Умер Демис Руссос. Кажется, никакого отношения к политике не имел, а на самом деле являлся живым воплощением европейского выбора Греции.
Этот выбор определяется не вкладом древнегреческого общества в мировую культуру, а способностью влиять на облик Европы в актуальной современности. Руссосу удалось повлиять. Без его песен также невозможно представить себе 1970-е, как без песен ABBA. Когда его не стало, некоторым наверняка пришло в голову: ну вот, порвалась та ниточка, которая связывала Грецию с Евросоюзом, теперь точно нужно отделяться. Мне кажется иначе: причины смерти певца не разглашаются, его уход похож на жертву, которую принесла сама судьба.
Значит, Греция останется.
История успеха греческого тенора — пример того, как целая страна может легко избавиться от провинциальных комплексов. Существует мнение о том, что маленькие нации чрезвычайно гордые. Говорят, чем скромнее размеры занимаемых ими территорий, тем больше жители этих территорий преисполнены чувством собственного достоинства. Однако обратной стороной всего этого выступает неукоснительное следование принципу «Нет пророка в своем Отечестве».
Гордость распространяется на всю страну, как будто это один человек. Но на отдельных людей ее не хватает. Парадокс в том, что настоящим греком или, к примеру, настоящей ирландкой признаются только те уроженцы своих малых родин, которые добиваются мирового успеха.
Поп-звезде свойственно олицетворять собой того самого коллективного субъекта, в лице которого его простые соотечественники, не живущие публичной жизнью, получают представительство в системе мировой культуры. Это не значит, что они обязательно считают поп-звезду «своим человеком» и делают жизнь в оглядке на ее светлый образ. Бывает, что отторжение привязывает сильнее, чем любовь и почитание без оглядки.
В тонкой механике мозговых ассоциаций отсутствует распорядок, к которому мы привыкли: значение одного большого пальца больше, чем у всей кисти. Точно так же обстоит дело и с кумирами, которые являются чем-то большим, нежели образец для подражания. Скорее это ключевая фигура, замыкающая на себя саму возможность жить и действовать как национальное сообщество.
Кумир не просто харизматик, отмеченный даром. Он — живое воплощение связи, узрев которую можно безошибочно понять: «Да, все мы вместе». Демис Руссос был кумиром именно в этом смысле.
Он был человеком, который своим присутствием объединял греков. Не только объединял, но давал им понять: вы не реликвия, вы — современны, поэтому давайте жить сегодняшним днем, а не во всех смыслах мифологическим прошлым. К слову, Россия с точки зрения отношения и к национальной гордости, и к амплуа мирового реликвария, является малой, а не большой страной, ибо, как и малые страны, не имеет пророка в своем отечестве. При этом, увы, у России нет своего Руссоса.
Руссос добрался до Франции и встал у истоков целого музыкального направления не для того, чтобы стать мировой величиной, а для того, чтобы греки иначе посмотрели на себя. До него тем же путем пошла другая великая гречанка — актриса Мелина Меркури.
У нас ту же роль, которую Русос сыграл для греков, мог бы сыграть Высоцкий, если бы стал, как и предлагала Марина Влади, делать карьеру рок-музыканта. Но не случилось. Все прочие эмигранты, включая самых великих, были признаны в качестве «русских на экспорт», но не стали русскими, которые изменили бы русских. Таков изъян того, что называют «национальной гордостью великороссов»: считать наивысшим достижением в жизни признание своей экспортной версии.
Однако вернемся к Демису Руссосу. Он никогда не относился к тем, кто налаживал отношения между родным и вселенским, превращая родной в товар, да еще и таким способом, чтобы этот товар приметил продюсер, слепящий из тебя всё, что готов поглотить рынок. В глубине души Руссос, по-видимому, понимал, что экзотические фрукты быстро приедаются и выходить на авансцену мировых достижений нужно в роли дольщика, а не экспоната.
Если тебя показывают, ты калиф на час; если ты влияешь на представления — в твоих силах изменить «вселенское» под себя. Демис Руссос с самого начала выбрал именно этот путь. В мире, где древнегреческие боги со времен эпохи Возрождения помещены в тесные застенки хранилищ и подвергаются перекличке и описи, словно арестанты, певец стал живым богом. Он скинул с себя смирительную рубашку гипсовых одежд, взобрался на эстраду и запел!
Не знаю, был ли в этом личный умысел или Демису в самом деле помогли древние боги его страны, но в его судьбе обошлось без штурма продюсерских центров. Это была авантюра из разряда «не было бы счастья, да несчастье помогло». В 1968 году Греции к власти пришли черные полковники, и трое студентов Сорбонны решили не возвращаться на Родину. Точнее так: они решили не возвращаться, чтобы часть их Родины обосновалась во Франции.
Так возник музыкальный коллектив «Дитя Афродиты». Бывают правительства в изгнании, а это была эмигрировавшая субкультура. На дворе цвела эпоха детей цветов — хиппи. Но при всем сходстве «Дети Афродиты» не были просто хиппующими греками.
Хиппи цвели обильно, но в своем большинстве оказывались пустоцветами. Они первыми сделали ставку на то, чтобы предстать не сообществом, кружком или движением, а средой. Ими двигало желание, чтобы, с одной стороны, насколько возможно, убедить всех вокруг, что они — часть не общества, а природы, а с другой — выступать в качестве доверенных лиц природного мира, отвечающих за него перед обществом.
Хиппарям была по душе роль эльфов, затерявшихся среди людей, они вели себя, как будто бы и в самом деле образовывали тайную эльфийскую партию. Однако эльфийство хиппи оборачивалось тем, что в самый неподходящий момент они сливались с фоном. Получалось, что опознать их можно только через пародию.
Участники ансамбля «Дитя Афродиты» были похожи на хиппи, но не были для них свежей кровью. Скорее это были духи («гении») места, которые, сорвавшись с этого места, развернули мировую поп-культуру к местным условиям.
В результате местные условия превратились из производных географического расположения в симфонию звуков — каждому месту соответствовала своя симфония.
«Дети Афродиты» считаются родоначальниками симфонического рока, который, в свою очередь, берёт начало в симфонизме прекрасного вида, чьей родиной по справедливости является именно Греция. Стоит напомнить, что вершиной творчества Руссоса является не песня Goodbuy, my Love, goodbuy», а альбом «666», написанной музыкантами под впечатлением «Апокалипсиса» Иоанна Богослова. К слову, записав его в 1972 году, группа распалась.
Соприкоснувшись с партией эльфов, «Дитя Афродиты» не растворилась в них, а, напротив, открыла новую музыкальную эпоху. Ее нельзя назвать просто эпохой арт-рока. Речь о том, что рок перестал быть музыкой стихий, а стал жанром, исследующим соприкосновение естественных и сверхъестественных сил. Впоследствии эта игра естественного со сверхъестественным стала темой не только, к примеру, для Electric Light Orchestra, но и для нашего соотечественника — Алексея Рыбникова.
После распада «Дитя Афродиты» основатель коллектива Вангелис Папатанасиу станет обладателем «Оскара» и автором множества саундтреков к фильмам. Демис Руссос начнет сольную карьеру и одарит нас не одним десятком песен, про которые говорят, что они «на все времена». Можно сказать, для современной музыкальной культуры Папатанасиу с Руссосом, хоть и начали не с гаража, стали тем же, чем Стив Возняк и Стив Джобс для IT-технологий.
Но это не единственная аналогия. Когда смотришь старые записи «Дитя Афродиты» иногда кажется, что перед нами на сцене играющий на клавишах мастеровой бог Гефест и медовоголосый Орфей, вернувшийся на Землю в новом теле.
