Пятьдесят оттенков розового
В московском фонде In Artibus открылась крупная ретроспективная выставка Михаила Рогинского (1931–2004) — одного из ведущих отечественных художников-нонкомформистов. Самые ранние работы из представленных в экспозиции датируются серединой 1960-х, а поздние — началом прошлого десятилетия.
Поводом к проведению выставки стала передача картины Рогинского «Розовый забор. Рельсы» (1963) в дар парижскому Центру Помпиду («Известия» рассказывали об этом). «Прощание с «Розовым забором» — именно так названа московская ретроспектива — больше похоже не на проводы, а на поминки, ведь сам «Забор» мы не увидим. На это указывает красноречивая пустая рама под размер подаренного холста. Однако окружающие ее картины создают исчерпывающее представление о «розовом периоде» художника.
Рогинский многократно изображал нехитрые предметы быта, унылые городские виды и угрюмых советских граждан, стоящих в очереди или толкающихся в транспорте. Но серой действительности мастер придает едва заметный розовый оттенок. И вот мы уже смотрим на мясные прилавки и однообразные панельные многоэтажки с легкой улыбкой и ностальгической нежностью, а не с угрюмым отторжением.
Грубоватый мазок художника не радует деталями, но высвечивает архетипическое. На картине «Открытый рынок» (1996) черты лиц покупателей можно разобрать с трудом. Однако в каждом из них узнаются наши соседи, знакомые, друзья. Схвачено главное. А изображение картонных коробок и пустых бутылок («Коробки» 2003 года) напоминает нам о содержимом большинства советских антресолей. Еще символичнее — «Полки» (1980): здесь даже конкретные объекты неразличимы. Мы видим только серые пятна, в которых едва угадываются кухонные принадлежности — банки, пакеты с сахаром и тому подобное.
Во многих работах художник обыгрывает эстетику советских плакатов. «Лучше чистить зубы, чем ходить по зубным врачам» — сообщает нам одноименное полотно 1994 года. Крупные буквы без пробелов огибают коллажный набор разноформатных изображений: мужчина перед умывальником, стакан с зубными щетками, окно дома…
Рогинский — певец банального, повседневного. Мягко иронизируя над штампами, безвкусицей, несоответствием пропаганды и действительности, художник в то же время и преподносит нам сермяжную правду: это — наше прошлое, частички семейной биографии каждого зрителя. Среди толпы усталых людей в метро («Метро — транспорт будущего», 1996) могла стоять наша мама или бабушка, а бесформенный пиджак на стуле или потертый башмак («А также обувь…», 1993) мог носить наш папа или дедушка.
Современные коллекционеры Рогинского ценят и с готовностью демонстрируют свои холсты публике. Все картины, представленные на выставке, взяты из частных собраний. Куратор Екатерина Бобринская объяснила «Известиям», что участие собирателей и наследников очень важно в продвижении творчества Рогинского.
— Для того чтобы творчество художника стало более известно, нужны усилия частных владельцев, которые бы открыли доступ к его наследию. С 2003 года в России не было ни одной монографической выставки Рогинского. И мы надеемся, что экспозиция в In Artibus откроет череду исследовательских программ и публикаций, потому что этот художник недооценен и недоизучен. Совместные усилия фонда Рогинского, наследников и коллекционеров должны привести к появлению музея, который бы был посвящен его творчеству.
Получит ли Рогинский вслед за Зверевым собственный дом в Москве — пока неизвестно. Но зато уже сейчас в розовом заборе вокруг его творчества приоткрылась калитка.
