Наследница Михаила Кузмина написала дилогию о развращенной элите
На волне законодательных инициатив против пропаганды однополой любви и столкновений активистов ЛГБТ-движения с ультратрадиционно настроенными гражданами, писательница Ольга Погодина-Кузмина выглядит почти что современным Оскаром Уайльдом в юбке.
Ироничная петербургская блондинка (из тех самых Кузминых — ее прадед был родным братом поэта Михаила Кузмина, звезды Серебряного века) дебютировала пару лет назад романом «Адамово яблоко», в котором гомосексуальные отношения сплетались с причудливыми «схемами» большого русского бизнеса. Ныне увидел свет ее второй роман «Власть мертвых», вошедший в шорт-лист премии «Национальный бестселлер».
«Власть мертвых» — сиквел «Адамова яблока», эти книжки лучше читать одну за другой, тем более что они невелики по объему. Для тех же, кто откроет именно «Власть мертвых», частично изложу сюжет первого романа.
Крупный бизнесмен с аристократической фамилией Измайлов знакомится на празднике-презентации с юношей-моделью. Привычный круг Измайлова более всего напоминает развращенных римских нобилей и богатых вольноотпущеников эпохи Нерона; наверняка писательница в юности зачитывалась каким-нибудь Сенкевичем, а после — первоисточниками вроде «Сатирикона».
Так или иначе, то, что выгодно отличает Измайлова от партнеров по бизнесу и чиновных покровителей, — это вкус, порода и способность на сильные чувства. Влюбленность в юношу перекрывает хищнические интересы и мелкие страсти; перед нами настоящий античный персонаж, история которого не может не закончится трагедией. Измайлова подставляют, нажимая на чувства оскорбленной супруги, а его возлюбленного в буквальном смысле продают в рабство финансовому воротиле и международному шпиону, мерзкому, коварному и к тому же больному СПИДом.
«Власть мертвых», таким образом, не только сиквел, но и камбэк, книга вообще сделана скорее по законам популярного кино, нежели литературы. Оба героя возвращаются на «экраны» в новом качестве: побитый жизнью, отсидевший, но не сломленный олигарх и молодой человек, уже привыкший к роли жертвы и проститутки.
История разворачивается одновременно в Европе и в России, и юноша с княжеским именем Игорь оказывается своего рода алмазом, за которым охотятся богатые, как правило, престарелые и на редкость отвратительные патриции. Собственно, главная удача романа — галерея этих ящеров, утративших всякую связь с обыденной реальностью и человеческим нравственным законом.
Название романа «Власть мертвых» в какой-то момент становится буквальным — мертв здесь на самом деле не мальчик-путана Игорек, как полагает его любовник Измайлов, но мертвецы находятся у власти и по мертвеческой своей природе жрут жизнь живых. В не по-женски лапидарном мире Кузминой нет, по сути, доброго и плохого; есть только искреннее, живое — с одной стороны, и жадная мертвечина — с другой. Лица — одно другого непригляднее: нимфоманки, педофилы, тихие садисты, попивающие кьянти на террасе сицилийской виллы.
Роман Кузминой — не о сексе, и даже не о любви, будь она сколь угодно независима от пола. Роман скорее о власти, которая развращает, а власть, близкая к абсолютной (или кажущаяся таковой), развращает абсолютно. Кто же способен противостоять этому искушению? Способные на любовь — не могут, ведь любовь в иных случаях быстро превращается в пагубную зависимость. Обладающие внутренней цельностью, которую не убьет никакой живой мертвец, — вот эти способны на борьбу.
По сути, более близкой метафоры современной России, чем Рим Нерона, трудно предположить: падение республиканской (в данном случае советской) аскезы, стремительное обогащение оборотистых патрициев и темных вольноотпущенников; позволено всё, кроме того, что явно оскорбляет величие. Кроме прочего, в романе затронута еще одна чрезвычайно важная тема — тема элиты, которая не считает нужным соблюдать закон, но считает возможным принуждать к его соблюдению плебс. Что не просто неверно, но неизбежно обречено на поражение.
