Возвращение в Арктику

Вместе с участниками маршрут пройдет и корреспондент "Известий" Николай Морозов. Накануне он поговорил с руководителем клуба, российским полярным исследователем Дмитрием Шпаро и выяснил, зачем страна отправляет в Арктику юношей и девушек.

Известия: Если вспомнить, как проходило освоение Арктики, то с чем его можно сравнить?

Дмитрий Шпаро: Арктика в 1930-е годы стала площадкой массового героизма. Во времена Советского Союза вообще любили героев: были стахановцы с их рекордной добычей угля и надоями молока. Но в Арктике все было совсем по-другому. Освоение Арктики несравнимо ни с чем. Даже со строительством БАМа. Хотя туда тоже ехали люди, чтобы по-стахановски трудиться.

Были челюскинцы, и с челюскинцами связано появление первых героических летчиков Советского Союза. Потом были папанинцы. Для того чтобы корабли шли по Северному морскому пути, развитие Арктики сопровождалось грандиозным строительством полярных станций, которые обеспечивали этот путь. Осваивались Чукотка, Якутия, Таймыр, Новая Земля, Кольский полуостров. Как руководству страны удалось организовать такой большой поток людей?! Для меня - загадка.

Конечно, был и тяжелый момент в освоении Арктики: везде стояли лагеря. Рабочей силой были подневольные люди, которые попали в тюрьмы. Тем не менее тогда Арктика воспринималась как жизненное пространство. Нужно было как-то столбить, осваивать территорию, которая принадлежала Советскому Союзу. Нужно было поднимать патриотизм советского человека. Это была мудрая политика вождей. То, чем для Хрущева был космос, для Сталина была Арктика. Чкаловские перелеты делались ради демонстрации мощи страны. Люди пытались показать, какие мы молодцы. То же самое делал Хрущев, когда отправлял в космос Гагарина. Тогда были политические амбиции.

и: А сейчас их нет?

Шпаро: Нет, конечно. В ельцинскую эпоху все из Арктики убежали. Сейчас там местами голо. Вместо домов - часто руины. Разрушить созданное нетрудно. Любой дом в Арктике хорош, пока в нем живут люди. Стоит оставить дом на одну зиму, и природа сделает свое дело - его придется заново строить. В тех поселках, где когда-то были тысячи человек, сейчас только сотни.

и: То есть сейчас Арктика мало кому нужна и интересна?

Шпаро: Напротив. То, что сейчас Арктика нужна, - спору нет. Просто в девяностые годы на нее не было денег. И сейчас мы на переломном моменте. Есть, к примеру, исключительно интересное с точки зрения географического туризма место - мыс Челюскин. Это самая северная точка евроазиатского континента. Этой точкой можно было бы гордиться. Всем же интересна самая южная точка планеты или самая западная точка. А Челюскин среди них самая интересная.

и: Чем она интересна?

Шпаро: Тем, что она северная, наиболее сложная и удаленная. Но сейчас все не так. Мыс находится в безобразном состоянии. Все загажено. Людей почти нет. Все утыкано бочками, которые копились десятилетиями. Это, конечно, не минные поля, но с точки зрения эстетики - нечто ужасное. Бочки от топлива, масла, химических реактивов... Их нельзя утилизировать. Ведь прежде чем бочку сжать прессом, нужно вылить из нее все содержимое. А пойди разбери, что там внутри. Это просто так на землю не выльешь. Вот так эти бочки и лежат, с тех пор как оставили их здесь сотрудники аэродрома, полярной станции...

К счастью, теперь пришло время, когда начали понимать, что в Арктику нужно возвращаться и что без нее прожить нельзя. Мы сейчас становимся свидетелями возрождения Севера. Люди осознали, что если мы оттуда полностью уйдем, то все потеряем. Жалко, что это возрождение вынужденное. Но пусть хотя бы так.

Все поняли, что в Арктике сосредоточены грандиозные запасы углеводородов и других полезных ископаемых. Теперь в Арктику нужно возвращать человеческие и экономические ресурсы.

и: Каким образом?

Шпаро: В 2008 году состоялось грандиозное погружение, когда спускаемые аппараты достигли дна на Северном полюсе. Это здорово. Но на основании этого погружения никак не крикнуть, что Северный полюс принадлежит нам. Я не политик. Я просто сознательный гражданин. И я рад, что президент Дмитрий Медведев подписал документ о перспективах развития Арктического региона до 2020 года ("Основы государственной политики РФ в Арктике на период до 2020 года и дальнейшие перспективы"). Это очень хороший документ. В нем говорится о том, как должны существовать люди в Арктике, как нужно относиться к экологическим проблемам, что Северный морской путь - национальная транспортная магистраль, о коренных жителях. В документе все есть.

Он как раз и определяет, как мы в нашей стране должны действовать. И там очень правильно написано, что самое важное - это определить границы территориального шельфа. В Арктике территориальный вопрос может решаться только путем взаимных переговоров. Ну а базой для переговоров должны быть умные научные исследования. Этим сейчас все и занимаются - и Россия, и Канада, и Штаты, и Скандинавские страны.

и: Как этого добиться?

Шпаро: Очень важно, чтобы страна показала, что Арктика действительно ей интересна. Что это тот район, где находится какая-то часть ее интеллектуального потенциала и души. И если в Арктику будут ходить не только подводные лодки, если там будут не только разрабатывать очередные месторождения, то все будет иначе. Нужно показать себе и миру, что мы в Арктике чувствуем себя очень хорошо. Как говорил Ломоносов, если рассматривать страну как дом, то Арктика - это фасад. Фасад должен быть опрятным и красивым.

Там должны работать чрезвычайно полезные дрейфующие станции, должны проводиться регулярные и разнообразные экспедиции, направленные на новые геологические открытия, на сохранение чрезвычайно хрупкой экологии. Или хотя бы для того, чтобы столбить место. Ведь хорошо, когда к нам обращается Норвегия или Канада и просит разрешения поработать на нашей станции.

Мы сами должны понимать, что мы не отказываемся от этой территории. Когда мы говорим "Арктика - наша", необходимо, чтобы это было важно не только для мира, но и для нас самих. Те люди, которые руководствуются экономическими амбициями, должны понимать, что им нужно на что-то опираться. И тут наша молодежная экспедиция очень хороша. Она полностью работает на то, чтобы подписанный президентом Медведевым документ воплощался в жизнь. Это яркое событие, которое происходит в Арктике. Им нужно научиться гордиться.

и: И все-таки вы уверены, что стоит возить в Арктику подростков?

Шпаро: Все-таки дети, которые сегодня едут туда, уже взрослые и подготовленные. Мы этих подростков отбирали сначала на "Лыжне России". Потом на сборах в Карелии. Выбирали семерку лучших. Все-таки пройти по дрейфующим льдам сто километров к Северному полюсу - это по-настоящему трудно.

И когда парень или девушка, которые подняли на Северном полюсе флаг России и своего региона, возвращаются домой, то они, так или иначе, оказываются в центре внимания. С точки зрения пропаганды Севера и места, где молодежь может приложить свои интеллектуальные и физические силы, это очень хорошо. Это на политическом уровне поддерживает идею, что Арктика - наша территория.

Поймите, если ты идешь от Большой земли до Северного полюса, то ты должен вкладывать в это какой-то рекордный смысл. Мы, когда шли в 1979 году впервые на лыжах от континента до полюса, безумно гордились: мы делали это первыми в мире. Никто - только мы, советские! Прошло почти 30 лет, и двое русских - Борис Смолин и мой сын Матвей Шпаро - преодолели тот же путь в темноте полярной ночи. За 84 дня прошли в кромешной мгле 1000 километров. Стартовав 22 декабря 2007 года и финишировав 14 марта 2008 года, за неделю до прихода полярного дня, до прихода солнца. Это потрясающий рекорд всего человечества, но сделали-то его русские.

Собственно, во время того похода у Бориса и Матвея и возникла идея пойти на полюс с молодежью. Пусть это немного по-советски. Но стоило попробовать. Наши подростки, вернувшись с полюса, становятся героями. Эта экспедиция только укрепляет их, как граждан России, делает стопроцентными патриотами. Причем эти походы не должны быть случайными. Посмотрите: подростки идут четвертый раз, то есть это уже традиция. Неплохо?

и: А другие страны такие экспедиции отправляют?

Шпаро: Не отправляют.