Один для всех: зачем ЕC орган по контролю за санкциями
Евросоюз обсуждает создание общеевропейского органа по контролю за исполнением санкций по примеру американского Управления по контролю за иностранными активами. Такое стремление связано с тем, что сейчас реализация одобренных всем ЕС рестрикций на практике осуществляется национальными органами 27 стран-членов, и не везде этот процесс безгрешен. По мнению ряда экспертов, особой роли для России вероятное создание Брюсселем новой контролирующей структуры не сыграет. Более того, в чем-то в этой ситуации могут быть даже плюсы.
Центростремительная инициатива
О том, что Евросоюз обсуждает создание общеевропейского органа по контролю за тем, как страны-члены претворяют в жизнь одобренные им санкции, рассказала еврокомиссар по финансовой стабильности Мейрид Макгиннесс. В интервью британской Financial Times на этой неделе она отметила, что Брюссель добился «экстраординарного прогресса» в разработке ограничений и координации их с международными партнерами, подразумевая, прежде всего, все последние меры против России. Но при этом посетовала, что «в некоторых странах существует мощная инфраструктура для осуществления санкций, а в других — нет».
Исправить это положение вещей, по замыслу Брюсселя, сможет новая структура, аналогичная всесильному американскому Управлению по контролю за финансовыми активами (OFAC), в чьи полномочия входят вопросы финансовой разведки, планирования и применения экономических и торговых санкций.
При этом альтернативой учреждению нового органа может стать, по ее словам, передача полномочий по надзору за внедрением санкций запланированному к запуску в 2024 году Управлению по борьбе с отмыванием денег (Amla). Его создание было одобрено Советом ЕС буквально в конце июня с целью гармонизировать надзорную практику в финансовом и нефинансовом секторах и координировать подразделения финансовой разведки ради борьбы с отмыванием денег. Теперь же к этой задаче, вероятно, прибавится и контроль над исполнением странами-членами режима рестрикций.
Как пояснила «Известиям» эксперт по правовым вопросам Института демократии Центральноевропейского университета Петра Бард, стремление Брюсселя взять дело в свои руки связано не столько с отсутствием инструментов по исполнению санкций в ряде стран, сколько с нежеланием некоторых из них обеспечивать их соблюдение.
— Болгария и Венгрия были выделены как слабые правоприменители, а что касается Венгрии, то часто утверждается, что премьер-министр Виктор Орбан ведет двойную игру, формально соглашаясь с санкциями, но на самом деле игнорируя их, когда дело доходит до правоприменения, — добавила эксперт.
Пробный шар
Разговоры о том, что Евросоюзу необходимо «более надежное и быстрое внедрение и обеспечение соблюдения санкций», включая реформы по усилению обмена информацией между столицами, начались в Брюсселе как минимум пару лет назад.
При этом на усиление санкционных механизмов Европу не раз активно подталкивали и США. Отчасти Вашингтон был недоволен тем, что рестрикции ЕС не всегда дотягивали по степени жесткости до американских, считая, что европейцы теряют в санкционных войнах меньше американцев. Например, после мер, наложенных на Москву из-за крымских событий, французская энергетическая компания Total продолжила частично владеть двумя крупными газовыми проектами в российской Арктике, принадлежащих «Новатэку», и инвестировать в них, тогда как американские банки отказались от их поддержки. А итальянская Eni сохраняла свое партнерство с «Роснефтью» до 2018 года, в то время как американская ExxonMobil сразу же отказалась от сделок по созданию совместных предприятий с этой российской компанией.
Кроме того, в Вашингтоне считали, что различия между режимами санкций ЕС и Штатов подрывают эффективность наказания. Согласно отчету МВФ за 2019 год, антироссийские меры, введенные против Москвы вскоре после присоединения Крыма в 2014 году, оказали гораздо меньшее влияние на годовой рост российской экономики в 2014–2018 году, чем, например, снижение цен на нефть за тот же период.
Но в прошлом радикальные изменения, вроде уже обсуждавшегося создания агентства ЕС по обеспечению соблюдения санкций национальными правительствами, так и остались на уровне разговоров. «Какая страна откажется от большего суверенитета с точки зрения вещей, которые могут нанести ущерб их экономике, и сказать своим избирателям, что теперь эти решения принимает Европа?» — говорил FT в начале февраля этого года, еще до событий на Украине, высокопоставленный чиновник ЕС.
Что России
Сейчас же поддержка этой инициативы будет достаточно высока, предположил в беседе с «Известиями» замдиректора Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ ВШЭ Дмитрий Суслов. Но добавил, что со стороны некоторых стран — вроде Венгрии, Польши и стран южной Европы — может быть сопротивление.
— Еврокомиссия постоянно пытается взять себе больше власти, и ситуация в области санкций и необходимость мониторинга предоставляет подобную возможность. Но это не у всех пользуется поддержкой, — сказал эксперт. — Сама эта инициатива отражает опасения брюссельской бюрократии, что, сталкиваясь со всё более серьезными внутренними проблемами, многие страны ЕС могут начать по-тихому саботировать санкции, и Брюссель пытается этого избежать.
Однако, по логике политолога, тем самым противостояние между элитами и населением и между странами-членами и наднациональными органами ЕС будет лишь усиливаться, и сопротивление отдельным ограничениям со стороны некоторых стран-членов ЕС будет расти. Для России же потенциальное появление в ЕС «центрального контролера» за исполнением санкций особой роли не сыграет.
По мнению Антона Именнова, старшего партнера коллегии адвокатов Pen&Paper, специализирующегося на вопросах санкционного права, отсутствие в ЕС единого регулятора, отслеживающего нарушение законодательства об ограничительных мерах, порождает сложности ведения добросовестной, не запрещенной правом ЕС, деятельности. И если в Брюсселе появится такой орган, это будет способствовать единообразию применения «санкционных» норм и, как следствие, повысит степень правовой определенности для всех участников соответствующих отношений, включая и россиян.
— Несомненно упростило бы жизнь и наделение будущего единого регулятора полномочиями выдавать единое для всех государств – членов ЕС разрешение на разблокировку имущества и сделки с ним. Сейчас требуется получать такие разрешения в каждом из государств, где находится имущество, даже если оно, к примеру, входит в одну промышленную группу. Единые разрешения позволили бы выработать единообразные подходы к их выдаче, а также существенно снизить расходы на их получение, — добавил Антон Именнов в разговоре с «Известиями».
К слову, та же еврокомиссар Мейрид Макгиннесс дала понять, что в рамках усиления контроля за режимом санкций Брюссель хочет убедиться, что европейские финансовые институты не перебарщивают там, где этого не требуется. Например, не запрещают открывать банковские счета россиянам, не имеющим отношения к санкциям, во избежание малейших рисков для своего бизнеса.
