Экс-губернатор Харьковской области Михаил Добкин позавчера был арестован киевской либерально-коричневой «хунтой». Вроде как ему предъявлено обвинение в сепаратизме.
Употребляю неопределенное выражение «вроде как», просто памятуя историю десятилетней давности с арестом тогдашнего председателя Донецкого областного совета Бориса Колесникова, случившегося через несколько месяцев после «оранжевой революции».
Колесников весной 2005 года исправно ходил в прокуратуру давать показания по поводу подозрений в сепаратизме (на знаменитом съезде в Северодонецке украинских депутатов всех уровней, проведенном во время первого майдана 2004 года он заявил о возможности создания Украинской Юго-Восточной Автономной Республики в ответ на попытку «оранжевого переворота» в Киеве), а в результате был арестован за якобы вымогательство акций крупнейшего донецкого универмага «Белый лебедь».
Впоследствии обвинения были сняты, а оклеветавший его Борис Пенчук посажен в тюрьму. После ареста прокуратура про колесниковский сепаратизм больше не вспоминала.
Вот так может быть и с Добкиным. Возможно, ему предъявят обвинения в чем-то другом. Но уже сейчас понятно, что арест Михаила Марковича — это, с одной стороны, месть новых властей (например, с Добкиным длительное время находится на ножах его предшественник в губернаторском кресле Арсен Аваков, ныне министр внутренних дел), а с другой — для новой киевской власти сейчас очень важно расправиться именно с Харьковом, запугать его.
Этот полуторамиллионный город является неформальной столицей Юго-Востока Украины (если бы гипотетически это регион отделился бы сейчас от Украины под названием «Новороссия», то ни у кого нет сомнений, что именно Харьков был бы столицей этого государственного образования).
Следует помнить и о том, что именно в Харькове в феврале 1918 года товарищем Артемом (Сергеевым) была провозглашена Донецко-Криворожская Республика (сегодняшняя Восточная Украина), которая категорически отказалась быть Украиной, заявив себя частью России, и лишь под давлением Ленина вошла в состав Украины.
Просто Владимир Ильич хотел, чтобы на территории аграрной, крестьянской Украины были пролетарские районы, которые бы не дали погибнуть тут Советской власти.
Но Харьков — это и самый крупный центр русской культуры на Украине, один из самых пророссийских городов этой страны с достаточно многочисленной русскоориентированной интеллектуальной элитой.
Арест Добкина — это также несомненно акт устрашения не только простых харьковчан, но и государственно-бюрократической элиты Юго-Востока.
Хунта прямо говорит: всех сепаратистов будем беспощадно зачищать, как это было в 2005 году при Ющенко.
Тут, конечно же, вспоминается еще один предшественник Добкина — Евгений Кушнарев. Будучи харьковским губернатором, он на том же самом съезде в Северодонецке, что и Колесников, позволил себе явно сепаратистские намеки. Кушнарев высказался примерно так: нам до Киева 400 км, а до границы с Российской Федерацией — 80. Тут явно читалось следующее: если в Киеве не будет остановлена попытка государственного переворота, то Харьков Украине предпочтет Россию.
В итоге летом 2005 года Евгения Петровича арестовывают по обвинению в сепаратизме, правда, ненадолго. В 2006-м он избирается депутатом Верховной рады от Партии регионов, в которой становится главным идеологом федерализма, а потом трагически гибнет на охоте.
Партия регионов после смерти Кушнарева больше о федерализме уже не заикалась.
Однако ирония нынешней ситуации заключается в том, что Добкин, в общем-то, арестован зря. Просто потому, что после бегства Януковича он быстро (в течение суток) сдался новым киевским властям и отказался от любого сопротивления. Он на момент ареста уже не был никаким бойцом и точно никаким «сепаратистом».
А сколько было до этого форсу, сколько было пафоса. Тут тебе и создание «Украинского фронта», и заявления, что в случае прихода в Киеве нелегитимной власти Харьков ей не подчинится, и проведение в Харькове съезда депутатов местных советов, где была принята резолюция о переходе власти на местах к местным советам, поскольку в Киеве творится беспредел.
Но как только эта самая нелегитимная власть пришла, Добкин и его напарник, харьковский мэр Кернес (враги называли их Допа и Гепа) быстренько покинули город, оставив его жителей на произвол судьбы.
Бороться с заезжими евромайдановцами из «Правого сектора» вышли простые харьковчане, которые до этого были искренне уверены, что Добкин организует сопротивление и оборону города. Но сопротивление пришлось организовывать им самим.
Это они, простые харьковчане, освобождали от нацистов харьковскую администрацию, это они защищали от разрушения памятник Ленину, это они поднимали над городом российский триколор, который потом снимал Кернес, это они выходили на многотысячные митинги и получали пули от украинских националистов.
Как точно выразился о Добкине харьковский политолог и общественный деятель Константин Долгов: он мог войти в историю, как второй Кушнарев, а вошел как второй Мазепа.
Надо сказать, что до момента самослива Михаила Марковича в Харькове любили. Не зря же его выбрали мэром во времена Ющенко. Гражданам же России он был скорее известен не своей политической деятельностью, а комическим роликом, состоящим из видеодублей, где Кернес помогает Добкину записывать обращение к харьковчанам. Этот ролик побил все рекорды в украинском интернете. Особенно запомнилась фраза Михаила Марковича, обращенная к Геннадию Адольфычу: «Гена, это текст написан по-дебильному» (в смысле текст зачитываемого им обращения). В общем, получился какой-то «Камеди клаб».
Случай с Добкиным наглядно показал всем нам, насколько прогнила украинская бюрократия, воспитанная при Кучме и пришедшая к власти при Януковиче, насколько она труслива и неспособна адекватно и смело действовать в нетривиальных условиях, насколько она не способна и не хочет в критические для страны минуты брать на себя ответственность, насколько она не хочет рисковать.
Тут всё просто: она обросла собственностью, выстроила свою систему обогащения и, естественно, не хочет ничего из этого терять.
В общем, ни один высокопоставленный бюрократ Юго-Востока вслед за Януковичем не стал сопротивляться хунте, а это о чем-то да говорит.
В завершение хочу обратить внимание на то, что вместе с Добкиным за сепаратизм будут судить и «народного губернатора» Донецкой области Павла Губарева. Он также арестован на прошлой неделе киевской властью.
Именно Губарев, мало кому известный молодой парень, взял на себя инициативу, поднял народное восстание в Донецке. На многотысячном митинге на площади Ленина простые дончане его избрали губернатором. Народным губернатором. Без какой-либо поддержки извне, без всяких средств, на одном лишь голом энтузиазме масс Губарев несколько недель не сдавал хунте Донецк. Кстати, донецкий «Беркут» отказался разгонять его митинги.
После ареста Павла его жена Екатерина, мать троих детей, не стала лить слезы, а сама встала в ряды Сопротивления и призвала к дальнейшему сопротивлению дончан.
Вот «губернаторство» Губарева уже вошло в историю Донбасса благодаря своему героизму, чего не скажешь о губернаторстве Добкина, который закончил его трусливо, «по-дебильному».
