«Абсолютно не важно, откуда заложники, их надо освободить всех»
Сейчас не время для каких-либо переговоров между Израилем и Палестиной, да и движение ХАМАС, от рук которого погибло более 600 человек, вряд ли можно считать переговорным партнером. Об этом в интервью «Известиям» заявил посол Израиля в России Александр Бен Цви. Он также поделился своими соображениями о том, почему среди захваченных ХАМАС заложников могут оказаться россияне, и поведал, при каких обстоятельствах может быть начата наземная операция в секторе Газа.
«Палестинцы должны прийти к правильному решению, что они должны жить с нами в мире и спокойствии»
— Вы ранее заявили, что среди захваченных ХАМАС могут быть россияне. Какие действия предпринимаются для их освобождения?
— Знаете, я не знаю точно, есть или нет. Во-первых, это должно лучше знать российское посольство в Израиле. Но я подумал, что это может быть, потому что я видел среди имен погибших и раненых некоторых, которых мы уже знаем, я бы сказал, что видно, что они выходцы из бывшего Советского Союза. Поэтому я могу только предположить, что там были люди, у которых может быть и двойное гражданство. Но это только мое предположение. У меня никаких официальных данных нет.
В любом случае я не думаю, что там находятся российские туристы. Это в основном, я думаю, люди, которые были на музыкальном фестивале Nature Party, там были тысячи, и многие из них, к сожалению, погибли или ранены. Хотя мы сейчас не знаем, кто, какой национальности и так далее.
— Какие могли бы быть приняты меры для их освобождения, если информация подтвердится?
— Освобождения не связаны с тем, откуда люди происходят — это российские граждане, или это граждане Филиппин, или это граждане Непала. Потому что абсолютно не важно, откуда они, их надо освободить всех.
— Есть ли предпосылки для начала переговоров с палестинцами и кого видите в качестве посредника в них?
— Такие переговоры уже проводились в прошлом. Часто это делается при помощи Египта, иногда других стран, но сейчас надо сначала решить сначала, о чем говорить. Пока что, к сожалению, мы видим вот такое: у нас больше 600 человек погибло, больше 2 тыс. раненых, больше сотни заложников. И для переговоров сейчас не самое [подходящее] время. Сейчас наше правительство заседает, будет решать наши следующие шаги, и тогда уже увидим, как стоит действовать дальше.
— Тогда, если говорить о военном решении, каким вы видите окончание конфликта?
— Окончание конфликта должно быть такое, что эта террористическая организация ХАМАС и их сателлиты поняли один раз и навсегда: во-первых, им не стоило этого делать, во-вторых, их уже не должно существовать. Палестинцы должны прийти к правильному решению, что они должны жить с нами в мире и спокойствии. И это единственное решение.
«Мы находимся в состоянии войны с ХАМАС, и поэтому не исключаются любые действия»
— При каких обстоятельствах может быть начата наземная операция в секторе Газа?
— Как сказал наш премьер-министр, мы находимся в состоянии войны с ХАМАС, и поэтому не исключаются любые действия, включая наземную операцию. Так что для этого не должна быть какая-то специальная предпосылка. С момента, как правительство решило, что мы в состоянии войны с ХАМАС, военная операция — это один из шагов, которые могут быть предприняты.
— В Турции прозвучало заявление о том, что урегулирование палестино-израильского конфликта возможно только при реализации резолюции ООН о создании независимого государства Палестина в границах 1967 года. Это реализуемо с точки зрения Израиля?
— Мы два раза это обсуждали непосредственно с палестинцами, даже предъявляли какие-то предложения, очень даже, я бы сказал, продвинутые, но нам всегда говорили «нет». А вы знаете, если всё время будем говорить «всё или ничего», какой ответ может быть.
То есть надо садиться за стол переговоров и знать, какие уступки каждый из нас готов сделать. Мы уже это два раза заявляли, так что это не вопрос, можно ли договориться. Мы уже доказывали несколько раз, что можно. Но надо знать, что с другой стороны у тебя есть партнер, а какой партнер может быть, если только вчера этот партнер у тебя убил 600 человек и ранил 2 тыс.? С кем говорить-то?
— На этих выходных египетский полицейский открыл огонь, убив двух израильских туристов в Александрии. Какими будут дипломатические последствия этой трагедии?
— Я не знаю, какие они будут. К сожалению, подобное случается не первый раз и не только в Египте. Этот вопрос будет решаться на уровне дипломатическом, на уровне политическом, на уровне руководителей стран, они находятся в хорошем контакте. Я думаю, что они между собой будут решать этот вопрос.
