Почти как в космонавты

Активный выход российских нефтегазодобывающих компаний на шельф предъявляет еще более высокие требования к качеству проводимых работ по разведке, добыче и транспортировке углеводородов и, естественно, квалификации специалистов, работающих в сложных морских условиях. Российский государственный университет нефти и газа имени И.М. Губкина и нефтяная компания «Роснефть», проработав пути решения этой непростой задачи, подписали контракт о подготовке в стенах национального научно-исследовательского университета группы морских буровых супервайзеров.

Предложение руководства нефтяной компании «Рос­нефть» начать готовить по специальной программе морских буровых супервайзеров ученых РГУ нефти и газа заинтересовало. Так желание нефтяников получить высококвалифицированных специалистов совпало с возможностями национального исследовательского университета подготовить их. И с февраля нынешнего года в стенах РГУ проходят обучение двенадцать сотрудников «Роснефти», которые через год получат новую для российской нефтянки специальность – морской буровой супервайзер. Сразу оговоримся, это не студенты, это уже состоявшиеся высококлассные специалисты, которых готовят к тому, чтобы поднять на очень высокий уровень профессионального развития.

К вопросу о происхождении

Этимология слова супервайзер берет начало от английского supervisor (to supervise – наблюдать, руководить), а латинская приставка super означает сверху, над. Вот и получается что-то вроде наблюдающего сверху. Функция супервайзера – от лица компании-заказчика наблюдать, контролировать, следить за четким технологическим исполнением подрядчиком всех заявленных по контракту работ, обеспечивать промышленную безопасность. Супервайзер управляет процессом строительства скважин, координирует работу многочисленных сервисных подрядчиков, участвующих в бурении, и имеет самые широкие полномочия, вплоть до остановки работ, если это требуется по причинам, связанным с безопасностью производства, экологическими угрозами, погодными условиями и т.п.

Сегодня нефтяники и газовики нередко идут по пути передачи ответственности по строительству скважин сервисным специализированным предприятиям, но за ними нужен глаз, этот глаз – супервайзер, представитель заказчика, который смотрит за соблюдением технологии, контролирует обеспечение промышленной и экологической безопасности. А при работе в морских условиях ответственность у супервайзера особая: в сложных ситуациях решения надо принимать незамедлительно, порой при отсутствии возможности посоветоваться. Цена ошибки слишком велика. Надо сказать, что специальность «морской буровой супервайзер» в крупнейших зарубежных компаниях появилась давно. Более того, присутствие супервайзера на разработке давно стало нормой.

В российской нефтегазодобывающей отрасли, по словам профессора Виктора Шейнбаума, директора института проблем развития кадрового потенциала ТЭКа, своему появлению профессия супервайзера обязана приватизации. «Ведущие нефтегазовые компании стали целые коллективы выводить на аутсорсинг, – рассказывает Шейнбаум. – Строителей, буровиков, транспортников и других сервисников. Но работу свою эти предприятия для нефтяников все равно делали. Вот тогда и потребовались специалисты, хорошо знающие специфику работы отрасли и способные контролировать работу подрядчиков».

Версию своего коллеги о происхождении профессии супервайзера практически подтверждает профессор Александр Оганов, заведующий в РГУ кафедрой «Бурение нефтяных и газовых скважин», доктор технических наук. «При советской власти, естественно, не было такой профессии, – вспоминает он. – Да, в составе любого управления буровых работ обязательно был технологический отдел, обязательно был и начальник буровой, и буровой мастер, и инженер, так что вроде и особого контроля не требовалось. Все в одних руках было и на суше, и на море. Теперь картина поменялась кардинально».

Кстати, Александр Оганов – научный руководитель программы подготовки морских супервайзеров в РГУ. В свое время после окончания института он работал на морских месторождениях на Каспии. В те годы в нашей стране только там и можно было приобрести опыт бурения скважин и добычи нефти в морских условиях. В его зарубежном послужном списке – руководитель контракта по бурению с морской стационарной платформы, опыт бурения первой горизонтальной скважины на шельфе Вьетнама в компании «Вьетсовпетро». Тогда это вообще была первая горизонтальная скважина в Юго-Восточной Азии.

Оба собеседника о морском бурении, о работе на шельфе говорят с большим воодушевлением. Шейнбаум, правда, отмечает, что нефтегазовому образованию и науке в стране пока уделяют недостаточно внимания. И вообще настаивает, что подводные нефтегазовые промыслы, создаваемые для добычи углеводородов на море, сродни космическим станциям. Я, честно говоря, сначала к подобному сравнению относился несколько скептически, но против фактов идти тяжело: действительно, даже картинки, иллюстрирующие добычу нефти под водой, очень похожи на что-то инопланетное. Механизмы, агрегаты, трубопроводы, датчики. Все – под водой. И полное отсутствие людей, потому что техника работает в автоматическом режиме! Рабочее место даже сухопутного бурильщика, которое в одной из университетских лабораторий мне любезно продемонстрировал Александр Оганов, очень похоже на место пилота космического корабля из какого-нибудь фантастического фильма. А представляете, какие технологии в морском бурении и морской добыче. Так что вполне естественно, что мои собеседники чуть ли не боготворят профессию морского супервайзера.

Взгляд в завтра

Говорят, что сила гения проявляется в умении предвидеть. Отдельные скептики могут намекнуть, что в «Роснефти» сегодня как таковой морской добычи углеводородов и морского бурения вроде и нет. Это не так. В компании есть морские проекты и по бурению, и по добыче. Более того, масштабы их развития таковы, что в ближайшие годы объемы работ на шельфе, в особенности арктическом, резко возрастут. Так что это как раз из теории предвидения – прагматичный взгляд в завтра. Поэтому «Роснефть» заключила с РГУ договор, в соответствии с которым в течение пяти ближайших лет на научно-технической базе университета будут готовить морских супервайзеров. Прицел взят именно на будущее, когда компания начнет активную разработку шельфовых месторождений, как отечественных, так и зарубежных.

В первом наборе обучение, повторюсь, проходят двенадцать человек. За полтора года они получат определенные знания и навыки, пройдут практику на морских плавучих буровых установках, оснащенных самым современным оборудованием. Такие договоренности с ведущими иностранными компаниями уже достигнуты. Обучение – модульное очно-заочное, две недели – в РГУ, на занятия – по 8 часов в день, как на службу, включая субботу. Затем слушатели разъезжаются по местам своей основной работы, уезжают, выполняют задания в соответствии с учебным планом. Потом – вновь приезд в Москву, опять занятия, зачеты, стажировки. Слушатели уже прошли два первых модуля обучения, в июне они приедут на занятия по третьему модулю.

В «Роснефти» уверены, что все самые передовые знания и навыки, имеющиеся сегодня в практике бурения, слушатели получат, тем более что программу подготовки супервайзеров ученые и практики разрабатывали совместно. «Морской супервайзер – это вершина образования в области бурения, – уверен Александр Оганов. – На море сегодня работает все самое передовое, поэтому мы действительно готовим элиту».

Штучные профессионалы

Человек с квалификацией морского супервайзера кроме определенных знаний и навыков должен обладать целым рядом международных сертификатов, свидетельств и аттестатов, без которых его просто не пустят на платформу. Поэтому слушатели обязательно пройдут массу всевозможных стажировок и практик. Например, аттестацию в Ростехнадзоре, курс по выживанию на море вплоть до эвакуации из вертолета в аварийной ситуации, курс по управлению скважиной при нефтегазопроявлениях. То есть, продолжая сравнение с космической отраслью, подготовка морских супервайзеров по своим требованиям вполне сопоставима с подготовкой космонавтов. Так что это в самом деле штучные профессионалы.

А кроме того, все полтора года завтрашние морские супервайзеры изучают проблемно-ориентированный английский язык с упором на специальную терминологию. В списке изучаемых предметов – горное право и налогообложение, финансы и основы бухучета, документооборот, программные продукты ведущих иностранных компаний и еще много чего. Преподают эти предметы люди с мировым именем. «В теории современного менеджмента есть такое понятие – «бенчмаркинг» – выстраивание бизнеса исходя из лучших практик, – отмечает Виктор Шейнбаум. – Морской буровой супервайзер, как никто другой, должен владеть такой методикой. Поэтому на выходе нашей обучающей программы «Роснефть» получит менеджера высокого уровня, который не просто знает процесс, он его понимает и способен управлять процессом».

С каждым будущим морским буровым супервайзером «Роснефть» заключила контракт. Согласно ему компания оплачивает обучение, все переезды и проживание, а морской супервайзер, получив специальность, обязуется проработать в «Роснефти» определенное количество лет. Стоимость самого обучения, по словам Александра Оганова, коммерческая тайна. Но в любом случае это инвестиции в будущее российской и мировой энергетики и они, несомненно, окупятся.

В многотысячном коллективе нефтяной компании конкурсный отбор прошли буквально единицы. Все потому, что к этим специалистам предъявляются высочайшие требования. «Прежде всего это должны быть заслуженные люди, обязательно имеющие не менее 10 лет безупречной работы в бурении», – особо подчеркивает Сергей Голышков, начальник управления строительства скважин морских и перспективных проектов НК «Роснефть», имеющий 26-летний опыт в бурении, в том числе 10 лет – в морских проектах. Кандидат должен подходить по моральным качествам, представлять лицо огромной компании – мирового лидера в нефтедобыче, соответствовать по медицинским показателям, потому что это очень нелегкий труд. Очень важна коммуникабельность, потому что работать морскому супервайзеру придется нередко в замкнутом пространстве, в относительно небольшом коллективе. Не сочтите за навязчивость, но, скажите, чем претендент на должность морского супервайзера отличается от кандидата в космонавты?