Вопросы национальной политики в России — больное место. С каждым годом об этом говорят все больше и больше. Вот месяц назад «Русский марш» впервые прошел в центре Москвы. Вот авторитетный интернет-портал называет национализм одним из доминирующих трендов 2002–2012 годов. Об этом говорят в интернете и на кухнях, и в этих разговорах мучительно и ярко обозначаются позиции. Точнее, люди принуждены формулировать свои позиции, поскольку реальность требует этого — проблемы межнациональных отношений уже нельзя не замечать. В этом мы похожи на Европу, только у них мультикультурализм был отрефлексированный и демонстративный, а у нас случился по умолчанию; но последствия мы расхлебываем примерно одни и те же.
При этом в России о межнациональных проблемах мало говорят на уровне институциализированной политики. До последнего времени эти вопросы вообще попадали в «зону умолчания» и государственные мужи не могли сказать ничего, кроме как процитировать Конституцию про «многонациональный народ», а также добавить про «недопущение разжигания». Но теперь и им приходится комментировать — и результаты иногда ужасны.
В понедельник на парламентских слушаниях по вопросам нацполитики Сергей Миронов озвучил потрясающую идею. «Необходимо юридически закрепить за землячествами и диаспорами право участия в разработке нормативно-правовых актов в сфере межнациональных отношений на региональном и местном уровнях», — сказал лидер «Справедливой России», добавив, что «с другой стороны, землячества и диаспоры должны нести ответственность за своих земляков, которые не соблюдают очень часто, к сожалению, обычаи и традиции той территории, на которой они проживают».
Получается так: давайте мы предоставим национальным меньшинствам право влиять на законы территории, на которой они живут. Некое большее право, чем другим гражданам на этой территории. Но за нарушение «законов и обычаев» мы будем их наказывать. Кого «их», кстати? Если представитель национального меньшинства ограбит магазин, кому предъявить счет за разбитое стекло? И если в этом случае все хотя бы понятно с нарушением закона, то что мы будем делать с «обычаями»? И кто будет решать, нарушены они или нет? И какому коллективному субъекту мы озвучим претензии?
Практика показывает, что в деле реализации своих прав человеческие сообщества обычно более склонны к самоорганизации, чем в вопросе коллективной ответственности. Скажу то же самое проще: разумеется, «диаспоры и землячества» воспользуются шансом влиять на содержание законов. А вот когда выставят счет за разбитое стекло (и это в лучшем случае), сразу выяснится, что нарушитель к диаспоре отношения не имеет. Извините, что я так предвзято. Но звучит правдоподобно, согласитесь.
Предложение Миронова, декларативно направленное на решение проблемы «национальных анклавов», на самом деле ухудшит и без того непростую ситуацию.
Если честно, в речах этого политика неприятно поражают два момента.
Первый — это некоторое… отсутствие дальновидности (скажу так, чтобы не использовать более жестких формулировок). Представьте себе, что управляете некой территорией. И вы имеете дело со сплоченным сообществом, а часто еще и проживающим компактно. Представьте себе, что члены этого сообщества иногда совершают преступления, а также «нарушают обычаи и традиции территории, на которой живут». И что? Вы допустите, чтобы они принимали законы, регулирующие социальные процессы на этой территории? Может быть, вы передоверите им право судить друг друга? Вы серьезно, что ли? Это открывает такие бездны для коррупции и групповой солидарности, что сегодняшний день покажется нам райским оазисом законности и мира. Любому, кто прошелся по улице обычного российского города, понятно — этого делать нельзя. Тема «расширения прав национальных меньшинств» не просто тупиковая, она опасна для социальной стабильности.
И второй момент. Как вы думаете, почему Сергей Миронов вдруг высказался по вопросам национальной политики? Это логическое продолжение его предыдущей деятельности и глубоких размышлений? Если это и так, то у нас не было шанса этого заметить.
Нет, мы просто видим попытку присоединиться к горячей повестке дня, сказав хоть что-нибудь. Похоже на то, как Михаил Прохоров говорил о необходимости Религиозного кодекса, когда все сходили с ума по поводу истории с Pussy Riot. Сказал — и это кануло в бездну забвения, пару дней повисев на лентах информагентств. Тут — то же самое. Это всё, знаете, похоже на симуляцию политики — публичные телодвижения без цели и смысла, без понимания вопроса, без пользы.
Мы все имеем дело с реальностью. В России есть землячества и диаспоры, у них есть свои интересы, свои проблемы. У пресловутого «молчаливого большинства», в свою очередь, есть проблемы с меньшинствами. Как решать эту проблему, кому давать голос, чьи желания проводить в жизнь? Здесь нужны умные решения — уж по крайней мере дающие право голоса всем сторонам. А не то, что сочинил Сергей Миронов.
