«Мегаполис» и Джемала перепели дождь
Строго говоря, слово «джаз» в названии фестиваля, проходящего в Архангельском, оправдано лишь наполовину. Да, здесь действительно выступают джазовые артисты, но ровно столько же выступает и неджазовых: проще говоря, на каждого Кенни Гарретта приходится свой Pink Martini, а на каждого Ришара Бона — свой «Мегаполис». В этом нет ничего зазорного, как бы ни кривились джазовые пуристы: так или иначе, музыка в Архангельском всегда высокой пробы.
Для расслабленности на этот раз было неуютно: погода портилась. Впрочем, у каждой сцены оказывалась та публика, которой эта музыка была нужна. К виртуозу-клавишнику и балагуру Сергею Манукяну стягивались и стар и млад — его обаяние и артистизм с лихвой искупают некоторую всеядность, к тому же это джаз, достаточно легкий для восприятия и при этом непростой технически.
«Мегаполис», два года назад вышедший из летаргии с едва ли не лучшим своим альбомом «Супертанго», был безупречно стилистически выдержан, художественно убедителен и обладал свойством вольтова столба: готов выдать не 220 вольт, а все 380 — но не выдает, и от того еще интереснее.
Лихие кейджуны Steve Rileyand Mamou Playboys явно претендуют на то, чтобы заманить луизианскими напевами максимальное количество публики, но нужно попасть и на парижско-израильского пианиста Ярона Хермана, музыканта умного и неожиданного. Тем временем начинается выступление Олега Скрипки и его джаз-кабаре. В нем, конечно, куда больше кабаре, чем джаза, но на то и рассчитано: лидер «Воплей Видоплясова» давно увлечен забытой украинской музыкой.
И, наконец, под непрекращающимся дождем — Ришар Бона. Камерунский басист, которому, кажется, подвластны любые звуки на планете (во всяком случае, в дуэте с Бобби Макферрином, созданием небесным, Бона не терялся), привез программу латиноамериканского свойства и в ней был максимально органичен.
На Pink Martini с неба ливануло уже по серьезному. Впрочем, и то хорошо, что увидели — о пропущенных сетах прекрасной кантри-певицы Ирины Суриной, Нильды Фернандеза и Мэтью Герберта жалели уже за чашкой горячего чая.
Второй день начинается с того, чем закончился предыдущий: с дождя, но уже к выступлению норвежского дамского квартета Katzenjammer погода более-менее устаканилась. Девушки радуют не только и не столько разнообразным инструментарием (одна электрифицированная бас-балалайка чего стоит), сколько высоким процентом настоящего междужанрового угара, свойственного скорее мужчинам, например Евгению Гудзю из Gogol Bordello.
Украинка Джамала работает на стыке между этникой, соулом, госпелом и классикой, но берет прежде всего красотой и богатством голоса. Тем временем американские русские Red Elvises на сцене «Каприз» играют свою фирменную смесь бодрых ритмов и кратких броских мотивчиков.
«Бумбокс» предсказуемо собирает треть огромного поля «Партера». Однако юных барышень, поклонниц группы, ждет сюрприз: вокалист заявляет, что коль скоро группа на джазовом фестивале, то «мы возьмем один септаккорд!».
На сцене «Аристократ» пианист Максим Любарский, экс-одессит, а ныне американец, представляет вокалистку Габриэлу Гудмен — с мощным голосом, подачей, отголосками Эллы Фицджералд: всё, как умеют в Америке. Аккомпанируют басист-виртуоз Антон Ревнюк и знаменитый американский барабанщик Джей Стрикленд. Качественно, но от музыкантов уровня Стрикленда ждешь большего.
Завершает джаз-парад музыкант для музыкантов — американский альт-саксофонист Кенни Гаррет, прославившийся еще в 1980-е работой с Майлзом Девисом и Артом Блейки. И сам Кенни, и квартет играют с убийственной скоростью и четкостью. Американский принцип: вышел на сцену — «порви» публику, чтоб потом тебя одного вспоминали.
Кода фестиваля — бенинка Анжелик Киджо, звезда афро-бита; у нас, впрочем, ее знают в основном по дуэту с Карлосом Сантаной. Моложавая темнокожая дама с прекрасным голосом, аккомпанемент — упругий четкий ритм, почти фанк. Ритмы черного континента стихают уже в сумерках, переходя в разрывы салюта. «Усадьба.Джаз» закончилась, праздник продолжится: на стыке июня и июля фестиваль переедет в Санкт-Петербург.
