Реализация масштабных программ в условиях системной коррупции — дело финансово непрогнозируемое

Масштабные проекты всегда выглядят привлекательно и политически, и экономически.   Тут, как, впрочем, и во всяком деле, важен контекст. Новая идея, предложенная Сергеем Шойгу премьеру Владимиру Путину, выглядит заманчиво. Речь о создании корпорации развития Восточной Сибири и Дальнего Востока от западных границ Красноярского края до Камчатки, Курильской гряды и Сахалина. Регион, несомненно, нуждается в инфраструктурном развитии и создании постоянных рабочих мест. МЧС, по словам Шойгу, провело все расчеты — с привлечением специалистов, как водится, — и подготовило все нормативные законодательные акты. Речь, по словам министра, идет помимо всего прочего о создании пяти миллионов рабочих мест.

Пока еще не уточнено, входят ли эти пять миллионов в те двадцать пять, которые кандидат в президенты Путин обещает создать для привлечения высококвалифицированных кадров. Скорее нет, чем да: строительство транспортных магистралей и узлов все же в массе своей не требует диплома МВТУ им. Баумана  (знаю, что теперь университет, но тот диплом вызывает большее доверие). То есть можно предположить, что в ближайшие годы будет создано 30 млн рабочих мест. Осталось в этой красивой картине понять, откуда возьмутся трудовые ресурсы в требуемом объеме. Пока никто не знает. Прогноз по балансу трудовых ресурсов (в целом, разумеется, а не только по региону) поручен Минздравсоцразвития. Первый прогноз баланса на 2013 год и плановый период 2014 и 2015 годов, по плану министерства, появится в 2012 году. Как в известном анекдоте: «Жора, жарь рыбу. — Мама, а где же я ее возьму. — Ты, Жора, жарь, а рыба будет». Примерно по этому же анекдоту и организуется великий проект переселения чиновных народов из Москвы прежней в Москву расширенную: никто не видел и не слышал про расчеты логистики, инфраструктуры, трудовых ресурсов, их мобильности внутри региона. Сели и поехали. При этом вероятность того, что в Москве станет меньше ведомств и присутственных мест, исчезающе мала. Странно, кстати, что пока не создана корпорация по расширению Москвы. Полагаю, что это вопрос ближайшего времени.

Но главный вопрос при возникновении термина «корпорация» в современной России — это вопрос о финансировании и транспарентности деятельности. Пока опыт госкорпораций говорит о том, что сооружения эти непрозрачные, монопольные и не поддающиеся оценке по эффективности в силу упомянутой непрозрачности. Реализация масштабных программ в условиях системной коррупции — дело вообще финансово непрогнозируемое. Чтобы недалеко ходить, вспомним чудесную историю с организацией сочинского олимпийского проекта. Объем недостроя обратно пропорционален неплановому кратному увеличению первоначальной сметы. Или, например, окормляемый корпорацией «Газпром» новый футбольный стадион в С.-Петербурге неспешно за несколько итераций поднялся по сметной стоимости с 10 до 40 млрд рублей.

Нет никаких оснований полагать, что в новой корпорации все будет как-то иначе. Просто потому, что иначе в России сегодня не бывает. При этом источники финансирования нового более чем затратного проекта пока неясны. Как и неясен принцип — бюджетный, инвестиционный или комбинированный. Видимо, без привлечения иностранных инвестиций здесь не обойтись, но это пока не проговаривается. Поскольку институт профессиональной независимой экспертизы остался в далеком советском прошлом — там же, где остались институты класса НИИ Госплана, прогнозирования, ЦЭМИ и пр., представить себе уровень проработанности проекта в целом сложно. Тем более что содержание самих программ (какие объекты, в какие сроки и т.п.) пока неизвестно. Министр Шойгу сообщил, что программа потребует привлечения специалистов высокой квалификации по строительству, новым технологиям, науке, транспортному строительству, железным дорогам, рудникам и шахтам. Но опять-таки — без конкретной программы (бог уж с деревом целей и сетевыми графиками) по территориям, объектам, срокам строительства, пусконаладке и вводу в эксплуатацию судить невозможно. А вот ознакомиться с такой программой хотелось бы. И потому, что проблема реальная, и потому, что комплексные программы много лет не имеют реализации в принципе и по отраслям, и по территориям. Нам бы никак не повредил такой успешный проект. Но это — из желаемого. А в действительном возникает такой, например, вопрос. Почему этой проблемой занимается именно МЧС, а не, скажем, Минэкономразвития совместно с Минрегионом. Не помню, чтобы в круг интересов ведомства Шойгу входила чрезвычайная ситуация в экономике. Там все же несколько иная специализация. Другое дело, если предположить, что новую корпорацию возглавит инициировавший ее создание министр МЧС. Тогда подобная инициатива за пределами ведомственных интересов станет более понятной. Возможно, есть и другое объяснение такой ведомственной экспансии, но в наших реалиях в голову приходит именно это.

И еще. Понятно, сколь условны все исторические аналогии. Но именно масштабный проект по освоению восточных территорий, именуемый строительством БАМа, угрохал примерно 90 млрд нефтедолларов (это были совсем другие по весу доллары) без реальной отдачи. А потом цены упали, и случилось то, что случилось. Потому что нефтедоллары хороши своей доступностью. Но плохи снижением мотивации к развитию. Так что хотелось бы, чтоб в этот раз как-то поаккуратнее вышло, что ли.