По пути "белых следопытов"

На последней "Вахте памяти" в Ленинградской области бойцы поисковых отрядов отыскали и перезахоронили останки 288 защитников города. Через месяц, в середине июля, поисковики выйдут на очередные раскопки, чтобы неизвестных солдат стало меньше. Корреспондент "Известий" выяснил, кто ищет погибших воинов и что сегодня мешает поисковикам.

- Знаешь, чем "черный следопыт" отличается от поисковика?.. "Черные" копают ради железа. "Железная болезнь" - это азарт кладоискателя. Начнешь копать, сам поймешь.

Бывший "черный следопыт" Влад Вешняков встретил меня у метро "Московская". Высокий и худой, как трость сталкер - потомственный бухгалтер. Через сквер мы идем к магазину. Его хозяин - тоже поисковик и делает "своим" скидки на металлоискатели, карты и снаряжение. Спускаемся в темный подвальчик.

- Поисковики плевать хотели на ржавое железо. Нам важно найти и по-человечески похоронить погибших солдат, - говорит Влад, проводя рукой по россыпи старинных монет. На руке у него два щербатых серебряных кольца.

- Мне их земля дала, - мужчина перехватывает мой взгляд. - Специалисты говорят, одно - пятнадцатого века, а другое - еще домонгольской эпохи, славянское.

Шесть лет назад Влада, ранее судимого за незаконное ношение оружия (патруль обнаружил в его рюкзаке немецкий штык) в очередной раз привели в милицию. По закону поисковыми работами могут заниматься только зарегистрированные общественные объединения. Облавы на лесных "копал" начались в семидесятые годы прошлого века, когда пионеры и комсомольцы стали разыскивать пропавших без вести солдат. У добровольцев не было документов и официальных разрешений - так и появились "черные следопыты".

- Милиционеры в отделении сказали: мы тебя все равно поймаем, шел бы лучше в поисковый отряд. И адрес назвали, где тогда поисковики собирались. Вскоре я оказался в "Малой Охте".

Красная звезда в глине

Виктор Юхневич - руководитель поискового объединения "Малая Охта", в котором состоят 200 человек в возрасте от 14 до 60 лет. Массовые поисковые работы проводятся весной и осенью во время "Вахт памяти". Но лидеры движения ведут раскопки практически круглый год. Главная цель поисковика - найти воина с медальоном или с именным знаком отличия; тогда еще одним неизвестным солдатом станет меньше.

- У деда была дача на переднем крае обороны. Я с детства находил ржавое железо, а иногда и что похлеще, - рассказывает Виктор Юхневич, пока мы едем на весеннюю "Вахту памяти". С нами молодые дагестанцы Михраб и Сулейман - внуки кавалера ордена Красной Звезды Михраба Ибрагимова, о судьбе которого шестьдесят шесть лет ничего не было известно.

В первые дни операции "Искра" в январе 1943 года гвардеец Ибрагимов лично уничтожил 12 гитлеровцев и захватил два станковых пулемета. На следующий день занял ДЗОТ и истребил 40 немецких солдат. А затем восстановил нарушенную линию связи между батальонами. Получил орден. Спустя полгода он погиб у железнодорожной станции Грибное в схватке с немецкими горными егерями. В том июльском бою за Синявинские высоты под перекрестным огнем артиллерии пал почти весь полк: из 890 человек вернулись лишь 11. А в июле прошлого года поисковики нашли останки Михраба. Между ребрами что-то блеснуло, и следопыты сперва подумали: звездочка с пилотки. Счистили глину - орден с наградным номером. Виктор Юхневич поднял архивы и через три дня выяснил имя погибшего.

Свой среди чиновников

Должность Юхневича, главы муниципального округа "Северный", помогает поисковикам преодолевать бюрократиче-ские препоны. Взаимоотношения "копал" с властью довольно запутаны.

В 1993 году президент РФ Борис Ельцин подписал федеральный закон "Об увековечении памяти погибших при защите Отечества". Там сказано, что организация поисковой работы возложена на "специальный орган при правитель-стве Российской Федерации". 11 лет за финансовую поддержку поисковиков отвечали федеральные структуры. Но в 2004 году были приняты 122-й и 131-й федеральные законы об органах местного самоуправления. Поддержка поисковых общественных организаций легла на плечи местной власти. В распоряжении муниципалов - несколько сотен тысяч рублей в год на установку памятников и мемориалов. В 2009 году городской комитет по молодежной политике и взаимодействию с общественными организациями выделил на нужды поисковиков 900 000 рублей. Часть этих денег пошла на покупку гранитных плит для воинского мемориала в Карелии. Возводили его сами бойцы поисковых отрядов.

- Всю работу делаем бесплатно. Иначе нельзя: начнется воровство останков. Мы вкладываем собственные средства и просим только деньги на мемориалы, - рассказывает Юхневич. - Бывало, на гробы скидывались сами. Власти, например, Всеволожского и Кировского районов в сложном положении - им надо растянуть бюджетные копейки на весь год, а памятников очень много. Вот и организуют волокиту - требуют по десятку согласований раскопок. Так не везде: в Московском районе, скажем, достаточно двух разрешений.

В этом году муниципального чиновника Виктора Юхневича пригласили в Государственную думу, где он представил проект федерального закона о поисковой деятельности. В соответ-ствии с ним работа поисковиков будет лицензирована, а бойцам отрядов - выданы удостоверения для архивной работы и раскопок. Финансовая помощь перейдет под ответственность всех уровней власти: как региональных, так и муниципальных.

- Сейчас все зависит от совести чиновников на местах, - говорит Виктор. - Где-то открывают комнаты боевой славы, военные музеи, а где-то землю с останками солдат продают под курятники, как возле Синявинских высот.

На Синявинских высотах

- Взгляните, слева и справа на срытой земле суетятся рабочие. - Мы едем по грунтовой дороге, постепенно забирая в гору. - Это была колхозная земля, у населения скупили акции и перепродали их инвестору. Затем справили документы, что территория очищена от останков и боеприпасов. Вся операция заняла около четырех лет. Синявинские высоты не входят в охранную зону, хотя именно в этом "бутылочном горлышке" прорывали блокаду Ленинграда.

- Мне сложно прокомментировать ситуацию со строитель-ством птицефабрики в Синявино, - говорит председатель комитета по молодежной политике и взаимодействию с общественными организациями администрации Петербурга Сергей Гришин. - Но из здравого смысла следует, что такого не должно быть. Учитывается же мнение экологов, так и мнение поисковиков и историков в решении таких вопросов должно быть учтено.

Вспоминается, как в январе прошлого года на Синявинских высотах хотели оборудовать полигон твердых бытовых отходов. Общественность возмутилась, и правительство Ленобласти свалку свернуло. Впрочем, мусора на земле, где на квадратном метре лежат до десяти не захороненных солдат, и без свалки хватает. Местные дачники и приезжие туристы себя не утруждают - заросшие жухлой травой окопы завалены пластиковыми и стеклянными бутылками, полиэтиленом и картоном, заполнены помоями и арматурой.

Вокруг гнилого пня в радиусе нескольких метров отрыта земля. Алексей Колодезников, вместе с друзьями нашедший останки Михраба Ибрагимова, показывает дагестанцам военную карту:

- Вот отсюда наступали, вот тут их накрыли огнем... В радиусе десяти метров еще девять бойцов лежали. А поодаль - немец с лошадью. Мы немецкие останки передаем петербургской диаспоре. Характерное соотношение потерь в этих местах: девять советских бойцов на одного немецкого.

Братья кладут букетик фиалок на место гибели деда. Потом берут немного земли - привезти на родину. Отворачиваются и читают молитву.

Мы с Владом Вешняковым спускаемся под гору. Вдруг он говорит: "Стой". Приседает, роется в яме и достает несколько мин.

- Мы их складываем в одном месте, делаем опись и передаем саперам. Неподалеку по колено в глиняной жиже размеренно копают землю мальчик и мужчина. В полиэтиленовом пакете у края ямы лежит берцовая кость.

Чего боятся поисковики

Среди поисковиков - сироты из интернатов, школьники с родителями, состоятельные мужчины. Истории в чем-то схожи: старшие родственники погибли на войне или пропали без вести. "Не я найду деда, так кто-то другой", - говорит Влад. Всего в России сейчас 40 000 зарегистрированных поисковиков. - Поисковая работа - это государственное дело. Оно не может выступать под флагами даже самых уважаемых политических движений, - утверждает Сергей Гришин. - Власти и городского, и районного, и муниципального уровня должны быть внимательными к поисковой деятельности. Не осознана еще важность поисковых работ для патриотического воспитания. Необходимо внимание к каждому поисковику.

Мы с Вешняковым выходим на солнце из черноты подвального магазина.

- Иногда возникает ощущение, что мы изгои и нужны только в своей тусовке, - рассуждает поисковик. К нам подходит на удивление опрятный пьяница. Знакомится, что-то бормочет, на прощание роняет:

- Смерти я не боюсь. Я несправедливости боюсь!

Влад ошеломленно смотрит на него:

- Как ты, мужик, сказал? Я запомню.