Границы попутали: из-за чего поспорили Китай и Индия
Весь май на спорной индийско-китайской границе происходили спорадические стычки между военными двух стран, сопровождающиеся переброской дополнительных контингентов и вооружений с каждой из сторон. Но в эти выходные военные наконец сели за стол переговоров. «Известия» разбирались, насколько серьезен нынешний конфликт между двумя ядерными державами и грозит ли он вылиться в полноценное противостояние Пекина и Нью-Дели на фоне традиционного балансирования двусторонних отношений на грани соперничества и сотрудничества.
Рукопашные бои в высокогорье
Со времени короткой, но интенсивной войны Индии и Китая в 1962 году изменившаяся в ее процессе общая граница двух стран не раз становилась ареной столкновений. А точнее даже, это линия фактического контроля, поскольку ввиду территориальных претензий Пекина и Дели друг к другу стороны так и не смогли демаркировать общую границу протяженностью 3448 км.
В начале мая на линии разграничения сторон вновь стало неспокойно. 5 мая на одном из участков в Восточном Ладакхе ни с того ни с сего началась массовая драка, в которой приняли участие около 400 военнослужащих с обеих сторон. 9 мая схожая массовая потасовка случилась уже около погранзаставы в индийском штате Сикким. Вслед за этим на линии контроля произошли еще два подобных инцидента. И хотя никто не применял огнестрельное оружие, кулаков и булыжников хватило, чтобы свыше ста солдат получили ранения.
При этом официально ни одна из сторон так и не пояснила, из-за чего закрутился нынешний виток противостояния и кто его начал. Индийская пресса разве что предположила, что формальным поводом могло стать недовольство Пекина недавним завершением строительства Индией дороги и моста вблизи линии контроля, намекнув тем самым, что китайцы начали первыми.
Массовая драка китайских и индийских солдат
Так или иначе, но весь май обе стороны стягивали в район дополнительные войска и технику. Народно-освободительная армия Китая отрядила туда несколько передовых систем вооружения, переоборудовала истребители для работы в высокогорных районах Тибетского плато и заявила о проведении ночных высотных учений по отработке «проникновения в тыл врага». Индия мигом перебросила к границе тяжелую артиллерию и несколько батальонов пехотной дивизии, а также усилила свое воздушное наблюдение в этом регионе.
Накал страстей в определенный момент достиг такой силы, что приграничным конфликтом Индии и Китая заинтересовался даже президент США Дональд Трамп, поспешивший обсудить ситуацию с индийской стороной и предложить свои посреднические услуги. Реакция КНР была предсказуемой — нет никакой нужды во вмешательстве третьей стороны, подчеркнул на одном из брифингов официальный представитель китайского внешнеполитического ведомства Чжао Лицзянь. Впрочем, и индийская сторона также дала понять, что в посредничестве не нуждается.
Весь май западная пресса пророчила чуть ли не полномасштабное вторжение китайских войск в Индию. Официальные Пекин и Дели твердили, что ситуация находится под контролем и все разногласия решаются по дипломатическим и военным каналам.
В подтверждение этого 6 июня военные делегации Индии и Китая провели личную встречу на китайской стороне линии контроля. Переговоры на уровне генерал-лейтенантов длились семь часов, но их единственным итогом, судя по воскресному сообщению МИД Индии, стала договоренность продолжать общение по военным и дипломатическим каналам для решения противоречия.
Причем тут США
— Индийская позиция сейчас заключается в том, чтобы стороны отвели войска и вооружения на позиции, которые сохранялись до 5 мая, — пояснил «Известиям» предмет последних переговоров глава центра стратегических исследований United Service Institution of India генерал-майор в отставке Бал Кришан Шарма.
При этом он отметил, что Индия никогда не оспаривала право Китая на строительство инфраструктуры на контролируемой Пекином части линии контроля. По его мнению, нынешний конфликт имел совсем другую мотивацию.
— То, что произошло на границе, надо рассматривать в общем контексте стратегического поведения Китая в мире, включая его действия в Южно-Китайском море, в районе Тайваня и так далее. Это также явный сигнал индийцам не сближаться излишне с США и не становиться частью глобального антикитайского фронта, — резюмировал Бал Кришан Шарма.
К слову, версия о том, что приграничные трения на границе с Индией стоит рассматривать в рамках общей ассертивности Китая, оказалась популярна не только в среде индийских экспертов, но и у сторонних наблюдателей. Профессор международных отношений Массачусетского технологического института и автор двух книг о территориальных спорах Китая и его военной стратегии Тейлор Фравел отметил недавно, что проявлять силу и решимость в том числе и в отношении Индии Китай во многом заставила пандемия коронавируса, которая нанесла ущерб китайской экономике и ухудшила отношения со многими странами.
Что касается США, то КНР действительно всегда болезненно воспринимала попытки Вашингтона поддержать Дели в его конфликтах с Пекином. И никогда особо этого не скрывала. Накануне нынешней встречи военных двух стран китайская газета Global Times, давно взявшая на себя функцию неофициального выразителя политической линии властей, прямо обвинила Вашингтон в попытках извлечь выгоду из каждого спора Пекина и Нью-Дели, включая нынешний. Конкретных примеров не прозвучало, но, наверняка, в этом ряду подразумевалось и недавнее приглашение Дональда Трампа избранным странам, включая Индию, посетить встречу «семерки» и неформально обсудить глобальный антикитайский фронт.
Качели дружбы
Отношения двух соседей всегда балансировали на грани конфронтации и сотрудничества. Летом 2017 года две ядерные державы даже оказались на пороге серьезного военного конфликта в районе плато Доклам, притушить который удалось лишь спустя 70 дней посредством 13 раундов переговоров военных и дипломатов.
В апреле 2018 года по приглашению китайского председателя Си Цзиньпина в КНР с неформальным визитом побывал премьер-министр Индии Нарендра Моди, и стороны всерьез договорились отбросить разногласия и сконцентрироваться на сотрудничестве. Но медовый месяц продлился недолго.
Нарендра Моди
Одним из испытаний новообретенной дружбы стало нежелание Китая открыто осудить Пакистан за теракт в индийском Джамму и Кашмире в феврале 2019 года и его долгое сопротивление признать на уровне ООН террористической группировку «Джаиш-е-Мухаммад», стоявшую за тем нападением.
Пекин, в свою очередь, никогда не скрывал своего настороженного отношения к участию Нью-Дели в воскрешаемой американцами четырехсторонней стратегии Индо-Тихоокеанского региона (что носит явно антикитайский подтекст), а также к прошлогоднему решению республики лишить Джамму и Кашмир статуса штата.
Нынешний год также не обошелся без ряда раздражителей. В середине апреля Индия пересмотрела правила иностранных инвестиций в свою экономику, решив, что «любая страна, которая разделяет с ней сухопутную границу», может вкладывать деньги в ее компании только с одобрения властей. В Пекине это восприняли однозначно как антикитайский жест. А в самом начале июня Индия подписала с Австралией соглашение о взаимном использовании военных баз, что, по мнению многих, было предпринято с целью сбалансировать растущий экономический и военный вес Китая в Индо-Тихоокеанском регионе.
На фоне всего этого непростого багажа и неурегулированной границы инциденты, подобные тем, что случились в мае, будут повторяться регулярно, но к серьезному пограничному конфликту это всё же не приведет, сказал «Известиям» эксперт-индолог из ИМЭМО Алексей Куприянов.
— Ни индийцам, ни китайцам не нужен никакой конфликт — любая война отбросит их на десятилетия назад. Повторения 1962 года не будет. Это возможно теоретически только, если Индия однозначно перейдет в американский лагерь, чего премьер Моди явно делать не хочет, — резюмировал эксперт.
Примечательно, что и Global Times в упомянутой выше статье, критикующей США, по отношению к индийцам высказалось относительно миролюбиво: «Добрососедские отношения были основной национальной политикой Китая на протяжении последних десятилетий, и Китай твердо придерживается мирного разрешения пограничных споров. У нас нет причин делать Индию своим врагом».
