Дмитрий Бертман: «Мои отношения с Вагнером тяжелые, но искренние»

27 февраля столичная «Геликон-опера» отмечает юбилей Вагнера премьерой проекта www.nibelungopera.ru. Худрук театра Дмитрий Бертман рассказал обозревателю «Известий», как уместить 13 опер великого немецкого романтика в один вечер.

— Вы нечасто замахивались на Рихарда нашего Вагнера.

— У меня с Вагнером отношения очень тяжелые, но искренние. За пять лет до открытия нового здания Канадской оперы интендант театра Ричард Брэдшоу предложил мне поставить там тетралогию «Кольцо нибелунга» целиком. Поскольку впереди была куча времени, я подумал, что справлюсь, и подписал контракт. Через год начал готовиться, и меня охватило чувство страха: понял, что не могу влюбиться в эти оперы — а значит, превращаюсь в куртизанку Виолетту. Чем больше я углублялся в жизнь и труды Вагнера, тем большее отторжение у меня возникало. Потом был очень тяжелый разговор с Ричардом. Мы расторгли контракт и заключили новый — на «Травиату». Такова была моя первая баталия с Вагнером.

Потом я поставил «Запрет любви» в «Геликоне». Но это почти оперетта, канканная музыка, абсолютно не похожая на того Вагнера, которого мы знаем. А в 2013 году будет отмечаться его 200-летие, и я решил отметить юбилей проектом www.nibelungopera.ru. Мы пролетим на самолете через все 13 его опер. Прозвучит много чувственной музыки.

— Делаете акцент на Вагнере эротическом?

— В общем, да. Кто-то наверняка назовет этот спектакль дайджестом. В симфонической музыке уже давно существует множество адаптаций, попурри. А в оперном жанре такого еще не делали (есть только детские спектакли в Байройте, где все «Кольцо» проходит за два часа). Вот я и решил сделать спектакль для тех, кто не любит Вагнера из-за долгих музыкальных мук.

— Труппа «Геликона» не привыкла к Вагнеру. Есть ли у вас в арсенале голоса, соответствующие его стилю?

— У нас есть Светлана Создателева, вагнеровская певица с европейской известностью. Есть молодые сильные сопрано Елена Михайленко и Карина Флорес. Есть Марина Карпеченко, которая сейчас выдвинута на «Золотую маску» за роль Изабеллы в «Запрете любви» Вагнера. Так что сопрановая группа сильная, а это в Вагнере самое главное.

С другой стороны, если разобраться, он не такой громоздкий композитор, как принято думать. Почти все сцены в его операх камерные, хоров очень мало. В Байройтском театре, построенном самим Вагнером, вовсе не обязательно должны петь вокалисты со стенобитными голосами: оркестр там закрыт крышкой и не заглушает солистов. Когда Вагнер выезжал с труппой этого театра на гастроли, он менял нюансы в оркестре: вместо форте ставил пианиссимо. Он прекрасно понимал, что певцов должно быть слышно. 

— И все-таки: вы по-прежнему не любите Вагнера?

— Как можно не любить «Полет валькирий», романс Вольфрама, смерть Изольды, арию Елизаветы? Вот я и сделал спектакль из того Вагнера, которого люблю.

— Авиационная тема — это скрытая реклама вашего спонсора?

— Они не нуждаются в рекламе с нашей стороны. Наоборот: мы их умоляли, чтобы они дали нам свои фирменные леденцы — а они скромно предлагали купить обычные. Кстати, спонсор подарил нам реквизит: на сцене будут стоять списанные самолетные кресла, отлетавшие 10 млн км.

Авиационная тема — мое режиссерское решение. Мне нужно было создать замкнутое пространство и одновременно объяснить, почему мы проносимся сквозь Вагнера. Все персонажи — члены экипажа. Я специально не одевал их в костюмы героев Вагнера, чтобы сконцентрироваться на внутреннем, а не на внешнем. Вагнер всегда слишком костюмный — режиссеры вынуждены наряжать героев, чтобы было понятно, кто кому тетя. А у нас внешний вид унифицирован.

— В конце марта вы проводите конкурс оперных режиссеров. Кажется, это первое соревнование такого рода в России?

— Да. У нас сейчас всего два вуза выпускают оперных режиссеров — ГИТИС и Петербургская консерватория. Когда я формировал жюри конкурса, выяснилось, что в стране всего пять режиссеров, реально работающих в опере и имеющих имя. Я решил привлечь внимание к теме, обратился со своей идеей в департамент культуры Москвы. Сергей Капков проект одобрил. Как известно, он всячески поддерживает молодое поколение режиссеров, поэтому я его пригласил быть сопредседателем жюри.

— Логично, чтобы наградой победителю было право постановки.

— Так и есть. Гран-при — спектакль на новой сцене «Геликон-оперы». Будут и символические денежные призы: первая премия 100 тыс. рублей. В жюри входит несколько интендантов российских и европейских театров, они тоже могут предложить участникам контракты. Телеканал «Культура», возможно, пригласит одного из участников режиссировать музыкальный проект.

— Конкурс называется «НАНО-опера». Это попытка встроиться в тренд?

— Сейчас «нано» — синоним новизны.

— По-моему, «нано» стало синонимом потемкинской деревни.

— Конечно, название выбрано с юмором. Во-первых, мы хотим обратить внимание на работу с артистами — сейчас под режиссурой стали понимать оформление сцены, а работа с артистом осталась в количестве «нано». Во-вторых, конкурсанты делают не целый спектакль, где можно прикрыться одним решением и продержаться два часа, а микроформы — одну арию, дуэт, хоровую сцену. Это работа под увеличительным стеклом.

— Недавно Сергей Капков сказал «Известиям», что «Геликон-опера» откроется в конце 2013 — начале 2014 года. Но учитывая, сколько нужно времени, чтобы разместить театральное оборудование, провести акустические тесты, обжить здание, эта дата вызывает сомнения.

— Наш мэр Сергей Собянин пообещал, что работа будет идти активно и закончится в срок. Слава Богу, что дело сдвинулось, потому что стройка долго стояла без движения.

— Кто ожидается на открытии?

— Мы уже говорили с Валерием Гергиевым о том, чтобы он продирижировал гала-концертом. Пласидо Доминго выразил желание приехать. Надеюсь, что смогут выступить Ольга Бородина, Анна Нетребко, Дмитрий Хворостовский, Мария Гулегина, Александр Антоненко. Я думаю, что открытие должно продолжаться не один вечер, а один год. Хочу поставить что-нибудь специально с расчетом на этих артистов. Мне грустно, что они выступают на родине только в концертах, поскольку театры не создают для них специальной продукции.

— Кого пригласите из первых лиц?

— Думаю, что решать этот вопрос будет Сергей Собянин. Театр принадлежит Москве, и его открытие всегда будет ассоциироваться со временем руководства Собянина.

— Театр откроется, ваша главная мечта будет реализована. Что дальше?

— Начнется счастье. Моя профессия такова, что дело не может закончиться: как только поставлен один спектакль, начинается подготовка другого. А каждый новый спектакль — совершенно новая жизнь.

— Ваш театр — авторский. Вы еще не задумывались о поиске преемника, продолжателя вашей школы?

— Автор пока жив, здоров и молод. А в далеком, надеюсь, будущем, инструментом для поиска преемника станет для меня «НАНО-опера».