С партбилетом за стол: что ХХ съезд КПК сулит Китаю и миру
В Китае 16 октября открывается ХХ съезд Компартии — событие, случающееся раз в пятилетку. В прошлом такие собрания всегда привлекали внимание всего мира главным образом потому, что по их итогам становилось ясно, кто возглавит КНР в будущем. На этот раз такой интриги нет — стоящий у руля страны с 2012 года Си Цзиньпин, по всеобщему убеждению, будет выдвинут на уже третий срок в качестве генсека КПК, главы Центральной военной комиссии партии и председателя КНР. Впрочем, нынешний съезд должен не только зацементировать личную власть товарища Си, но и дать сигналы, в каком направлении намерена двигаться вторая экономика мира, заметно подкошенная политикой «нулевой терпимости» к COVID-19 и кризисом на рынке недвижимости.
Новый срок
Понимание того, что 10 лет для Си Цзиньпина — не срок, появилось еще осенью 2017 года. На проходившем тогда XIX съезде Компартия впервые порвала с давней традицией, не назвав преемника товарища Си на высшем государственном посту. А уже весной 2018 года на сессии Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП, для простоты именуемым в мире китайским парламентом) в конституцию КНР были внесены поправки, снявшие ограничения на количество сроков для председателя и вице-председателя КНР. Это моментально дало пищу даже не разговорам, а утверждениям, что председатель Си задумал остаться у руля страны и партии минимум еще на один срок после того, как истечет его нынешний, уже второй пятилетний мандат в 2022 году.
Сейчас если сам Си сохранит власть, то большинство членов Постоянного Комитета Политбюро ЦК ЦПК — то есть люди, которые вместе с ним должны определять политическое будущее Китая в ближайшую пятилетку — поменяются. Прежде всего ввиду достижения негласного пенсионного возраста в 68 лет для такого рода должностей в их числе окажется нынешний премьер Госсовета Ли Кэцян (имя его преемника остается сейчас основной кадровой интригой съезда), а также главный куратор внешней политики Китая Ян Цзечи. И от того, кто придет им на смену в составе ПК Политбюро, будет во многом зависеть внутриполитический и экономический курс Китая и его внешняя политика в будущем.
Как известно, с приходом к власти Си к 2012 году его визитной карточкой стала непримиримая борьба с коррупцией, нацеленная на «тигров и мух», то есть высокопоставленных чиновников и людей во власти низкого ранга. С тех пор в Китае было расследовано около 4 млн коррупционных дел. Разумеется, завершенной к настоящему моменту эта борьба не стала (буквально на прошлой неделе в КНР по обвинениям в коррупции приговорили сразу нескольких экс-начальников полиции и бывшего замминистра общественной безопасности).
Но с появлением коронавируса на первый план вышла другая борьба — так свет увидела политика «нулевой терпимости» к COVID-19, прочно вошедшая в массовое сознание в качестве еще одного детища лично Си Цзиньпина. И если на ниве здравоохранения это дало свои плоды, в плане экономического развития жесткие и долгие карантины с приостановками производств вышли Китаю боком. Еще весной вторая экономика мира установила целевой показатель ВВП на текущий год в районе 5,5%, что и так было минимальным показателем за последние три десятилетия. Но за прошедшие месяцы стало очевидно, что вторая экономика мира вряд ли достигнет цели.
В конце сентября Всемирный банк понизил свой прогноз по росту ВВП Китая до 2,8% с 4–5% в апреле, прямо увязав это с ущербом, нанесенный политикой «нулевой терпимости» и серьезным кризисом на рынке недвижимости, на который все последние десять лет правления Си приходилось до четверти экономического производства страны. Согласно прогнозам большинства аналитиков, в этом году экономический рост Китая впервые с 1990-х годов будет ниже, чем в остальной Азии.
Тем не менее ждать скорого пересмотра противоречивой, с точки зрения стороннего наблюдателя, политики антивирусных ограничений не стоит. Как пояснил «Известиям» старший научный сотрудник Института международных исследований МГИМО Игорь Денисов, нынешний съезд КПК — это не окончание, а начало перехода к новой конфигурации власти, и целиком этот этап завершится лишь в марте будущего года, когда пройдет сессия ВСНП и будет сформирован новый руководящий состав. Во-вторых, по его словам, сохранение ограничений, очевидно, диктовалось не предстоящим партийным съездом, а тем, что в Китае продолжали фиксироваться вспышки коронавируса.
— В рамках политики, заданной на самой верху, ограничения должны были сохраняться по умолчанию, иначе все предыдущие локдауны можно было поставить под сомнение. В нынешней политической реальности от такого подхода сложнее отказаться, чем было его ввести. Инерция достаточно сильна, и, похоже, отказ не будет одномоментным — полного возврата к доковидной жизни в Китае, вероятно, можно ожидать лишь в будущем году, — резюмировал китаист.
За границей волнуются раз
Разумеется, внимательно следить за партийным съездом и любыми намеками на то, какой будет дальнейшая экономическая политика Китая, будут и за рубежом. Еще в мае 2020 года председатель Си выдвинул теорию «двойной циркуляции», предполагавшую опору, в первую очередь, на внутренний спрос и инновации для стимулирования китайской экономики при сохранении внешних рынков и инвесторов в роли резервного двигателя роста. Многие тогда расценили это как начало перехода Китая к политике импортозамещения, что вкупе с ковидными ограничениями и геополитическими трениями Пекина с Западом лишь усилило неопределенность иностранных инвесторов и экспортеров.
Впрочем, в предваряющих XX съезд заявлениях «двойная циркуляция» упомянута не была, что загодя вселило в иностранный бизнес робкие надежды, что Пекин не намерен развязываться с инвестициями и экспортом из-за рубежа, поток которых и так заметно просел из-за эпидемиологических ограничений.
Не в меньшем степени международное сообщество будет следить и за тем, что товарищ Си скажет про проблему Тайваня, в намерении развязать военную операцию против которого его постоянно подозревают в США и на Западе в целом. Резко обострившаяся нынешним летом напряженность вокруг острова уже стала одним из факторов, побудивших зарубежные компании задуматься о релокации как с материка КНР, так и с острова. И даже туманный намек товарища Си на съезде о возможности вернуть Тайвань под политический контроль Пекина может еще больше подорвать финансовое доверие как к Тайваню, так и к материковой части.
Можно ожидать, что заявление КПК по Тайваню на съезде будет очень суровым (или ястребиным, как его видит Запад), содержащим предупреждения против тайваньского правительства, сказал «Известиям» эксперт Школы политики и международных отношений Университета Ноттингема Лай Хунъи.
— Оно может включать примерно следующие пункты: объединение Тайваня с материком является частью китайского национального возрождения. Тайвань наслаждался бы хорошим будущим, будучи частью Китая, а в противном случае он будет страдать. Никакие внешние силы не помешают этому объединению. В последние годы руководство тайваньской Демократической прогрессивной партии пыталось противостоять объединению, отойти от материка и вступить в конфликт, идя на встречу внешним силам (под чем подразумевается Запад и особенно США и Япония), чтобы выработать курс на независимость и присоединиться к международным организациям. Но Тайваню не следует ожидать, что его отделение от материка продлится вечно или что его заигрывание с внешними силами останется без последствий, — спрогнозировал эксперт.
Внутренние перекосы
За десятилетие правления Си Цзиньпина Китай окончательно закрепился в роли ведущего мирового производителя практически всего — от цемента до солнечных панелей, построил самый большой в мире военно-морской флот, разработал некоторые виды наиболее совершенных баллистических ракет и заметно укрепился на международной арене, что, впрочем, превратило Пекин в разряд главного геополитического соперника США и Запада.
Неплохих успехов страна добилась и на социальном фронте. Пожалуй, главным достижением, которым было отмечено правление товарища Си, стала полная победа Китая над бедностью. Причем это стране удалось уже к концу 2020 года — на десятилетие раньше цели, установленной ООН. Это вывело на первый план другую амбициозную цель — создать в КНР общество «всеобщего процветания».
Красивая формулировка появилась еще при Дэн Сяопине, однако если лидер второго поколения китайских руководителей подразумевал под ней то, что кто-то может богатеть раньше других, то при лидере пятого поколения Си Цзиньпине акцент сместился в пользу более справедливого перераспределения богатства. Отсюда появились тенденция к обузданию «беспорядочной экспансии частного капитала», кампания расправы с технологическими гигантами и богатыми знаменитостями, а также серьезные ужесточения на рынке частного образования, который до недавнего оценивался в $120 млрд.
ХХ съезд покажет, какими новыми смыслами и промежуточными этапами «всеобщее процветание» прирастет в новый срок товарища Си.
Еще одной существенной проблемой правления Си Цзиньпина, решение которой, скорее всего, будет объявлено на съезде, стала плачевная демографическая ситуация. С 2012 по 2021 год число ежегодной рождаемости в Китае упало на 45%, до 10,6 млн — ничтожно мало для 1,4-миллиардной страны. И, как не раз предупреждали демографы, уже с 2022 года численность граждан самой многонаселенной страны мира начнет снижаться.
В недавнем прошлом китайские власти уже заметно ослабили многолетнюю политику «одна семья — один ребенок», в прошлом году разрешив обзаводиться уже тремя детьми. Но на фоне дороговизны воспитания китайские пары решили не спешить массово рожать новых граждан Поднебесной, что на фоне набирающего темпы старения населения грозит еще больше ослабить попытки Пекина стимулировать экономический рост.
