«Наши современные красавицы выглядят очень искусственными»

Александр Васильев завершил прошлый сезон новой книгой «Царица парижских кабаре», основу которой составили воспоминания певицы Людмилы Лопато. О своих планах на этот год он рассказал корреспонденту «Недели» Лизе Новиковой.

— Одежда сегодня стала одним из критериев, по которому мы оцениваем уровень жизни. То есть, условно говоря, берем в расчет не количество новых университетов или заводов, но количество удачно одетых людей. Так что спор между двумя недавно появившимися, нарочито безграмотно сформулированными тезисами «Мы стали более лучше одеваться» и «Мы можем и не более лучше одеваться» — уже вопрос национальной самоидентификации. Как вы думаете, нужно все-таки «более лучше» одеться?

— Одно не мешает другому! Почему обязательно должны быть эти две крайности? Почему количество новых университетов и заводов не может сочетаться с количеством удачно одетых людей? Наверное, Россия — страна крайностей, в которой процент наплевательски относящихся к своему внешнему виду женщин столь же велик, сколь велик процент дам, доходящих до абсурда в своем стремлении выглядеть самой-самой в любом возрасте. Эти образы уже давно укоренились в сознании европейцев, и вытравить их оттуда будет также непросто, как смыть пергидроль с волос наших женщин. Но стремиться стоит. Ведь были же русские сезоны Дягилева, Лев Бакст, наши аристократки в изгнании, обладавшие великолепными манерами, гордой осанкой, особым «славянским» шармом — именно это называлось «русским стилем», а не стразы, наклеенные ногти и ботокс. Поэтому одеваться «более лучше», конечно же, стоит.

— Может ли еще предмет гардероба стать глобальным символом чего бы то ни было, как, например, желтая кофта была символом футуристического демарша? Все же при нынешнем разнообразии трудно придумать что-то новое.

— Абсолютно любой предмет одежды может стать символом чего-то глобального, но чего? Ведь сегодня не возникает ничего, что могло бы хоть сколько-нибудь приблизиться к футуризму хотя бы по степени его влияния на сферы искусства, культурную жизнь. Последними предметами одежды, ставшими символами, были малиновый пиджак — символ нуворишества, и очень популярная сегодня в России сумка Биркин — символ современной элитарности.

— По-вашему, в  выборе одежды важно сохранять «верность социуму». А как вам кажется, чем отличается мода сегодняшней интеллигенции от моды богемы?

— Богеме нужны деньги, а у интеллигенции денег нет. Поэтому интеллигенция одевается очень скромно, часто в секонд-хэндах. Богемно-буржуазный шик все-таки требует очень больших инвестиций. Но зато интеллигенция — это элита, создающая идеальные духовные ценности общества независимые от спроса толпы. А богема лишь наивно полагает, что может каким-то образом влиять на культуру.

— Насколько «русский Париж» 1940-х созвучен сегодняшней Москве?

— Искать созвучие между русским Парижем 1940-х годов и современной Москвой так же глупо как сравнивать эстетику Ренессанса и каменного века. Кого вы сегодня, скажите на милость, сможете назвать Царицей московских кабаре? Да и где вы видели в столице кабаре? А если и видели, то, поверьте, они ничего общего не имеют со знаменитыми французскими кабаре, в которых блистала Людмила Лопато — одна из ярчайших представительниц русской эмиграции, обогатившей культурную жизнь Франции театральными и музыкальными традициями нашей страны. Старый эмигрантский Париж никак не созвучен с сегодняшней Москвой, в которой нет места чистой лирике.

— Почему вы ищете «русскую красоту» именно «в изгнании»? Найдутся ли для вас сюжеты об интересных «русских красавицах» здесь?

— Я же пишу о красоте, а не об искусственности! Наши современные красавицы выглядят очень искусственными, это королевы гиалуроновой кислоты, ботокса, накладных волос и нарощенных ногтей, а мои книги — о женщинах, красивых от природы, не подверженных хирургическим и косметическим вмешательствам.

— Читаете ли вы современную художественную литературу? Обращаете ли внимание на то, как одевают писатели своих героев?  Пожалуй, из последних романов запомнилась «Флорентийская чародейка» Салмана Рушди, у него главный герой, любитель приключений и мистификатор, носит плащ, сшитый из разноцветных кожаных ромбов.

— У меня очень загруженный график, и сегодня, к сожалению, я не могу позволить себе удовольствия прочесть что-нибудь из художественной литературы.

— Правильно ли одеваются наши современные писатели?

— Их так много, что ничего единого о них сказать нельзя. Сами посудите, что общего может быть между Эдуардом Лимоновым и Сергеем Минаевым или, скажем, между Татьяной Устиновой и Дарьей Донцовой? Разные комплекции, разные возрастные группы, разное социальное происхождение не дают нам причесывать их всех под одну гребенку.

— Какие книги или книжные проекты вы готовите на этот год?

— В издательстве «Слово» выйдет моя книга «Русский Голливуд». Готовлю и большой каталог выставки «Мода за железным занавесом. Из гардероба советских звезд», которая откроется в Царицыно 22 февраля. Надеюсь, что совместно с издательством «Этерна» выпустим воспоминания кутюрье Ворта.

— Принесет ли нынешняя зима новые идеи в уличной моде?

— Конечно! Но я не могу сказать, что это будут новые идеи, это будут вариации старых. Потому что современная мода крутится вокруг темы ретро. Если раньше это было ретро 1960-х, 1970-х, 1980-х, то сейчас это в основном ретро 1990-х. Стили гранж и неогранж, а также минимализм, который вновь возвращается в моду, ну а за ним наверняка последует максимализм. Темы цыганско-богемная и мусульманская очень сильно присутствуют в моде этой зимы.