Короткое замыкание
Полвека назад юбка выше колена олицетворяла всю полноту обретенной после долгой борьбы свободы: женщина отныне могла не стесняться своей сексуальности. От лондонских подиумов до парижских баррикад 1968-го в мини торжествовали победу над предрассудками. 9 марта исполнилось бы 95 лет французскому модельеру Андре Куррежу, главному конкуренту англичанки Мэри Куант в претензиях на лавры изобретателя мини-юбки. Впрочем, сегодняшний культурный ландшафт не очень располагает к демонстрации голых коленок — да и в споре между Куант и Куррежем пальму первенства, похоже, следует отдать кому-то еще. В ситуации разбирался портал iz.ru.
Открытые женские колени соблазняли мужчин тысячелетиями — именно потому их и предписывалось прикрывать. Короткие юбки и платья долго оставались табу, ужаснее переодевания в брюки и иных возмутительных инноваций в женском гардеробе. Всё изменилось полвека назад — и если в истории изобретения мини-юбки до сих пор нет полной ясности, то в точности известен и задокументирован день, когда скандальный дизайн начал завоевание планеты. Случилось это в самом неожиданном месте и по совершенно анекдотической причине.
«Петуния на луковой грядке»
В 1960-е годы англичанка Джин Шримптон была самой знаменитой и высокооплачиваемой моделью мира — по мнению многих, первой, достойной префикса «супер». Достаточно сказать, что в середине десятилетия она зарабатывала больше, чем The Beatles. Ее гонорар за визит в Австралию (речь о котором пойдет ниже) составил 2000 фунтов стерлингов — против полутора, полученных ливерпульской четверкой за австралийское турне 1964 года. В те годы за эти деньги можно было купить небольшой дом. Шримптон появлялась на обложках всех модных журналов, выходила в свет с главными героями «веселящегося Лондона» и практически диктовала моду во всём — от прически до фасона платья. Понятно, что тогда, как и сегодня, заполучить такую звезду в качестве «посла бренда» мечтали все без исключения производители всего на свете. По карману, однако, это было немногим — но транснациональная корпорация DuPont de Nemours могла себе позволить такие траты.
30 октября 1965 года Джин Шримптон появилась перед объективами фоторепортеров на мельбурнском ипподроме Флемингтон, где открывалось Дерби Виктория, едва ли не главнейшее светское и спортивное событие пятого континента. Модель должна была выступить судьей конкурса элегантности среди собравшихся на скачки дам, а заодно наглядно продемонстрировать исключительную красоту и практичность нового материала DuPont — синтетической ткани «орион», из которой было сшито ее платье. Платье и впрямь было на редкость красивым — но подол его заканчивался в четырех дюймах (10 см) над коленками. И — что уже выходило за всякие рамки — на Шримптон не было ни перчаток, ни шляпки, ни чулок.
Модель англичанка Джин Шримптон
Австралийская пресса и благонамеренная общественность захлебывались от возмущения, обвиняя Шримптон в поругании устоев, непристойности, оскорблении австралийской нации и бог знает в чем еще — особенно после того, как модель заявила, что не понимает, что не так с ее нарядом, и «пришла бы в таком виде на скачки в любом городе мира». Британские таблоиды столь же рьяно взялись защищать соотечественницу: «Среди унылых накрученных шелков и нейлона в цветочек, ужасных тюлевых шляпок и меховых боа она смотрелась как петуния на луковой грядке», — писала London Evening News.
Дело было сделано — девушки по всему миру (не исключая и стран за «железным занавесом», где лондонских газет не читали, но минимум информации получали из бичующих нравы загнивающего Запада публикаций социалистической печати) бросились укорачивать подолы. В 1968 году короткое платье от Valentino выбрала для своей свадьбы с Аристотелем Онассисом вдова президента Кеннеди Жаклин. Год спустя мини появилось в советском кино — пусть и на сугубо отрицательной героине Светланы Светличной в «Бриллиантовой руке». Платье выше колена было окончательно институционализировано — и вскоре, как всё ставшее привычным и всеобщим, вышло из моды (не навсегда, разумеется).
Лучше меньше
Ирония была в том, что ни Шримптон, ни шивший платье ее личный портной Колин Ролф и в мыслях не имели совершать революцию в моде. Платье готовилось к визиту в спешке, а по причине, так и оставшейся тайной, DuPont предоставила Ролфу недостаточное количество материала — и он удачно сымпровизировал, укоротив подол. Шумиха принесла ему известность, но тут возмутилась королева британской моды Мэри Куант, напомнившая, что представила платья и юбки схожего дизайна — даже еще короче — годом раньше. Она назвала фасон «мини» — в честь своего любимого автомобиля, знаменитого Austin Mini. Любопытно, но главная из причин, подвигнувших Куант на создание коротких платьев и юбок, была сугубо экономической. Для налогового ведомства такая одежда проходила по разряду детской, а значит, облагалась меньшим акцизом и была значительно доступней для покупательниц.
Коллекция Андре Курреж «Moon Girl»
Свои претензии выдвинул и французский модельер Андре Курреж (кстати, 9 марта ему исполнилось бы 95 — он не дожил до юбилея лишь два года). Он показал юбки и платья выше колена еще в 1963 году, в коллекции Moon Girl. Спор между Куант и Куррежем длился довольно долго, но в конце концов британка обронила в одном из интервью, что «на самом деле мини изобрели не я и не Курреж — ее изобрели девчонки на улице». Судя по британской прессе начала 1960-х, Куант не грешила против истины. «Британские девицы носят юбки на 8 дюймов выше колена» — сообщала 12 июня 1962 года лондонская Independent. В заметке цитировалась и знаменитая уже тогда Куант, предрекавшая, что «к 1970 году юбки будут длиной по середину бедра», и некая миссис Мод Гарленд, «эксперт по одежде», уверявшая, что «никогда еще женщины не носили столь коротких юбок».
Куант почти точно предугадала будущее (хотя ошиблась на пару лет — в 1970-м в моду вошли подметавшие пол макси-юбки хиппи), а вот миссис Гарленд определенно заблуждалась. И речь даже не о древнеегипетских фресках с одетыми в ультракороткие юбки танцовщицах — всё же, как бы ни уверяли нас энтузиасты, эту одежду вернее было бы назвать набедренной повязкой. «Женщины в столь коротких юбках» были еще в 1950-е — на киноэкране.
Просто фантастика
Действовавший до 1967 года в Голливуде кодекс Хейса ревностно оберегал нравственность кинозрителей и содержал обязательные рекомендации даже по длительности экранных поцелуев и объятий. Страннейшим образом создатели документа почти позабыли про такую важную и потенциально порочную вещь, как одежда. Кодекс запрещал лишь «костюмы, позволяющие чрезмерное обнажение либо непристойные телодвижения во время танца» (особые положения, раздел VI-4), а также предостерегал против «прозрачных либо полупрозрачных тканей», справедливо указывая, что таковые «часто более непристойны, нежели явная нагота» (пояснение 5 к разделу VI).
О позволительной длине юбок не было сказано ни слова. Таким образом, по всей логике права, костюм из непрозрачной ткани, в котором не собирались чрезмерно обнажаться во время танца, мог быть и довольно открытым (но без непристойности). В фильмах о реальной жизни такие, конечно, выглядели бы дикой фантазией. Но в моду входили фильмы о космических путешествиях...
В 1957 году на экраны западного мира вышел фантастический блокбастер Фреда Уилкокса «Запретная планета». На рекламном постере устрашающий робот держал на руках роскошную блондинку в платье ровно такой длины, которую Куант предрекала земным женщинам лишь к 1970 году. И на экране Альтаира Морбиус в исполнении Энн Френсис носила футуристические мини, причем нескольких фасонов, от вариации на тему античной туники до платья с блестками, напоминающего знаменитую коллекцию Пако Рабанна 1966 года.
Кадр фильма «Запретная планета» 1956
Одежду Альтаиры создала 52-летняя Хелен Роуз, к тому времени дважды получившая «Оскар» (за костюмы к «Злым и красивым» с Кирком Дугласом и Ланой Тернер и «Я буду плакать завтра» со Сьюзан Хейворд). В платьях Хелен Роуз выходили замуж Грейс Келли и Элизабет Тейлор, она одевала на экране и в жизни Аву Гарднер и других суперзвезд. Удивительно, но даже покинув в 1960-е Голливуд, занявшись собственным люксовым ателье и написанием мемуаров, Роуз никогда не претендовала на пальму первенства в изобретении дизайна мини. Наверно, потому, что знала — первой не была и она.
В отличие от «Запретной планеты», с передовыми по тем временам спецэффектами и приличными расходами на съемки (кстати, в фильме сыграл свою первую главную роль Лесли Нильсен, у нас больше известный как лейтенант Дребин из «Голого пистолета»), вышедший в 1951 году «Полет на Марс» не произвел особого шума. Снятая за несколько дней картина, без звезд, с копеечным бюджетом и не очень убедительной картонной ракетой сразу попала в кинотеатры для автомобилистов, где демонстрировались дешевые фильмы ужасов и прочая продукция категории Б.
Кадр фильма «Полет на Марс» 1951 год
История не сохранила имя человека, создававшего костюмы жительниц Марса; киносправочники молчат — возможно, им был арт-директор Дэвид Милтон. Но марсианка Алита (Маргерит Чэпмен; имя персонажа отсылало к «Аэлите» Якова Протазанова) и землянка Кэрол (Вирджиния Хастон) большую часть из 72 минут фильма появляются на экране в соблазнительно-футуристических мини-платьях, с расширенными плечами, заостренным лифом и глубоким узким декольте, отчаянно напоминающих сценические костюмы, которые спустя почти 40 лет делал для Мадонны Жан-Поль Готье.
Впоследствии космические героини обходились и вовсе без юбок — как Барбарелла Джейн Фонды, костюмы для которой создал Пако Рабанн. Да и обычные женщины уже в начале 1970-х решили, что сексуальная революция — сексуальной революцией, а брюки куда практичнее и удобнее юбки, тем более суперкороткой.
Мини недолго служило символом бунта — если парижские студентки 1968-го и щеголяли в коротких юбках в коридорах Сорбонны, то на баррикады переодевались в джинсы. К тому же даже почтенные буржуа уже не видели потрясения основ общества в открытых коленках. Мини стремительно превратилось всего лишь в фасон, то входящий в моду, то вновь исчезающий на несколько лет. В середине 2010-х мини снова вернулись — и, судя по последним коллекциям Balenciaga, Saint Lauren, Moschino и других, уходить пока не собираются.
