Русский национализм в
политическом арсенале Кремля какое-то время играл примерно ту же роль,
что нейтронная бомба в советском ядерном арсенале. Было понятно, что
теоретически это оружие страшной разрушительной силы. Но именно
поэтому о его применении в реальных боевых действиях речь никогда не
шла. В официальной политике он существовал исключительно за сценой в
виде угрожающих стонов, лязга цепей и стука несуществующих топоров по
таким же виртуальным плахам. Но при этом при любой попытке выйти к
рампе, пусть даже с согласованным текстом и в оговоренный момент,
национализм немедленно забанивался и принудительно отправлялся в
очередной отпуск до лучших времен.
Поэтому неудивительно, что карьера фронтмена данного направления
российской общественно-политической мысли Дмитрия Рогозина складывалась
неровно и даже резко: то взлет, то падение, за ними новый взлет и новый
провал. Его иногда даже пускали к рампе, но каждый раз, когда это
происходило, артистический инстинкт Рогозина брал верх над искусcтвом
чтения по бумажке, и его снова отправляли назад в арсенал.
В 2003
Рогозин чуть было не возглавил «Единую Россию», но недреманный
отец-основатель партии Юрий Лужков не дал состояться этому аншлюсу. В
2007-м Рогозин было собрался создать свою партию и повести ее на выборы,
как он повел на выборы блок «Родина» в предыдущую кампанию, но Кремль
решил, что это будет слишком, и партия не состоялась. После этого места в
России Рогозину не нашлось. В январе 2008 года он отбыл на далекую
передовую — представителем России в агрессивном и коварном НАТО. На
какое-то время показалось, что этот бронепоезд навсегда ушел на запасный
путь.
Весной этого года, когда Владимир Путин перед грядущими выборами
начал операцию «Фронт», Рогозин снова появился в Москве. Фронт так и не
стал главным политическим блюдом, но к будущей судьбе Рогозина это уже
не имело отношения. Когда и в Кремле, и в Доме правительства стало
понятно, что некогда стабильные рейтинги зашатались, Рогозин стал ценен
сам по себе уже без всякого фронта. Осенью о нем стали говорить как о
волшебной палочке: вот получит Рогозин должность в Москве, и всё снова
станет хорошо.
Назначение, которого ждали, долго не происходило. Говорили, что
Рогозин торгуется и просит пост то ли министра обороны, то ли министра
иностранных дел, то ли сразу премьера в будущем правительстве
президента Путина. Спустя три недели после неудачных для власти по своим
политическим последствиям выборов в Думу, оно, наконец, свершилось.
Рогозин стал оборонным вице-премьером, сменив на этом посту Сергея
Иванова. Теперь и в Кремле, и на Краснопресненской набережной многие
выдохнут: если Рогозин с нами, то кто против нас?
Понятно, какого чуда ждут от Рогозина его наниматели. Во-первый, тот
самый рейтинг, без которого и президентские выборы — не выборы, и
победа — не победа. Но это только полдела. Настоящему богатырю мало
проехать по улицам, внушая оптимизм горожанам и знати. Ему еще надлежит
победить вражеского поединщика — в честной и тяжелой схватке. Если с
внушением оптимизма и подъемом рейтинга у Рогозина, глядишь, все и
выйдет, то вот с победой над злом может не получиться. Ближайшие два
месяца покажут, не опоздал ли Кремль с вызовом системного националиста
Рогозина, чтобы победить других, несистемных.
