Писатель Дина Рубина: "Свои скульптуры я хранила в морозилке"
В Москве на презентации своего нового романа побывала Дина Рубина - русская писательница, живущая в Израиле. Герой ее романа "Белая голубка Кордовы" - гениальный поддельщик картин. О том, почему она в очередной раз решила написать о художнике и как сама чуть не стала скульптором, Дина Рубина рассказала обозревателю "Известий".
вопрос: Когда вышел ваш предыдущий роман "Почерк Леонардо" о цирковой жизни, вы говорили, что вам нравилось преодолевать сопротивление материала - до этого вы ничего не знали про цирк. Почему вы, дочь художника и жена художника, решили вернуться к теме, которая вам хорошо знакома?
ответ: Я Дева по гороскопу и, следовательно, человек дотошный - все должна выяснить до конца. Цирк, город Киев, мотоциклы, парапсихология, оптика - все это было мне не близко и пришлось много работать. Тогда я подумала: ну все, следующую книгу я напишу в тех краях, где растут абсолютно знакомые мне цветы и злаки. Таким образом возник Захар Кордовин, художник, поддельщик картин.
в: У вас уже был роман про художницу - "На солнечной стороне улицы".
о: Да, этот мир меня завораживает. В подростковом возрасте я взахлеб лепила из пластилина крупные фигуры и хранила их в морозилке. А в Ташкенте, где мы жили, морозилка очень важная вещь: там надо хранить мясо и прочие скоропортящиеся продукты. Естественно, родные в какой-то момент взвыли от моих скульптур, и они погибли. К тому же папа говорил: женщина-скульптор - только через его труп.
в: Ваш герой подделывает живописные шедевры, делает, как говорят художники, фальшаки. То есть он преступник?
о: Великий поддельщик. Человек высочайшего таланта, который, подделывая картины, заново создает шедевры. Когда я в это стала влезать, обнаружились подводные рифы - например, нужно было тщательно изучить, как делают реставрацию...
в: Муж-художник вам помогал?
о: Конечно. Потом писатель же многое придумывает. Одно тянет за собой другое - и в результате рождается некий гомункул. Ведь в романе еще есть Испания - не туристическая, а специальная: аукционы, эксперты. Ватикан там тоже есть - я год переписывалась с папским нунцием.
в: А про фальшаки кто вам рассказывал?
о: Эксперты. Это особый мир, очень закрытый. Много говорила с искусствоведами, которые занимаются экспертизами картин. Реставратор Саша Николашкина мне целые тома про это писала.
в: Почему вас так заинтересовала тема подделки?
о: Мне захотелось создать сильного романтического героя - современная литература бедна на такой тип. А романтическая личность - личность экстремальная. Этот человек занялся фальшаками, потому в жизни его произошла трагедия. Был убит его лучший друг, бандиты уничтожили все его картины, и он вступил на стезю копирования. Он ведь гениальный поддельщик - с детства так разрисовывал синяками лица своих одноклассников, что их отпускали с уроков.
в: Если ваш герой копирует чужие работы, значит, ему нечего сказать от себя?
о: Это не так. В юности у меня был приятель, который был гениальным версификатором, - сочинял стихи под Пастернака, Цветаеву, Окуджаву. Они были прекрасны. И тогда я задалась вопросом: ценность такого произведения искусства существует сама по себе или применительно к имени автора? А если это не преступление, а подвиг служения искусству? Ведь когда мой герой читает письма Микеланджело, в которых упоминает о пропавшем картоне "Купающиеся солдаты", он думает: какая трагедия, что утерян этот картон, как было бы замечательно создать его вновь.
в: Осторожнее, а то мы подумаем, что фальшак - это благо.
о: В определенных ситуациях - да. В романе упоминается, что в Ленинградской академии художеств преподавал профессор химии, который вел предмет "Фальсификация и подделка произведений искусства". Он утверждал: Россия широка, и если в Москве или в Питере человек может прийти в музей и увидеть подлинник, то гражданин из Сыктывкара не имеет такой возможности. И нет ничего плохого, если он будет наслаждаться высококлассными копиями. А мой герой создает даже не копии, а очередные шедевры очередного великого мастера...
