Интересными делами занимается группа Femen, но куда как интереснее реакция просвещенного российского сообщества на последние их ганноверские подвиги. Реакция, прямо скажем, забавная. С одной стороны — выжидательная. Совершенно очевидно, что все мы ждем «ответки» — а именно ждем, будут ли делать из шалуний мучениц и не потащат ли в самом деле девиц в холодную. Потому как украинские барышни еще по большому счету непуганые. Страх — это не когда винтят при всем честном народе в светлом европейском выставочном зале, под камерами: там-то на самом деле драйв и огонь, а когда берут из дома, вечером, теплыми, от детей, и бесконечно долго нужно сидеть и ждать суда, так долго, что уже не до кибальчишества, и сочувствующие устают сочувствовать. Вот это — страшно.
Ну а пока неясно, что там с германской Фемидой, не склонятся ли весы в пользу добрососедства и дружества и не отправятся ли дамы в цугундер по-взрослому, весь интернет говорит о сиськах. Даже в приличных сетевых гостиных обсуждают размеры дерзких барышень: что-то девицы какие-то худосочные. Вот вышла бы воистину символическая дева, с попой, с персями пятого-шестого размера, голая, величественная, невозмутимая, олицетворяющая не какую-то там худосисюю феминную досаду, а вот именно женское могучее недовольство, вот такой деве даже не надо было бы писать божбу на своих исполинских грудях. Достаточно было бы просто стоять и смотреть. Вот это было бы — да. А группа Femen как-то уже растрясла свой символический капитал. Где только девицы не обнажались — перед Берлускони скакали, в Ватикане превратили молитву в фарс, растрачивали энтузиазм по совершенным пустякам — катались топлес на коньках, чтобы продемонстрировать недовольство слабыми успехами украинской сборной на Олимпиаде, купались в фонтане, протестуя против отключения горячей воды, и т.д. Голые титьки активисток Femen — так говорили в Фейсбуке — это уже род одежды, род формы, так командуют в армии на зарядке: «Форма одежды — голый торс».
Ну, предположим. Активистки Femen, действительно, героини «нечистого обнажения». Протестное и благотворительное обнажение — популярное и распространенное в Европе дело. Чистым обнажением считается сброс покровов во имя благотворительного дела. Это постная, добродетельная нагота — синдром леди Годивы, жертвоприношение стыдливости на алтарь благой цели. Социальная невинность теряется не корысти ради, а токмо ради добра и света. Ветераны пожарного депо снимают штаны, чтобы привлечь внимание общественности к проблемам рака простаты. А рядом с постным раздеванием во имя правильного дела лежит дерзкое обнажение с целью продвинуть идею. Это группа Femen. Одновременно с идеями девицы — так принято считать — продвигают свою группу как эффективную протестную витрину. Поскольку женская грудь — идеальный рекламный носитель. Девиз девушек: «Пришла. Разделась. Победила!».
Активисток Femen принято упрекать в корысти, самопиаре, глуме и эксгибиционизме (получают удовольствие от раздевания). Насчет корысти ничего сказать не могу. Эксгибиционизм — интересный поворот сюжета. Дело в том, что любое публичное обнажение в той или иной степени потрясает участников действа и действительно запоминается как чрезвычайно важное жизненное событие. Меня крайне заинтересовало в свое время простодушное откровение оксфордской студентки, приличнейшей барышни, участвующей в рекламно-благотворительной «голой» акции (календарь «Открытый Оксфорд», нагие студенты снимались в легендарных интерьерах в пользу недостаточных африканских детишек). Барышня начала с обычного белоснежного: «Еще раз бы разделись ради такой великой цели...», а потом сказала: «Это было удивительно — снимать свою одежду вместе с девочками в таком знаменитом месте! Мы просто не могли перестать снимать с себя одежду, пока были на фотосъемке на территории университета. Я думаю, мы все очень потрясены тем, насколько нам это понравилось». Так что таки да — я думаю, девочки из Femen знают щекотное очарование смелого жеста.
Но — знают также и опасность своего дела, а это не может не вызывать уважения. Номера с разоблачением в сакральных местах или возле символических фигур просто так не проходят. Стоять голым рядом с королем нежелательно — король в этой ситуации оказывается тоже отчасти разоблаченным. Слишком многое обнажает его реакция. За последнее время такой фокус удалось провернуть без последствий только молодому американцу Хуану Джеймсу Родригесу, который умудрился раздеться на глазах Барака Обамы. Родригес был арестован, но после отпущен спецслужбами — не иначе как оттого, что его придурастая жадность гармонично уложилась в идею американской мечты. Нищий мальчик прослышал, что английский миллиардер Алки Дэвид пообещал подарить миллион долларов любому, кто рискнет появиться в чем мать родила рядом с самим президентом США.
А украинские девушки не за миллион стараются, они за правду грудью стоят. Хотя, надо вам сказать, писать на сиськах плохие слова и показывать их властным людям — занятие самоотверженное, но столь же разумное, как демонстрировать голый зад проходящему мимо поезду. Это еще одна забавная страница в мире нечистых обнажений — раз в год жители города Лагуна Нигел (юг Калифорнии) выстраиваются рядком вдоль рельсов и снимают штаны. Традиция называется «Покажи зад «Амтраку» (национальной американской железнодорожной корпорации).
Я всегда относилась к группе Femen с очень осторожной симпатией: я просто вот тем же самым задом чуяла, что со дня на день девушки доиграются, получат по шапке и тогда волей-неволей придется им сочувствовать и славить их протестный пыл.
Хотя сама по себя уверена, что женская грудь как раз идеальным рекламным носителем не является. Голые перси убивают, делают неважным всякий лозунг, на них написанный. Потому все смотрят всё равно не на слова, а на грудь. И обсуждают — а что это у активисток титьки такие маленькие? Вот если бы пятый-шестой размер, и чтобы не тряслись, а колом стояли, и суетиться не надо, а надо величаво смотреть вдаль. Молча. Вот это была бы демонстрация так демонстрация.
