«У меня было желание сыграть Аллу Пугачёву»
Светлана Камынина, полюбившаяся широкому зрителю после яркой роли в сериале «Интерны», считает себя серьезной драматической актрисой. Тем, кому доступна комедия, отлично удаются и драматические вещи, уверена она. А вот работа в антрепризе часто идет в разрез с моральными и профессиональными принципами. Об этом актриса рассказала перед выходом сразу двух картин с ее участием — комедии «День города» Алексея Харитонова и сериала «Полет» Петра Тодоровского.
— Сюжет фильма «День города» мне что-то напоминает, а вам?
— Согласна, он — копия гоголевского «Ревизора». Эта комедия была, есть и, наверное, останется актуальной во все времена. В провинциальный город Любякино случайно приезжает первое лицо страны, а там, как всегда, дыры на дорогах. Я играю начальницу персонажа Екатерины Шпицы и отправляю ее в это Любякино с заданием взять интервью у президента.
— В сериале Петра Тодоровского «Полет» вам досталась роль жены героя Михаила Ефремова. Ваша Ольга — сильная женщина?
— Нет, она комок какой-то боли, ходячая рана. Эти два персонажа — Ольга Жабенко и ее муж — словно срослись. Живут и мучают друг друга. Это на самом деле большой материал для подробной психотерапии. К сожалению, и в реальной жизни бывают такие случаи. Мне было интересно существовать в этой боли. Не знаю, насколько удалось ее отразить, ведь это был совершенно новый опыт.
— Играть роль, в которой нет ни грамма комического?
— Да. Меня ведь больше используют в комедийном ключе, а я, как мне кажется, серьезная драматическая актриса. Говорю об этом без иронии. Тем, кому доступна комедия, отлично удаются и драматические вещи.
— Роль Михаила Ефремова в этом проекте не кажется вам символической? Алкоголь, наркотики, автомобильная авария, произошедшая по его вине. Это первое, что приходит на ум, когда смотришь.
— Понимаю это и понимаю ваш интерес, но у меня нет никакого мнения на этот счет, нет ответа. Не считаю возможным для себя обсуждать такие вещи и не хочу уподобляться тем, кто это делает.
— Ваши коллеги рассказывали мне, что после многосезонных сериалов актеров долго не приглашают в другие проекты. У вас были подобные проблемы после «Интернов»?
— На самом деле у всех по-разному. Меня приглашали, но роли предлагали из той же серии, что и Анастасия Кисегач. Проблема долгоиграющих проектов в том, что за актером закрепляется образ, который он воплотил. Анастасия — выдуманный персонаж, но почему-то со временем нас стали воспринимать как одного человека, и меня стали видеть исключительно в подобных ролях. Я отказывалась от таких предложений.
— В одном из интервью вы сказали: «Никогда не отказывайтесь от своей мечты». Сейчас модно проходить «марафоны желаний» и отправлять «запросы в космос» — многие только этим и занимаются. Как думаете, это работает?
— Полчаса мечтаний перед сном ни к чему не приведет, если больше ничем не заниматься. Я за то, чтобы мечта переходила в намерение, а намерение, в свою очередь, приводило к действию. В случаях, когда что-то заветное не сбывается, а у меня и таких примеров немало, я склонна верить, что это к лучшему. Значит, как говорится, Бог уберег. Если чего-то не случилось — значит, мне это не нужно.
— Вы начинали работать в серьезных театрах: «Практика», Центр Мейерхольда. Почему не играете сейчас?
— Не приглашают.
— А вам бы хотелось работать в репертуарном театре?
— В репертуаром театре, скорее всего, нет — это занимает крайне много времени. Я очень люблю кино и не смогу от него отказаться, а кино и театр — трудносовместимые вещи. В конце 2019 года мы пытались сделать постановку с «Театром.doc», но, к сожалению, не получилось.
— Многие удовлетворяют тоску по театру в антрепризе.
— Никогда не буду работать в антрепризе. Да, у меня был такой опыт — спектакль готовили к выпуску, но участвовать я в нем не стала. Это идет в разрез с моими моральными и профессиональными принципами. Никоим образом не умаляю само понятие антрепризы, но сделала для себя выбор и четко поняла: это не мое.
— Актрисы сетуют, что с возрастом стоящих ролей становится всё меньше и меньше. Сталкивались с подобной проблемой?
— Не со всеми так. Есть актрисы, как, например, Наталья Седых, которая играла Настеньку в сказке «Морозко». У них типаж — травести, инженю. Таким девочкам становится гораздо труднее, когда они выходят в возраст старше 40 — типаж меняется.
Я отношусь к другой категории. Мой типаж — опытная зрелая женщина между 40 и 50 годами. Как мне кажется, это время будет самым плодотворным в моей творческой карьере. Как-то читала интервью Тильды Суинтон, в нем она сказала такую вещь: «У меня было ощущение, что всё начнется после 40». Не хочу примазываться к Тильде, но о себе могу сказать то же самое. Я всегда выглядела старше, а сейчас мой биологический возраст как раз совпадает с тем, как я выгляжу на экране. Думаю, проблема нехватки ролей меня не коснется.
— Представьте, что к вам пришел режиссер и предложил сыграть любую известную женщину. Кого бы вы выбрали?
— Интересный вопрос. У меня как раз было желание сняться в байопике и сыграть Аллу Борисовну Пугачёву в какой-то период ее становления.
— Ваша героиня здравствует, и зная, какая у Примадонны высокая планка требований...
— Конечно! Когда герой жив, в этом есть вызов, сложность и ответственность. Еще меня не оставляет в покое история Медеи из древнегреческой трагедии — такой накал страстей! То, на что эта женщина пошла и ради чего, кажется мне темой исключительно объемной.
— Вы и сами представляетесь окружающим обладательницей внутренней силы. Но всегда ли она помогает женщине?
— Не могу сказать, что я человек с огромной внутренней силой — ее, может быть, просто чуть больше, чем у остальных. Для меня внутренняя сила равноценна понятию «вера», а она в принципе помогает любому человеку независимо от пола.
Хочется ли мне иногда быть слабой и беззащитной? А я и бываю такой очень часто. Просто не привыкла это демонстрировать. Хотя в последнее время это себе позволяю. Более того, чувствую большое облегчение.
— Вы рассказывали, что мужчины боятся сильных, независимых и красивых женщин. А вы бы могли полюбить мужчину, который меньше вас зарабатывает и менее успешен в карьере?
— Не считаю, что я много зарабатываю, и не считаю себя эталоном успеха. Если сравнивать меня с какой-то очень успешной актрисой, могу остаться на последних ролях. Это всё относительно. А вопрос о том, могла бы или нет, очень коварный. Критерии успешности и заработка у меня не на первом месте, но, безусловно, хотелось бы встретить мужчину, реализовавшегося в своем деле. Как правило, реализованность влечет за собой и денежный достаток.
— Если деньги не на первом месте, то что для вас самое важное в мужчине?
— Как ни крути, на данный момент и в мужчинах, и в женщинах я ценю чувство юмора. Это понятие включает в себя гораздо больше, чем просто вовремя пошутить или рассказать свежий анекдот. Это отношение к самой жизни. Не относиться к себе всерьез очень важно.
Мне также важно, чтобы у человека была адекватность. Что еще? Честность, доброта и щедрость. Я думаю, это важные вещи.
— Вы создаете впечатление уверенной в себе и гармоничной женщины. Как вы к этому пришли?
— Сквозь череду огромного количества проб и ошибок. Это выработка, которая, мне кажется, важна для любого человека с жизненными принципами. Я определила для себя некоторые понятия успеха и пытаюсь им следовать. Правильная жизненная позиция поможет в любом случае.
Если бы я могла что-то изменить в своей жизни, стала бы я что-то менять? Пожалуй, нет. Всё, что, как говорится, нажито непосильным трудом, это бесценный жизненный опыт. Он меня вполне устраивает. Поэтому «мои года — мое богатство», как и все мои ошибки. Мне всё нравится.
Светлана Камынина окончила актерский факультет Международного славянского института. В 2005–2006 годах играла в Московском областном ТЮЗе. Выступала в театре «Практика», в спектаклях французского режиссёра Жоэля Помра в Центре имени Мейерхольда. Сыграла в более чем 40 фильмах и сериалах, среди которых «Интерны», «Полет», «Давай разведемся» и другие.
