Культурный общепит

Дом № 3 по улице Петровке внешне ничем особенным не примечателен. И нет никаких признаков того, что здесь в былые времена пересекались то и дело два явления - московская культура и московский общепит. Еще в первой половине позапрошлого столетия тут, во владениях Хомяковых, размещалась знаменитая кондитерская господина Иости - со "съестными припасами", с "пирожными горячими и холодными" и со "всякого рода дражетами". Но гастрономическая слава пришла к этому месту немножечко раньше. 26 октября 1826 года тут в честь основания нового печатного издания - "Московский вестник" собрались его будущие сотрудники: Веневитинов, Соболевский, Шевырев, Погодин, Боратынский и две совсем уж ви-ай-пи персоны - Пушкин и Мицкевич. Конечно, главной достопримечательностью вечера был Александр Сергеевич. Михаил Погодин вспоминал: "Нечего описывать, как весел был этот обед. Сколько тут было шуму, смеху, сколько рассказано анекдотов, планов, предположений! Оболенский, адъюнкт греческой словесности, добрейшее существо, какое только может быть, подвыпив за столом, подскочил после обеда к Пушкину и, взъерошивая свой хохолик, любимая его привычка, воскликнул: "Александр Сергеевич, Александр Сергеевич, я - единица, а посмотрю на вас и покажусь себе миллионом. Вот вы кто!" Все захохотали и закричали: "Миллион, миллион!". И дальше зачем-то оправдывался: "Вино играло роль на наших вечерах, но не до излишков, а только в меру, пока оно веселит сердце человеческое. Пушкин не отказывался под веселый час выпить. Один из товарищей был знаменитый знаток, и перед началом "Московского Вестника" было у нас в моде алеатико, прославленное Державиным". Со временем кондитерская Иости сменила своего владельца - она сделалась не менее известной кондитерской Люке. А бок о бок с ней образовалось своеобразное богемно-общепитовское заведение - так называемые "Щербаки", или трактир Спиридона Степановича Щербакова. Гиляровский писал: "Старик Щербаков был истинным другом актеров и в минуту безденежья, обычно к концу Великого поста, кроме кредита по ресторану, снабжал актеров на дорогу деньгами, и никто не оставался у него в долгу. Трактир этот славился расстегаями с мясом. Расстегай во всю тарелку, толщиной пальца в три, стоит пятнадцать копеек, и к нему, за ту же цену, подавалась тарелка бульона. И когда к концу поста у актеров иссякали средства, они питались только такими расстегаями". Те же, у кого дела шли более-менее нормально, спрашивали в трактире Спиридона Щербакова несколько иные блюда. Тот же Гиляровский приводит диалог: "- А вы, конечно, на репетицию? - Да, но еще очень рано, вот и гуляю до двенадцати. День очень хорош, десять градусов. - И прекрасно. Пойдемте в "Щербаки", и позвольте вас угостить расстегаем со свежей икрой". Но наступал прогресс, и он постепенно вытеснял старую добрую традицию гастрономическо-культурных посиделок. Наступал жестоко, с жертвами. Как-то раз в "Московском листке" появилось вот такое сообщение: "24 мая порывом ветра сорвало на Кузнецком мосту с дома Хомякова вывеску "Магазин механической обуви"; вывеска эта при падении угодила в голову крестьянской девочке Гжатского уезда, деревни Шевалевой, Анне Ивановой, получившей ушиб головы. Ивановой подано медицинское пособие в приемном покое". Бог весть что это за чудо - "механическая обувь". Но ясно, что рядом с "Щербаками" это заведение не могло существовать никак. И очередной владелец дома отказался продлевать контракт со Спиридоном Степановичем. "Щербаки" свое существование прекратили. А при советской власти этот дом вошел в литературу. В самую что ни на есть советскую - в роман "Как закалялась сталь": "Несколько дней в Москве они жили в кладовой архива одного из учреждений, начальник которого помогал поместить Павла в специальную клинику. Только теперь Павел понял, что быть стойким, когда владеешь сильным телом и юностью, было довольно легко и просто, но устоять теперь, когда жизнь сжимает железным обручем, - дело чести". Именно здесь, в подвале московской конторы Нижегородского ярмарочного комитета, провел несколько дней Николай Островский, автор этого романа. В жизни хомяковского владения наступила новая эпоха.