Кто диктовал Роме Лебедеву последние слова
Эта записка - одно из главных доказательств по делу. До сих пор ее лишь цитировали с серьезными искажениями. Дословный текст и внешний вид шокируют и вызывают массу вопросов. Специалисты считают, что записку Роме могли продиктовать.
Тело 14-летнего Ромы Лебедева нашли в сентябре прошлого года под платформой Скачки под Петербургом. Голову подростка отрезало колесами поезда. Все только и говорили о том, как учительница Ромы Вера Новак требовала принести 300 рублей на ремонт класса и так довела мальчика до самоубийства.
Но версия о самоубийстве из-за учительницы оставляла слишком много вопросов. Почему Рома лежал на рельсах неподвижно при приближении поезда? Почему у него, бродившего по путям несколько часов, абсолютно чистые кроссовки? Почему, уходя в школу в теплое утро, он оделся в свитер и кожаную куртку?
Эти и другие вопросы остались без ответа. Доводы Веры Новак и других учителей до сих пор разбивались о главный аргумент обвинения: о "предсмертную записку".
"Я лебедев Роман подтверждаю..."
Возможность анализа "предсмертной записки" у "Известий" появилась вместе с ее фотокопией. Почти на весь двойной листочек в клеточку - печатные буквы: "ИЗ-ЗА АРКАШИ" (прозвище классной руководительницы Веры Аркадьевны Новак. - "Известия"). Эти слова написаны синей гелевой ручкой.
Совсем иначе выглядит текст в оставшихся снизу клетках. Он выполнен уже черной шариковой ручкой. Выходит, подросток менял пасту, когда писал "предсмертную записку"? Кстати, ручки в школьном рюкзаке почему-то не нашли. Возможно ли, чтоб восьмиклассник ходил без них в школу? Или черная ручка осталась там, где приписаны последние строки? Или, наоборот, приписано как раз "ИЗ-ЗА АРКАШИ" - синим? Потому что без этого нижний текст наверняка не стал бы "предсмертной запиской".
"Я лебедев Роман подтверждаю что Вера Аркадьевна меня мучеет из-за того что я прошлой весной не здал деньги на ремонт. Подтвердит МАКС". (МАКС - это одноклассник Ромы, который сейчас проходит потерпевшим по уголовному делу. - "Известия").
Орфографические ошибки, ни одного знака препинания. И при этом "подтверждаю". На "И", "А", "К" в верхней надписи рука писавшего как будто дрожит. В нижней - строчки и вовсе скачут.
Следствие провело почерковедческую и судебно-техническую экспертизы. Первая установила, что нижний текст Рома писал сам, и не смогла определить, был ли он автором верхней фразы. Вторая экспертиза не дала ответа, одновременно ли выполнены обе записи.
Почерковед обводит кружочками искривленные линии, которые свидетельствуют об "измененном состоянии" писавшего: буква "Ш" в слове "АРКАШИ", "й" в слове "прошлой", прыгающее "весной", загадочное и дважды обведенное "подтверждаю".
Но на главный вопрос - из чего следует, что записка предсмертная? - следствие не дало ответа, отказав защите в проведении психолого-лингвистической экспертизы. Между тем если рассматривать только нижние, написанные черными чернилами строки, то они вовсе не выглядят как предсмертные. Просто парня попросили подтвердить чьи-то слова или внести свой вклад в общее дело борьбы с учительницей.
Слово "подтверждаю" не характерно для подростка
По просьбе "Известий" текст записки анализирует психиатр Владимир Точилов, профессор, доктор медицинских наук, заведующий кафедрой психиатрии и наркологии Cанкт-Петербургской Государственной Медицинской академии имени Мечникова:
- Если бы текст состоял из одной верхней части, записку можно было бы толковать как предсмертную. Но зачем понадобилась расшифровка, если все и так знали о происходящем в классе? Кроме того, нижняя часть записки несет такие "канцелярские" черты, что совершенно не вяжется с верхней. Слово "подтверждаю" не характерно для подростка. К тому же возникают вопросы: кому подтверждаю? зачем подтверждаю? Если бы было "жалуюсь", "утверждаю", - это еще можно было бы понять. Причем "подтверждаю" ребенок пишет не с первого раза: начинает, останавливается, обводит начало и продолжает. Все это наводит на мысль о том, что этот текст кто-то диктовал ребенку.
Кто и зачем диктовал Роме эти слова? На этот вопрос должно ответить следствие. Но прокуратура, увы, пошла по самому простому пути - обвинила учительницу в самоубийстве ребенка. В марте это уголовное дело было передано в суд, но было возвращено в прокуратуру для исправления ошибок в обвинительном заключении. После прочтения записки Ромы Лебедева возникает чувство, что это дело необходимо расследовать заново, с учетом всех мельчайших обстоятельств. И не исключено, что из дела о доведении до самоубийства оно превратится в дело об убийстве.
