эта семья неподвижна и надежна — женщина стоит на последнем рубеже. Она принимает ответственность на себя, ей отступать некуда. За спиной — ребенок, и она его поднимет. Это идеальная семья нашего времени. Каркасная, вокруг которой происходит рождение каких-то новых отношений и смыслов.
Судите сами — в России 10 млн злостных неплательщиков алиментов. 10 млн мужиков, которые отказываются от ответственности за детей, — при всем том, что всего в стране 50 млн мужчин брачного возраста. Каждый пятый мужчина не то чтобы просто разведен и оставил детей в первой семье, нет; каждый пятый — это тот, кто не платит денег детям уже после постановления суда.
И о какой патриархальной семье мы вообще говорим? Надо ж протереть свои анютины глазки и посмотреть, что реально происходит. Каждый россиянин заключает в среднем два с половиной брачных союза за 20 (с 20 до 40) брачных лет; традиционный каркас семьи (он и она, муж и жена) больше не может считаться фундаментом и основой. Потому что стал подвижным. Ненадежным. Не опереться. Неподвижной точкой в пространстве, вокруг которой происходит сейчас дело строительства семьи, может считаться только ребенок. Все, кто вокруг ребенка, все, кто собираются вместе, чтобы ребенка вырастить, — это и есть семья. Мама и бабушка — прекрасно; мать и отец — еще прекраснее, мать, отец, новая жена отца и новый муж матери вокруг одного малютки — тоже неплохо. Очаровательную модель новой семьи предложил уральский писатель Алексей Иванов, который вывел гениальную формулу кризиса брака: «Семья сделалась нежизнеспособной. Одного супруга слишком мало, а одного ребенка слишком много». Он придумал фамильон — это такая группа, сплоченная вокруг одного лидера (сильного мужчины), и занятая совместным взращиванием потомства. Тут и новые мужья, и старые жены, и разнообразные эксы и кровные родственники — все смешались в один семейный клан. Ну ладно, идеи Иванова могут показаться слишком оригинальными — хотя я и верю в их победительную будущность. Но в любом случае фамильон Иванова (он же в западной социологии называется «совокупной семейной группой) представляется мне куда более возможным лет через 30–50, чем возвращение традиционного патриархального брака с обязательно-желательной (идеальной) пожизненной моногамией.
А вот что есть уже сейчас — так это нужда не в новом умильном министерстве, которое будет лелеять горний идеал китеж-семьи; и уж точно не в пустой говорильне о 15 тыс. рублей алиментного минимума, а нужда в учреждении государственного, скажем, алиментного фонда.
