«Во многих странах запрещено оказывать россиянам юридические услуги»
Самые частые вопросы юристам от соотечественников, проживающих за границей, — оформление российского гражданства, разводы, определение места жительства детей. Об этом рассказал «Известиям» председатель правления Ассоциации юристов России (АЮР) Владимир Груздев на Петербургском международном юридическом форуме. Чаще всего за помощью в получении российского гражданства сейчас обращаются граждане бывших советских республик. О налоговом преследовании блогеров, смягчении наказания за экономические преступления и компенсациях морального вреда — в интервью «Известиям».
«Юристы оформляют ту жизнь, которой живет каждый человек»
— Какие наиболее значимые изменения в юридической области вы можете отметить?
— Стоит понимать, что юристы оформляют в закон ту жизнь, которой живет общество, каждый человек и в целом цивилизация. Это бесконечная работа, и в нашей жизни появляется всё больше и больше прикладных вещей, на которые мы не можем не обращать внимания. Сейчас юристы чаще всего обсуждают, как Россия прошла два тяжелых санкционных года и те законы, которые были введены в рамках поддержки разных отраслей и наших граждан.
В отношении России сейчас введено около 20 тыс. санкций: персональные, отраслевые и корпоративные. На всё это государство должно было отреагировать. Надеемся, что наши западные «партнеры» одумаются и перестанут санкционировать наших граждан только лишь потому, что они русские!
Во многих странах запрещено оказывать россиянам юридические и нотариальные услуги, и западные бюрократы и банкиры начали для этого использовать слово «сегрегация». Никогда бы не подумал, что дойдут до такого. Ведь даже в США с этим покончили почти 100 лет назад.
И комплексная работа большого сообщества юристов — это то, как страна живет дальше. Юристы — это и нотариусы, и адвокаты, и судьи, и корпоративные юристы, и сотрудники правоохранительных органов, и депутаты, и сотрудники правительства. Людей в России, которые обладают дипломом о высшем юридическом образовании, больше 2 млн.
— За последние годы реформировалась сфера экономических преступлений, наказание за них смягчилось. Но предприниматели даже с мягкими мерами пресечения не могут вести свой бизнес, а после окончания дела могут стать банкротами. Есть ли выход из такой ситуации?
— Уже свыше десяти лет мы говорим о том, что нельзя предпринимателей за экономические составы сразу отправлять в СИЗО, до вынесения приговора суда. Когда приговор вынесен, человек осужден, то здесь уже человек должен отбывать заслуженное наказание.
К сожалению, многие механизмы системы нацелены на то, чтобы продемонстрировать свои результаты: если следователь возбудил уголовное дело, то руководство требует от него довести его до суда. И, конечно, многие правоприменители совершают определенные ошибки, которые суды часто исправляют. Причем не только первой инстанции, но и вышестоящие суды. Одно из важных направлений, чтобы таких ситуаций не происходило, — правовое просвещение.
Бывают случаи, когда предпринимателей в рамках меры пресечения отправляют в СИЗО, но это уже все-таки стало исключением из правил, а общее — это домашний арест либо ограничение каких-либо действий. Но всё еще крайне редко применяется залог.
Буквально на днях заместитель министра юстиции Вадим Федоров озвучил предложение расширить практику применения мер пресечения, альтернативных заключению под стражу. Статистика судебного департамента Верховного суда показывает, что в 2023 году российские суды более 80 тыс. раз отправили подозреваемых в СИЗО. При этом альтернативные меры за этот же период в виде домашнего ареста избирались около 7,5 тыс. раз, запрет определенных действий — порядка 4 тыс. раз, а залог — всего 66 раз!
— А какие составы УК требуют пересмотра?
— Может быть, я скажу не очень популярную вещь, но для предпринимателей мы пороги определения ответственности по экономическим составам подняли существенно, а в отношении чиновников они остались прежними. Сегодня государство является основным заказчиком услуг. И предприниматели, которые работают по государственному заказу, например благоустройству, ремонту сетей, капитальному ремонту строений, при возникновении правонарушения идут как соучастники коррупционного преступления чиновников.
Такие правонарушения часто вызваны незнанием закона и практики, недостаточной квалификацией. Сейчас у нас тендеров и конкурсов меньше миллиона рублей практически не встретишь, и чиновники уже боятся их проводить. Поскольку лучше попасть под административную ответственность за непроведение конкурса и невыполнение каких-либо работ, чем совершить ошибку, оказаться под следствием и получить уголовное дело.
Государству необходимо оценить потенциальные риски от отказов проводить конкурс и какой ущерб это принесет. При проведении закупок необходимо применять банковские гарантии, в том числе по некрупным заказам и тендерам. А также можно рассмотреть использование инструментов страхования заказчиков и исполнителей.
Следует подумать и над тем, чтобы провести некую декриминализацию, то есть установить административную ответственность по небольшим составам, где наказанием будет полное покрытие ущерба и штраф. Но, к сожалению, законодатели боятся это делать, потому что граждане могут негативно отреагировать на подобного рода инициативы.
— На Петербургском международном юридическом форуме речь зашла о проблемах правовой защиты бизнеса. Какие здесь основные проблемы?
— Основная проблема — это вновь правовое просвещение. Начиная заниматься бизнесом, ты должен понимать: если у тебя что-то не пойдет, как ты будешь выходить из этой ситуации? Как тебе нужно ликвидировать предприятие, какие у тебя могут быть последствия, чем ты рискуешь, чем рискуют твоя семья и родственники? Ведь есть понятие субсидиарной ответственности, которая влияет в том числе и на семейные правоотношения.
Если кто-то из членов семьи начинает заниматься бизнесом, то я бы, например, рекомендовал подписать до формирования юридического лица брачный контракт, чтобы ответственность супругов была четко разделена.
— А что нужно изменить?
— У нас очень сложная, разрушительная процедура банкротства — этот закон просто необходимо поменять. Потому что он очень кабальный и, увы, ведет только к разорению предпринимателя или гражданина, а не к оздоровлению бизнеса.
Изначально его задача состояла в том, чтобы дать возможность бизнесу оздоровиться и снова начать функционировать. А сейчас, к сожалению, единицы предпринимателей, прошедших через банкротство, возвращаются к ведению бизнеса.
И в этом смысле тоже есть большой вопрос, который до сих пор не решен: у нас не списывается субсидиарная ответственность перед государством, например, по налоговой недоимке и при банкротстве банков.
«Большая часть вопросов о возвращении в Россию поступила от граждан стран бывших советских республик»
— В 2024 году правоохранительные органы стали активно работать в части налоговых преступлений. В особенности это касается блогеров. Как вы считаете, почему на них обратили внимание только сейчас? Требуется ли реформа налогового законодательства именно для работы с блогерами?
— На них обратили внимание, думаю, за счет популярности соцсетей. Была проанализирована деятельность блогеров и обнаружен элемент дробления бизнеса. Хочу отметить, что по налоговым нарушениям есть сроки исковой давности — три года.
При этом блогеров с огромным количеством подписчиков не так много — порядка нескольких десятков человек. В их случае можно сказать: «Жадность порождает бедность». Нужно вести свой бизнес прозрачно, люди должны осознавать, что они делают.
По моему мнению, отдельную налоговую реформу для блогеров проводить пока нет необходимости. Сейчас правительство в рамках налоговой донастройки предложило провести амнистию для тех, кто дробил бизнес с обязательством недробления в будущем. В ближайшее время будет переход на новую систему, но пока сложно о ней судить. Оценивать нужно итоговый документ. Объем поправок очень большой, изменения существенные. Они затронут всех.
— Несколько лет назад вы говорили, что необходимо проработать рекомендации для судов в части назначения компенсаций за моральный вред. Что изменилось с того момента?
— Работа в этом направлении ведется и стала гораздо прозрачнее. Верховный суд очень активно сейчас этим занимается. Одно из интересных дел, которое будет рассматриваться, — компенсация морального вреда по факту рождения человека в 50-х годах, когда дети были подменены. Хочу напомнить, что по действующему на тот момент кодексу понятия морального вреда не существовало.
Сейчас компенсацию просит ребенок, которого подменили, а не родитель. Будем внимательно следить за решением Верховного суда по этому вопросу.
— Стоит ли установить рамки компенсаций по отдельным составам?
— Это очень сложно. Моральный вред для одного человека может казаться несущественным, и он даже обращаться в суд не станет. А для другого такая же ситуация может стать травмой на всю жизнь. Для этого и нужен суд.
— АЮР помогает россиянам, которые проживают за рубежом. Сколько человек обратились за юридической помощью за последний год? По каким вопросам чаще всего?
— С 2022 года Ассоциация юристов России реализует международный гуманитарный проект «За права соотечественников». Могу сказать, что наиболее частые вопросы от соотечественников юристам: оформление российского гражданства, разводы, определение места жительства детей. Конечно, до сих пор не решена проблема с финансовыми переводами и проведением различных банковских операций. Поэтому много вопросов касается оформления банковских карт, получения пенсий и социальных пособий из России.
Большая часть вопросов о возможности получения гражданства РФ и возвращения в Россию поступила от граждан бывших советских республик.
Но хочу отметить, что если в начале проекта было много обращений соотечественников, связанных с жалобами на угрозы и оскорбления, то сейчас количество таких сообщений значительно снизилось.
Обращения, связанные с юридической помощью в рамках уголовного судопроизводства, в большинстве случаев поступали из туристических стран от россиян, подозреваемых в нарушении местного законодательства.
Кроме того, значительно вырос запрос на создание электронных сервисов по образцу «Госуслуг» со стороны соотечественников. В первую очередь это связано с прекращением или приостановлением работы российских загранучреждений в некоторых регионах, а также со сложной транспортной доступностью. Сейчас создание данных электронных сервисов находится в стадии разработки.
