Выстрел по Серебряному веку
Вчера на Ржевском полигоне, что недалеко от Всеволожска, петербуржцы почтили память одного из величайших поэтов Серебряного века Николая Гумилева. Ровно 89 лет назад, 25 августа 1921 года, 35-летний "конквистадор в панцире железном" был расстрелян здесь наряду с другими 60 обвиняемыми по так называемому "таганцевскому делу". Этот расстрел стал последним на полигоне, известном по сей день как первый в России лагерь смерти и крупнейшая "братская могила" жертв "красного террора".
Здесь нет пышного мемориала и гранитных памятников - от Рябовского шоссе к месту расстрела ведет через лес заросшая тропинка, по которой только в этом году проложили мостки члены Свято-Петровского православного братства. Марина Георгиевна Козырева, директор Музея-квартиры Льва Гумилева и организатор экскурсии, отмечает, что историческое место очень преобразилось за последние годы: появились дощатые настилы, на деревьях можно увидеть иконы в память о погибших, указатели и сведения о жертвах расстрелов. "В музее у нас всего несколько человек, и технически сложно поддерживать это место в должном состоянии, - рассказала она "Известиям". - А ведь очень важно, чтобы сюда "не заросла народная тропа", чтобы люди и вне экскурсии могли приехать, найти это место, положить цветы".
Небольшой участок Ржевского полигона, пересеченный мелкой речкой Лубьей, - место действительно очень мрачное. С 1918 по 1922 год все массовые приговоры приводились в исполнение именно здесь - несколько тысяч человек было захоронено в песчаных рвах. До сих пор видна просевшая почва у откоса над рекой. Позже исследователи отправили в Музей артиллерии гильзы, которые в огромном количестве находили в лесу. Эксперты сообщили, что такие патроны поставлялись из Англии еще для Первой мировой войны. Долгое время боеприпасы пролежали в арсенале с протекающей крышей и отсырели - для Красной Армии они не годились, так как давали 3-4 осечки из 10 выстрелов. Тогда их передали расстрельным командам чекистов, ведь стоящие на краю рва смертники все равно не могли уклоняться или сопротивляться. Таким образом, жертв "красного террора" расстреливали не единожды - из нескольких залпов только один мог стать решающим.
Сохранились и кирпичные стены оружейного хранилища, обнесенные земляным валом на случай взрыва. В нем приговоренные проводили последние часы перед расстрелом. Уже в 1930-е годы это место называли тюрьмой. Сюда свозили из города представителей духовенства, дворян, кронштадтских моряков - тихий лес недалеко от города стал настоящей находкой для чекистской машины массовых убийств. В городе расстрелы проводить было "неудобно": крики людей приходилось заглушать ревом моторов или патефонной музыкой, и трупы нужно было куда-то свозить. А к этому участку полигона не ходили ни местные жители, ни даже военные.
Само собой, списки убитых никогда не публиковались, а их дела уничтожались сразу же. До сих пор не удалось обнаружить и никаких документов по расстрелам - возможно, все бумаги были сожжены в 1930-е годы, а может, и не заводились вовсе. Руководитель химической лаборатории Академии наук, ректор университета, известный поэт - такой мартиролог не мог не выглядеть устрашающе, и его в показательных целях обнародовала Петроградская ГубЧК. Так мир узнал о гибели Николая Гумилева.
До 1986-го только за чтение книг Гумилева можно было получить несколько лет "за антисоветскую агитацию и пропаганду". К раскопкам приступили уже позже - в 1986 - 1987 годах. Масштабную эксгумацию проводить не стали - обнаружив несколько могил, члены общества "Мемориал" во главе с историком и правозащитником Вениамином Иоффе остановили раскопки - слишком гнетущее впечатление производит это место. Тем более сотрудники чекистских расстрельных групп засыпали сброшенные в ров тела негашеной известью, поэтому сейчас обнаружить можно лишь их фрагменты. "В Петербурге до сих пор нет памятника Николаю Гумилеву, - говорит биограф поэта, профессор Юрий Зобнин. - Есть памятник его семье, установленный в Бежецке. Что касается самого полигона, то было негласно решено оставить это место в его историческом виде. Поставлено лишь несколько крестов и памятная доска на стене самого порохового погреба. Но, согласитесь, память тех страшных лет просто витает в самом воздухе".
